Мародеры. Как нацисты разграбили художественные сокровища Европы - читать онлайн книгу. Автор: Андерс Рюдель cтр.№ 34

В Музее фюрера Ганс Поссе намеревался собрать большую коллекцию мастеров голландского золотого века. Чтобы действовать быстро и без посредников, он устроил свою контору прямо в штаб-квартире Зейсс-Инкварта в Гааге. Однако открытый рынок искусства в Голландии не очень устраивал Поссе: на его взгляд, цены были неоправданно завышены. Он попросил Гитлера вмешаться: например, запретить немецким арт-дилерам въезд в страну. Его просьба осталась без внимания. Впрочем, в распоряжении Поссе было гораздо больше средств, чем у любого другого потенциального покупателя, так что при необходимости он мог перебить любое предложение. В Нидерландах Поссе, а затем его преемник Герман Фосс потратили на произведения искусства порядка 20 миллионов рейхсмарок.

В первую очередь Агентству Мюльмана предстояло составить список частных коллекций, которые можно было конфисковать или каким-то иным образом изъять у владельцев. Список, составленный сотрудником Мюльмана, искусствоведом Эдуардом Плицшем, был отослан Борману и Гитлеру. В частности, Плицш выяснил, что в одном из музеев Лейдена хранится большая коллекция живописи, принадлежащая немецкому еврею Альфонсу Яффе.

Яффе эмигрировал из Германии еще до войны и, пытаясь спасти коллекцию, передал ее на хранение музею в Лейдене. Для Агентства Мюльмана это была легкая добыча, как, собственно, и другие еврейские коллекции, владельцы которых в 1930-е годы переехали из Германии в Нидерланды. Шесть картин из собрания Яффе отложили для Линца, девять забрал себе фотограф Гитлера Генрих Гофман.

Самым крупным приобретением Ганса Поссе в Нидерландах стала коллекция Фрица Маннгеймера, насчитывающая 3000 предметов искусства — начиная с готических гобеленов и кончая мейсенским фарфором и серебряными бюстами из кафедрального собора в Базеле. В собрание также входили работы Рембрандта, Ватто, Рубенса и Шардена. Из наиболее ценных стоит назвать «Врача-еврея» Рембрандта и «Мыльные пузыри» Шардена.

Фриц Маннгеймер, немецкий еврей-банкир, получил гражданство Нидерландов в 1936 году, но всего за несколько месяцев до начала войны скончался.

Конфискация его коллекции была бы очень простым делом, если бы Маннгеймер не оставил долгов — он маниакально скупал произведения искусства для своего собрания и делал это на деньги, взятые в кредит. Поскольку кредиторы не были евреями, то и «ариизировать» коллекцию в обычном порядке оказалось невозможным. Ганс Поссе опасался — и не зря, — что его опередят и коллекция достанется кому-то другому, а именно Герману Герингу, который в данном случае действовал через подставное лицо. Голландский партнер Геринга, Алоиз Мидль, предложил кредиторам 7,5 миллиона рейхсмарок за всю коллекцию. Но Поссе удалось убедить Гитлера, что собрание Маннгеймера исключительно ценно, что и решило дело. Зейсс-Инкварт зарезервировал за фюрером исключительное право на это собрание, и Поссе удалось сбить цену до 5,5 миллиона. Заодно Зейсс-Инкварт разграбил огромный винный погреб Маннгеймера и на армейских грузовиках перевез всю добычу к себе домой.

Коллекция Маннгеймера была настолько велика, что одна только фотосъемка предметов и составление каталога обошлись конторе Мюльмана в 200 000 рейхсмарок.

Другая большая коллекция, изъятая Мюльманом, принадлежала нидерландскому банкиру Францу Кёнигу. Он владел одним из богатейших в Европе собраний рисунков, включавшим более 2700 листов. Из-за финансовых трудностей Кёнигу пришлось продать коллекцию нидерландскому угольному магнату Даниэлю Георгу ван Бёнингену, который не собирался расставаться с этим приобретением. Но когда агент Гитлера сделал ему предложение, тот не посмел отказаться. Компания Бёнингена импортировала немецкий уголь и зависела от благорасположения нацистов. Поссе отобрал и купил пятьсот лучших рисунков.

Поссе добрался и до еще одной коллекции, которой владел еврейский арт-дилер Натан Кац. У Каца были связи в среде французских коллекционеров, и ему на некоторое время позволили и дальше заниматься своим бизнесом. Именно с помощью Каца Геринг раздобыл картину Рембрандта «Портрет Саскии» и «Семейный портрет» Ван Дейка. Наконец, Ганс Поссе приобрел у вдовы швейцарского консула Отто Ланца большую коллекцию итальянской живописи, которая временно хранилась в амстердамском Государственном музее.

Натан Кац отдал свою коллекцию за швейцарскую визу. К тому моменту, когда началась депортация евреев в лагеря смерти на востоке, обмен искусства на жизнь стал обычной сделкой. В обмен на картину Рембрандта, проданную Гитлеру, Кац вывез в Испанию более двадцати родственников. А за картину, которую некий офицер СС купил в подарок на день рождения фюрера, Кац смог освободить мать из Вестерборка ^[15].

В то время подобные сделки заключались часто. Арт-дилер Питер де Бур отдал четыре картины Яна Брейгеля Старшего в обмен на свободу своего сотрудника-еврея Отто Буша и его подруги.

Этот обмен искусства на жизнь в первую очередь был связан с именем Геринга. Если Поссе старался держаться незаметно, то появление Геринга в амстердамском мире искусства незаметным не назовешь.

* * *

Герман Геринг обычно приезжал в Амстердам на личном поезде, похожем на небольшой дворец на колесах, с двумя спальнями для супругов Геринг, ванной и вагоном-кинозалом. В отличие от Гитлера он любил лично участвовать в отборе картин и по многу раз ездил в Амстердам и сам посещал галереи. Местные торговцы искусством ожидали его со смешанным чувством страха и надежды: Геринг всегда получал то, что ему было нужно, но зато буквально сорил деньгами, тратя сотни тысяч рейхсмарок. Удачные приобретения он отмечал в ресторанах вместе с друзьями.

Геринг быстро обзавелся собственной организацией в Нидерландах — сразу после капитуляции страны сюда прибыл его агент Вальтер Хофер. Геринг был известен тем, что добывал искусство не вполне традиционными для нациста методами. У более принципиальных членов партии его сделки вызывали раздражение. Взять, к примеру, спасение великого историка искусства еврея Макса Якоба Фридлендера. Первыми жертвами нацистов в Нидерландах стали немецкие евреи, в 1930-е годы искавшие убежища в соседней стране. Одним из них и был Фридлендер — в свое время генеральный директор картинной галереи Музея кайзера Фридриха в Берлине и одна из важнейших фигур в немецком и мировом искусствознании. Его ученик Виталь Блох был также схвачен нацистами.

Узнав о том, что Фридлендер, которому на тот момент исполнился семьдесят один год, отправлен в концлагерь в Оснабрюке, Геринг немедленно послал туда Хофера, чтобы добиться освобождения ученого. Официальное объяснение, представленное Герингом, гласило, что произошла ошибка и арестован не тот человек. На самом деле жизнь Фридлендеру спасла его научная специализация — он был величайшим знатоком классической живописи Нидерландов. И Фридлендера, и Блоха Геринг назначил своими личными экспертами в Гааге и провозгласил «почетными арийцами», тем самым освободив от обязанности носить желтую звезду, что в 1942 году обязаны были делать все евреи Голландии. Эсэсовцам, отвечавшим за депортацию 140 000 нидерландских евреев, было предписано не мешать Фридлендеру и Блоху в их работе.