Константинов крест (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Семён Данилюк cтр.№ 101

Заманский поднял колбу, разлил остатки спирта.

— Не тяни, Христа ради! — взмолился Брусничко.

— Вот ты пишешь в заключении, что в желудке вместе с фосфором кашица…

— Баклажаны с маслом. По баклажанам я тоже на всякий случай перестраховался. То, что оставалось на блюде, отправил на экспертизу. Чисто. Без примесей.

— То, что на блюде, — без примесей, — согласился Заманский. — А то, что в желудке, было изначально отравлено… Подменили, понимаешь? Отравили, а потом блюдце помыли да для нас с тобой чистеньких баклажанов положили.

Брусничко насупился.

— Ты ври, да не завирайся! Совсем старика Палыча за неумеху держишь. Я голову даю, — в желудке белый фосфор! От него и смерть наступила.

— Наверняка фосфор! — согласился Заманский. — Только не из спичек. Зачем Зиновию понадобилось спички в зубы всовывать?

— А чтоб наверняка. У него снизу одного зуба не было. Вот туда и напихал. Одна сволочь глубоко засела.

— Глубоко засела, — задумчиво повторил Заманский. Вытащил из кармана коробок, протянул пару спичек эксперту. — На! Воткни себе поглубже.

— С какого рожна?.. — отстранился Брусничко.

— Вот и покойный мазохистом не был. Положим, решил покончить с собой. Но зачем же спички в собственные десны чуть не вколачивать? Облизал, погрыз ядку для верности. И — выше крыши.

— Ты хочешь сказать?.. — от внезапной догадки Брусничко вспотел.

— Отправь спички на химию, Паша. Яда на них не обнаружат, — Заманский выдохнул, судорожными глотками допил. Забегал рукой по столу в поисках кружки с водой.

Брусничко, вцепившись в подлокотники, подался вперед.

— Я, Паша, и сам поначалу на этот трюк купился. А с утра, прежде чем к тебе ехать, два часа в медицинской библиотеке просидел. Оказывается, чтоб фосфор сохранил свои ядовитые свойства, спички эти надо было держать в банке со специальным раствором. А на воздухе, да еще за сто пятьдесят лет, — наши обычные серные и то опасней для здоровья.

— Но тогда!..

— Его отравили, Паша. Как раз белым фосфором. А фосфорные спички для прикрытия. Потому и напиханы меж зубов, чтоб патологоанатом, не дай бог, по разгильдяйству не проглядел.

— Блин! — медведем взревел Брусничко. — Да ведь баклажаны на масле — лучшее прикрытие для яда. Отбивают запах!

— А зачем нужно отбивать запах, если ты этот яд добровольно принимаешь?

— Как же я лажанулся! — запричитал Брусничко.

В сердцах смел судки. С жалобным звоном железо задребезжало о стены.

— Теперь выметут на пенсион. Давно меня этот подсиживал! — он ткнул в сторону шляпы на вешалке. — Всё по начальству суетился. Только зацепиться, кроме как за возраст, было не за что. Сам знаешь, никогда никаких проколов. Самые сложные экспертизы мои были. А тут! Как только откроется, что я лажанулся и убийство не разглядел, — приходи, кума, любоваться! Пинком под зад.

Заманский меж тем в третий раз с удрученным видом вчитался в заключение.

— А ты не открывай, — предложил он.

— Как это?

— Да так. Кроме нас с тобой, никто не знает. Вот и не сообщай. По крайней мере, до моей отмашки.

— Это ж вроде как убийство покрыть, — осторожно напомнил Брусничко.

— Но ведь для всех-то как было самоубийство, так и останется.

— Чего-то я тебя не пойму? Сам раскрываешь, и сам же вроде как покрываешь… — Брусничко пытливо вскинулся. — Ты на кого думаешь-то?

Вгляделся в пасмурного приятеля. Догадавшись, замотал ошарашенно головой.

— Ну, если на самом деле так, то это прям Шекспир какой-то, — пробормотал он. Поскреб бороду. — Стало быть, предлагаешь затихарить? А он там, на небесах, тебе ай-я-яй не скажет?

— О нем и думаю. Так что?

— Ну, если тебе по фигу метель, так мне-то и вовсе… В конце концов все мы рождаемся, чтоб умереть. А тем ли, иным способом… Одним убийством больше, одним меньше, — тьфу по сравнению с вечностью.

Подведя такую немудрящую идеологическую базу под банальную фальсификацию, старый циник оттопырил средний палец и показал его шляпе.

11.

Во второй половине дня Заманский позвонил Лёвушке и предложил срочно приехать в коттедж.

— Но у меня переговоры, — смешался тот.

— Встреча со мной для тебя важнее. Жду немедленно.

— Раз настаиваете, — услышал он неуверенное.

В коттедже Лёвушка появился в сопровождении Аськи. Должно быть, с нею и переговоры вел.

— Ты нам все планы обломал, — заявила с порога Аська. — Как раз уболтала Лёвку отвезти меня в Свято-Никольский женский монастырь. Мало ли, думаю, как жизнь сложится. Присмотрюсь заранее.

— Ступай, собирайся, — приказал дочери Заманский. — Жизнь сложилась так, что мы отсюда уезжаем.

Ася переглянулась с растерявшимся хозяином.

— С чего вдруг? Мы ж на неделю планировали. И билеты еще не заказывали.

— Ступай к себе! — не терпящим возражения голосом потребовал Заманский. — А я пока с этим господином переговорю.

Лёвушка съежился.

— Пап! Ты чо вдруг? — поразилась Аська. — То весь из себя пушистый, а то какую-то жуткую нюню изображаешь?

Уловила умоляющий Лёвушкин взгляд.

— А вот не уйду! — дерзко возразила она. — Ты с ним вчера без меня так переговорил, что я его полдня отпаивала. А теперь — здрасте, опять сначала. Говори при мне. Чтоб без недомолвок.

В сущности, дочерино упрямство могло оказаться кстати. Нельзя было не заметить, что Аське младший Плескач приглянулся. И даже к лучшему, что суровое объяснение произойдет при ней, — если что, не останется иллюзий и недомолвок.

— Что ж, поприсутствуй, — согласился Заманский. — Но, если встрянешь в разговор, выставлю прямо за холку.

Аська демонстративно пересела на ручку кресла, в котором сгорбился Лёвушка.

Заманский подступился с расспросами: как питались с отцом? Кто готовил?

Лёвушка, ждавший совсем другого, тем не менее, хоть и недоумевая, ответил обстоятельно. Отец после маминой смерти, бывало, забывал поесть. Потому, уезжая в Москву, Лёвушка всякий раз забивал холодильник. Когда возвращался, половина продуктов оставалась — стухшими.

— А когда вы стали вместе работать, и ты уезжал в командировку? — продолжал наседать Заманский.

— То же самое.

— Готовил в коттедже или в салоне?

— Обычно в коттедже. Но в салоне обязательно что-то оставлял. Папа без меня чаще там ночевал, чем дома.

— Баклажаны, что в желудке отца обнаружены, тоже ты готовил?