Быть балериной. Частная жизнь танцовщиц Императорского театра - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Андреева cтр.№ 60

В то время в Афинах происходили громкие дебаты относительно того, какой язык должен быть принят на сцене – древний или новогреческий. И если аристократия во главе с королевской семьей стояли за более прогрессивный новогреческий язык, студенчество требовало введение древнегреческого языка. То тут, то там возникали стихийные демонстрации, когда несколько десятков молодых людей и девушек ходили по городу, размахивая флагами. Туники и сандалии семейства Дункан были с восторгом восприняты представителями «культурной революции», так как этот стиль полностью соответствовал их вкусам. После одной такой демонстрации Айседоре был предоставлен зал для выступления. Десять мальчиков, одетых в хитоны, исполняли «Взывающих» Эсхила, в то время как Айседора танцевала.

Студенты отбивали ладоши и срывали голоса, приветствуя танцовщицу; вскоре весть о триумфе босоногой иностранки дошла до короля Греции, который поступил со смутьянами и революционерами как истинный философ и отменный политик, а именно попросил повторить выступление в Королевском театре. Успех при дворе оказался скромнее, но Айседора все равно была довольна.

Вдохновленная успехом греческого хора, Дункан решила везти весь коллектив на первые гастроли в Европу. Договорилась с родителями мальчиков и, уговорив студента стать в Европе их переводчиком, помогая в общение с маленькими актерами, они отправились на первые гастроли.

Возвращение божественной Дункан должно было стать событием для любившей ее публики, а она появилась в Вене в сопровождении курчавых загорелых мальчиков, волосы которых были украшены лавровыми венками и цветами, все как на подбор в ярких туниках, сандалиях и, естественно, без штанов. Явление, мягко говоря, шокирующее. Решив, что представление уже началось, публика приветствовала Айседору, а она, пользуясь случаем, произнесла речь прямо у поезда. После чего компания отправилась в гостиницу «Бристоль», где он заняли целый этаж.

Первое выступление в Вене. Айседора представила публике хор «Взывающих» Эсхила, сама же Дункан танцевала, изображая целый театр данаид. «У Даная было пятьдесят дочерей; моей тонкой фигурой было трудно изобразить чувства пятидесяти дев, но я делала все, что могла, чувствуя множество в единстве».

После представления гостиницу «Бристоль» посетили сразу несколько журналистов, которых Айседора приняла, будучи одетой уже по последней парижской моде, в окружении своей семьи. Несмотря на то, что публика осталась равнодушна к хору, и все больше просила Айседору танцевать привычные ей танцы, Дункан собрала более чем внушительную сумму денег, но, вопреки прогнозам журналистов, не ринулась снова в Грецию, а продолжила гастроли, первым делом решив посетить Мюнхен.

Это был достаточно успешный проект, но тут в планы Дункан вмешалась сама природа. Сколько было ее мальчикам, когда она только начала работать с хором? 9-12 лет… они взрослели не по дням, а по часам, бесясь от безделья и необходимости жить в чужой стране по чуждым им законам, питаться непривычной пищей и изнывать при этом от скуки. Целый день они бегали по гостинице, пугая постояльцев, катаясь на широких перилах лестниц или выпрыгивая в окна. В результате их выставляли из всех гостиниц, да еще и приходилось платить штрафы и общаться с полицией.

Однажды, когда Айседора с сестрой выводили на очередную прогулку своих повзрослевших питомцев, навстречу им на своей лошадке выехала королева, за которой следовала небольшая свита. Увидав полуодетых подростков, ее величество вскрикнула от неожиданности, а лошадь шарахнулась в сторону, сбросив венценосную наездницу.

Не желая привлекать внимания прессы к своим питомцам, Айседора купила квартиру в Берлине. Ночью маленькие мерзавцы смывались из своих комнат и гуляли в местных пивных и греческих забегаловках, где курили, приучались к выпивке, кто-то находил себе развеселую подружку, а кто-то делал первые попытки зарабатывать на жизнь собственной молодостью и красотой. Все кончилось тем, что Дункан пригрозили судом, и она была вынуждена отправить хор обратно в Грецию.

Россия. Что могла знать об этой стране Дункан? Мало, если учесть, что, отправляясь в турне зимой, она не догадалась уложить в чемоданы теплые вещи и была шокирована жутким морозом всего в минус 10 градусов.

Теперь Айседора с ужасом и восторгом смотрела не бескрайние белые равнины, а поезд нес ее с роковой неизбежностью. Куда? Зачем?

Из-за снежных заносов поезд пришел с опозданием в 12 часов. 4 утра – ее никто не встретил. Точнее, встречали, но вчера. Девушка-горничная, которую Айседора наняла в Берлине, испуганно забилась в уголок, прижав к груди узел с личными вещами. Поняв, что судьба опять требует от нее действовать, Айседора бесстрашно покинула вагон и, найдя извозчика, велела ему ехать в «Европейскую гостиницу». Начало было положено, прижавшись друг к другу и от холода стуча зубами, Айседора и ее горничная боялись лишний раз пошевелиться. Мороз обжигал лицо, мрачной, ледяной стране не было никакого дела до посетившей ее знаменитости, белую колдовскую песню пел холодный северный ветер, играя снежной пылью, зачаровывая всех, кто слышал его.

Описывая свое прибытие в Петербург, Айседора упоминает, что город встречал ее похоронным шествием: «Вереницей шли люди, сгорбленные под тяжкой ношей гробов. Извозчик перевел лошадь на шаг, наклонил голову и перекрестился. В неясном свете утра я в ужасе смотрела на шествие и спросила извозчика, что это такое. Хотя я не знала русского языка, но все-таки поняла, что это были рабочие, убитые перед Зимним дворцом накануне, в роковой день 9 января 1905 года за то, что пришли безоружные просить царя помочь им в беде, накормить их жен и детей. Я приказала извозчику остановиться. Слезы катились у меня по лицу, замерзая на щеках, пока бесконечное печальное шествие проходило мимо. Но почему хоронят их на заре? Потому что похороны днем могли бы вызвать новую революцию.

Зрелище это было не для проснувшегося города. Рыдания остановились у меня в горле. С беспредельным возмущением следила я за этими несчастными, убитыми горем рабочими, провожавшими своих замученных покойников. Не опоздай поезд на 12 часов, я бы никогда этого не увидела».

Айседора была до глубины души поражена произошедшей трагедией: «Если бы я этого не видела, вся моя жизнь пошла бы по другому пути. Тут, перед этой нескончаемой процессией, перед этой трагедией я поклялась отдать себя и свои силы на служение народу и униженным вообще», – пишет она в своей книге. В дальнейшем Дункан провозгласит себя революционеркой и будет рассказывать о расстреле мирной демонстрации так, словно видела происходящее собственными глазами. Но на то и артистическая натура, чтобы глубоко чувствовать и сопереживать. Вот как описывает события 9-го января Максим Горький: «Казалось, что больше всего в груди людей влилось холодного, мертвящего душу изумления. Ведь за несколько ничтожных минут перед этим они шли, ясно видя перед собою цель пути, перед ними величаво стоял сказочный образ… Два залпа, кровь, трупы, стоны и – все встали перед серой пустотой, бессильные, с разорванными сердцами».