В. И. Чапаев, заручившись поддержкой командного и политического состава дивизии, 16 октября снова обращается за помощью к Л. Д. Троцкому:
«Доношу, что неправильными действиями оперативной части штаба 4 армии Вольская дивизия направлена в район левого фланга Николаевского уезда на с. Глушица, где противника быть не может, а мой отряд направлен между сил противника на умет Переметный, где противник численностью превышает в 5 раз. Целые две недели ежедневно прошу помощи, но мне не прислали ни одного солдата и ни одного автомобиля. Четвертый день мои солдаты истекают кровью, голодные ввиду того, что кругом в кольце. На все мои просьбы штаб 4 армии запрашивает, какие дать пополнения, в чем замечаю цель штаба 4 армии отдать дивизию на съедение вместе со мной. По пяти атак в день отбивали, часть орудий подбито, две роты отданы в плен, положение пока восстановлено благодаря моему личному участвованию в цепи. Потери громадные — две роты забраны в плен, много убитых и раненых. Вся сила противника обрушена на мой отряд».
[112]
Ссылка Чапаева на то, что оперативная часть штаба 4-й армии своими неправильными действиями направила Вольскую дивизию на Глушицу, где не было противника, несостоятельна. Эта дивизия приказом главкома И. И. Вацетиса от 13 октября в полном составе на пароходах перебрасывалась в распоряжение командующего Южным фронтом для оказания помощи Царицыну, где к этому времени сложилось катастрофическое положение. Казачьим частям удалось переправиться на левый берег Волги и прорваться в пригороды Царицына.
В то же время от войск 4-й армии требовалось выполнить поставленные задачи по овладению Уральском и наступлению на Бузулук и Оренбург. В соответствии с этим Т. С. Хвесин 16 октября приказал войскам армии вести энергичное наступление в указанных направлениях. Самарской дивизии (без Интернационального и Саратовского полков, которые оставались в резерве армии) предстояло к вечеру 16 октября выйти на рубеж Грачевка, Федоровка, Покровка, Кулешовка. Одновременно 4-й Малоузенский полк должен был занять Кагарлыцкий умет, а отряд Чапаева — рубеж Игумнов, умет Переметный, имея дальнейшей задачей перерезать дорогу на Уральск вдоль реки Чеган на участке Новоозерный, Красный. Уральской дивизии предписывалось не позже 17 октября занять станцию Шипово, а в дальнейшем наступать на Переметную и Уральск. Обеспечение правого фланга армии возлагалось на отряд под командованием Гербе.
[113] Тем временем казаки усилили натиск на Николаевскую пехотную дивизию. 16 октября они силами десяти полков атаковали ее части. В ходе встречного боя с двумя казачьими полками, поддержанными пехотным батальоном и огнем четырех орудий, Гарибальдийский кавалерийский полк потерял 30 человек и два орудия. До двух полков атаковали Балашовский полк, который противника не узнал, приняв их за своих казаков. В результате противник зарубил до 200 человек, в том числе помощника командира полка. Пензенский полк в селе Таловый с трудом сдерживал натиск двух кавалерийских и одного пехотного полка. Чапаев разрешил полку отступить в Харитоновку. Обо всем этом В. И. Чапаев доложил командующему 4-й армией и одновременно телеграфировал Троцкому:
«Довожу до вашего сведения: я поклялся быть вечно революционным солдатом и идти на помощь свободной революционной России, но вижу большой недостаток в войсках революционного духа, в воспитании солдат. Для чего прошу вашего разрешения мобилизовать мне один полк досрочного призыва 1919 года и дать разрешение на три месяца обучать его, который будет находиться в резерве вверенной мне дивизии, который будет ежедневно обучаться, и одновременно дивизия будет чувствовать, что у нас за спиной есть поддержка. Полк может послужить примером и рядовым авангардом в будущем для защиты Российской Федеративной Социалистической Республики, что уже и доказала вам примером знакомая моя учебная команда в числе 48 человек, выбившая казаков до 500 человек. Простых солдат было 300 человек, не могли выбить. Чем я ручаюсь в будущности с воспитанной мною молодежью и одним полком я смело пойду на дивизию, на что требуется обучение военному искусству и революционное воспитание, с которым может быть и придется идти воевать на ту же кровожадную Англию».
[114]
Однако прежде чем разделаться с Англией, надо было разгромить противника в Уральской области, который 18 октября снова обрушился на Николаевскую пехотную дивизию. В тот же день командующий 4-й армией потребовал от начальника Уральской дивизии оказать поддержку Николаевской пехотной дивизии конницей и передать ей один бронеавтомобиль.
Уральской дивизией командовал 27-летний бывший подполковник А. Д. Козицкий. Он принимал активное участие в Первой мировой войне. В начале 1918 г. вступил в Красную Армию, возглавлял оперативный отдел штаба 2-й революционной армии, затем руководил штабами 1-й Орловской и Новоузенской пехотных дивизий. С апреля 1919 г. Александр Дмитриевич воевал на Южном фронте, командуя бригадой и дивизией. После Гражданской войны был на различных командных должностях. В 1937 г. его по ложному обвинению расстреляли.
А. Д. Козицкий был бы рад помочь своему соседу, но сам находился в тяжелом положении. Но Василий Иванович не считался с этим, а продолжал требовать помощи. 19 октября он телеграфирует в штаб армии:
«Доношу, что на фронте Николаевской дивизии идет бой. Казачьи разъезды появляются в с. Новочерниговка, что западнее с. Нижняя Покровка. Будет выслано штабом 4 армии подкрепление и бронированный автомобиль или нет? Прошу ответить, иначе я вынужден буду отступить и приеду в штаб 4 армии».
[115]
В дело вмешался начальник штаба 4-й армии А. А. Балтийский. Он родился в 1870 г., окончил Николаевскую академию Генерального штаба и Морскую академию, участвовал в Первой мировой войне. В звании генерал — лейтенанта перешел на сторону большевиков, был помощником начальника Генерального штаба, военным руководителем Высшей военной инспекции, с ноября 1918 г. возглавлял штаб 4-й армии. В последующем находился в распоряжении командующего Южной группы армий, руководил штабом Туркестанского фронта, командовал войсками Заволжского военного округа. В 1939 г. Александр Алексеевич был репрессирован. А. А. Балтийский, получив указание командарма оказать помощь Николаевской пехотной дивизии, сообщил 19 октября В. И. Чапаеву, что на поддержку дивизии направляются 4-й Малоузенский полк, деньги, автомобили, инженерное имущество, орудия и пополнение.
В связи с тем, что помощь со стороны Уральской дивизии задерживалась, Чапаев решил сдержать свою угрозу и отступить с занимаемых позиций. Предоставим слово Кутякову:
«Василий Иванович Чапаев, упрямо отсиживавшийся в полном окружении, принял, наконец, решение об отходе в Пугачевск. Он созвал командиров на совещание и здесь сообщил о своем решении. Командир Гарибальдийского кавалерийского полка тов. Бубенец спросил: «А если теперь не прорвемся, Василий Иванович, что тогда будем делать?» Чапаев резко ответил: «Или погибнуть, или во что бы то ни стало прорвать фронт». Командиры молча согласились с решением начальника. По приказу Чапаева основная задача по прорыву была возложена на кавалерийский полк.