Командарм - читать онлайн книгу. Автор: Олег Кожевников cтр.№ 5

Вот если бы в немецких штабах сидели наши генералы, то я не сомневаюсь, они проводили бы в жизнь тактику прямой защиты, а вот как немецкие штабисты обучены, даже и не знаю. Ну ладно, будем предполагать худшее, что немцы хорошо обучены и будут действовать тактикой непрямой защиты. Соответственно нужно действовать нестандартно – нелинейно, так сказать. Обтекать опорные пункты противника и двигаться вперёд, не обращать внимания на тылы. Да, в общем-то, что на это обращать внимание, как сообщил Пителин в последнем сеансе связи, к позициям Осипова вышли немцы, так что мы и так в «котле». А большой он или маленький, какая к чёрту разница. Так что нет у нас тылов, и теперь нужно жить по принципу – всё своё ношу с собой. Вот и нужно везти с собой сколько удастся топлива и боеприпасов. И вообще переходить на немецкое снабжение – думаю, в районе Варшавы перебоев с ним не будет. Единственная во всём этом проблема это раненые. Их, конечно, не бросишь, значит, нужно предусмотреть транспорт, чтобы везти их с собой. В районе Варшавы, думаю, с их обустройством и лечением будет легче – помогут польские союзники.

А ещё меня очень беспокоила разведка. Конечно, разведчики обеих дивизий, сосредоточенных в районе Хороща, проводили положенные мероприятия, но я всем предоставляемым ими данным мало доверял. Предубеждение у меня было к корпусным структурам разведки, к её командирам, впрочем, как и службе контрразведки. И этому было две причины: во-первых, это данные, поступающие от разведчиков в начале вторжения немцев – надо же, как они искали несуществующую вражескую танковую дивизию, разгуливающую по Белостокской области. Что самое смешное, находили признаки этого; а второе это результаты нашей контратаки на 7-ю танковую дивизию немцев. Да, кроме сотен уничтоженных врагов, массы трофеев, включая десятки автотранспортных средств, пять артиллерийских тягачей и три автоцистерны с топливом, были захвачены и пленные, обладающие очень ценной информацией.

При допросе один из пленных, занимавший большую должность в штабе, а именно заместителя начальника штаба, дал показания об эффективности немецкой пропаганды. В качестве примера он рассказал, как сдался советский командир, предъявив пропуск-листовку, миллионами экземпляров разбрасываемых с немецких самолётов. И таких людей было много. Поэтому у командного состава дивизии было полное убеждение, что Красная Армия совсем разложилась, и они никак не ожидали встретить такое организованное сопротивление. Яростно сражающиеся фанатики, конечно, встречались, но это были эпизоды, и никогда они не взаимодействовали с артиллерией и авиацией. Но дело не в этом, а в том, что этот добровольно сдавшийся русский, который сообщил ценную информацию, сейчас очень довольный смеётся в компании нескольких командиров. К тому же ему вернули личное оружие.

Немецкий офицер несколько замялся, потом, глянув мне в глаза, всё-таки решился и спросил:

– Господин генерал, так эти перебежчики специально были к нам направлены? Это операция советской разведки, чтобы ввести в заблуждение командование вермахта? А мы, наивные, для пленных, добровольно сдавшихся и предъявивших пропуск, создавали льготные условия. Вон этого капитана и ещё двух сдавшихся офицеров содержали при штабе в хороших условиях с минимальной охраной. Нужные сведения они давали для дивизии, поэтому пока и не отправляли в тыл. А оказывается, все эти сведения умно подобранная дезинформация. А как играли эти люди – натурально, чуть ли не со слезами в глазах. Респект вашей разведке, господин генерал!

Для меня его вопрос и выводы, которые сделал немец, были как гром среди ясного неба. Но информация о перебежчиках очень заинтересовала. Следовало поддержать вывод немца о хитрости и предусмотрительности советской разведки. Ни в коем случае нельзя показать, что это для меня новость, и я жажду узнать, кто эти предатели. Мало ли что может произойти, вдруг этот немец окажется у своих и там расскажет о своих выводах – вот тогда перебежчикам будет тёплый приём у фашистов, да и гестапо будет перегружено. Вот я и заявил оберсту:

– А вы что, думаете, мы простаки? Беспомощнее, чем французы или там поляки? Думаете, просто так, Россия собрала гигантскую территорию вокруг себя? Так знайте, мы вам подсунем перебежчиков столько, что вы удивитесь, а ещё больше удивитесь, когда, отправив их к себе в тыл, у вас вдруг начнутся перебои со снабжением, с производством, да и проблемы вообще с жизнью в самой Германии.

Выдав этот маразм, я совершенно нейтральным голосом спросил:

– И всё же, когда и в каком месте к вам попал этот капитан? И какая, кстати, у него фамилия?

Оберст, глядя на меня оловянными глазами, механически ответил:

– Фамилия такая же, как у вашего главного бунтаря – Пугачёв. Когда и где он сдался, я не интересовался, а к нам в штаб его привезли вчера.

– Понятно! А что он вам там насочинял? Какую дезинформацию в него вложили мои смежники?

– Все протоколы я, естественно, не читал, но один из моих подчиненных, принимавших участие в допросе, доложил, что Пугачёв рассказал следующее. По предвоенным планам 3-я и 10-я армии были не готовы к нападению. Армии должны были только в августе стоять в полной готовности. Так же мне была интересна информация, которую Пугачёв услышал от своих товарищей, офицеров штаба – с 18 по 21 марта состоялась командная игра в ЗапВО, в которой принимали участие командующие армий и корпусов. В ее ходе отрабатывали задачи третья, четвертая и десятая армии. Из оперативной карты, которую он видел, Пугачёв заключил, что третья армия имела задачу удара в направлении Сувалки через Августов. Четвертая и десятая армии имели задачи наступления на Варшаву и Лицманнстадт. Военная группировка в Литве должна была прикрыть границу в Восточной Пруссии.

«Да, информация не из разряда рядовых, – подумал я, – где же служил этот долбаный Пугачёв, если имел доступ к таким секретам. Срочно найти этого гада, допросить и ликвидировать. А этому полковнику нельзя показывать моего интереса к этим сведениям. Думает, что перебежчик специально подослан нашими чекистами, ну и пускай думает. И вообще хорошо было бы, чтобы он эти мысли довёл до немецкого руководства. Нужно организовать ему побег из русского плена. Всё, что он знал про планы немецкой армии, мы уже из него выдоили, теперь пускай поработает у своих генералов в наших интересах».

Демонстративно, взяв какую-то бумажку со стола, я посмотрел на неё, а потом на пленного полковника, и заявил:

– Ладно, господин оберст, у меня дела и некогда дальше вести беседу. Напоследок могу посоветовать – постарайтесь раздобыть где-нибудь тёплую одежду. Она вам месяца через два-три очень пригодится – в Сибири холодно, а вас теперь обязательно отправят туда. Нужно валить лес, а рабочих рук в стране не хватает – очень вовремя ваша армия к нам пожаловала. В народном хозяйстве Сибири пленные очень пригодятся, а то наши буржуи, которые раньше там лес валили, вымерзли как мамонты, но тут как по заказу немцы нарисовались.

Выдав эту порцию чёрного юмора, я усмехнулся и уставился на оберста, как бы оценивая его физические данные, сколько он сможет протянуть на лесоповале. Немец начал ёжиться под моим взглядом, заметно побледнел, а потом попытался расположить русского генерала к себе. Немного заикаясь, он произнёс: