26 главных разведчиков России - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Млечин cтр.№ 186

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - 26 главных разведчиков России | Автор книги - Леонид Млечин

Cтраница 186
читать онлайн книги бесплатно

Он позвонил. Ему велели зайти, дали заполнить кучу анкет и попросили принести две рекомендации от товарищей по факультету. Без указания адресата, разумеется. Просто: «Знаю такого-то с наилучшей стороны и рекомендую его на ответственную работу».

Такие рекомендации на нашем курсе понадобились пятерым. Четверых приняли. Троих — в разведку. Четвертый попросился в контрразведку; разрядник по самбо, он спросонок мог назвать номер автомата, из которого стрелял в армии, часто ссылался на свое пролетарское происхождение и на обсуждении наших первых журналистских опытов находил у некоторых сокурсников опасную склонность к «буржуазной журналистике».

Путь в КГБ моему другу преграждал государственный экзамен по трудному восточному языку. Последние несколько месяцев он не ходил на занятия, и шансов сдать экзамен у него не было никаких. Восточный язык требовал ежедневной зубрежки.

— Не горюй, — пытался я его утешить. — Английский же ты сдашь.

— Если в дипломе будет только английский, — объяснил он, уже посвященный в тонкости своей будущей жизни, — то меня определят куда-нибудь на африканское направление, неперспективное и тяжелое. А так я смогу поехать в одну очень хорошую страну, язык которой мы с тобой учим.

Я пошел к нашей молодой преподавательнице языка. Несмотря на некоторую разницу в возрасте, мы дружили. Точнее сказать, я был в нее влюблен. Возможно, она это чувствовала. Или же просто расположилась к студенту, который пять лет, забыв обо всем, зубрил ее язык и нежно к ней относился. Уже не помню, что я ей сказал в пустой аудитории, когда мы остались вдвоем. Главное, что она, добрый и отзывчивый человек, согласилась это сделать. Она без экзамена поставила моему другу в диплом четверку. Причем сама договорилась с другими преподавателями, которым было поручено принять у нашей группы государственный экзамен по иностранному языку.

Я все надеялся когда-нибудь оказать ей ответную услугу. Да и много на что я тогда надеялся, пребывая во влюбленном состоянии. Но ничему не суждено было сбыться. Через три года она покончила с собой. Я разговаривал с ней за неделю до ее смерти. Позвонил, чтобы поблагодарить ее. В очередной раз. Я уезжал на неделю на Дальний Восток переводчиком. Тогда поехать за границу было очень трудно. Она отдала мне свою поездку: пригласили-то ее, а она сказала, что не может, и посоветовала своего «лучшего студента».

Я говорил слова благодарности. Она едва отвечала. Она была в депрессии — из-за неродившегося ребенка и разрушившихся отношений с мужем, о чем я не подозревал. Подумал: не хочет со мной говорить. Я смутился и попрощался. Вместо того, чтобы поехать к ней. Когда я вернулся, ее уже похоронили…

Но все это произойдет позже. А тогда моего приятеля приняли на службу в КГБ и определили учиться в разведшколу. Приемная комиссия ни к чему не смогла придраться, только со ссылкой на медиков потребовала вырезать миндалины, размер которых превысил предельно допустимую для чекистов норму.

Потом ему пришлось прыгнуть с вышки с парашютом, и он прыгнул, чем произвел на меня сильное впечатление. Он действительно ничего не боялся, кроме собак. Я над ним подшучивал: как же так, офицер разведки, а собак боишься?

Осенью он начал учиться. Уезжал на пять дней в лесную школу. Домой приезжал на выходные. Мы виделись по-прежнему часто, но наши разговоры становились все скучнее. Он по понятным причинам мало что рассказывал о своей новой жизни, а я расспрашивать не считал возможным — понимал, что он обязан все держать в секрете.

Не очень-то ладился и разговор на более общие темы — насчет того, что происходит в стране. Брежнев еще был жив, и что тогда говорилось на московских кухнях, известно. Но мог ли я обсуждать все это с моим другом? Разумеется, я не боялся, что он на меня донесет. Я убедился в его порядочности. Я думал о том, как бы своими разговорами не поставить его в двойственное положение.

Однажды он пришел ко мне с женой и товарищем, с которым вместе учился: аккуратный, неприметный молодой человек с очень внимательным взглядом. Они уже были веселые, а у меня хорошо добавили. В какой-то момент жена моего друга отвела меня в сторону:

— Обратил внимание, что мой пьет, а этот только пригубливает? Завтра доложит куратору курса, что мой злоупотребляет алкоголем.

— Зачем? — удивился я.

— Распределение близится. Завидных мест мало, а желающих много.

Молодые люди, польстившиеся в основном на возможность работать за границей, выбрали сферу деятельности, в которой отменялись все правила морали и нравственности.

Своего рода антимир.

Готовили их к работе, смысл которой состоял в том, чтобы совершать недостойные поступки. И заставлять других идти на преступление: красть документы, выдавать секреты, лгать всем, включая самых близких людей, брать деньги за воровство, предавать друзей и родину. И при этом знать, что агент, которого ты склонил к сотрудничеству, может закончить свои дни на электрическом стуле.

— Забудь о сантиментах, — сказал мне в известном здании на Лубянке еще при советской власти один полковник, который по установленному порядку цензурировал рукопись моей детективной повести. — Это жестокие мужские игры. Играть в них не каждый может.

Конечно. Для того, чтобы с чистой совестью заставлять других преступать закон и мораль, надо что-то сломать и в себе. Аморальными циниками, как и солдатами, не рождаются, а становятся.

Через год после того, как мы закончили университет, моего отца сняли с работы. Сняли по-иезуитски или, точнее говоря, по-партийному. Вызвали в ЦК.

— Вы больше не можете занимать ответственный пост, — сказал заведующий отделом пропаганды ЦК. — Вам нужно перейти на менее видную работу.

— Почему? — спросил он. — Какие ошибки я совершил?

— Вы сами все знаете, — был ответ. — Идите и подумайте.

Заведующий отделом ЦК, как выяснилось потом, напрасно напускал на себя важность. Он сам не знал причину. Ему поручили провести разговор, ничего не объяснив. Это была тайна, до которой его не допустили.

Трагедия для отца была двойная. Во-первых, его, газетчика до мозга костей, отлучили от любимой газеты и от журналистики вообще. Во-вторых, в нашем доме надолго замолчал телефон. Куда-то вмиг исчезли многочисленные друзья-приятели, напуганные необъяснимой опалой.

Перестал к нам приходить и мой лучший друг.

Он по-прежнему мне звонил. Мы встречались у него или на улице, но нашего дома он избегал. Я не сразу обратил на это внимание. Задумался только в тот день, когда он закончил двухлетний курс в разведшколе, получил еще одну звездочку на несуществующие погоны и был распределен в первое главное управление КГБ.

Мне казалось, что в этот день он мог бы зайти и поблагодарить человека, который когда-то помог ему. Но моего отца, с которым раньше любил советоваться на самые разные темы, в том числе глубоко личные, он теперь избегал. Он стал другим человеком. Наверное, моя дружба уже не была ему нужна.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению