Год Людоеда. Время стрелять - читать онлайн книгу. Автор: Петр Кожевников cтр.№ 71

Следов. Ну его-то хоть расстреляли?

Весовой. Да у нас вышку специально ради этих монстров и отменили! Теперь что маньяк, что изменник Родины, что наркоделец — все едино, отсидит свое и выйдет!

Деменцев. Да нет, того, о ком мы сейчас говорили, кажется, расстреляли. Во всяком случае, в средствах массовой информации было сообщено о приведении высшей меры наказания в исполнение. Но вы, кажется, спрашивали, как они попадаются? Так вот этот серийник попался совершенно бездарно. Однажды он оглушил и изнасиловал очередную женщину. После этого он, как и раньше, продолжал спокойно разгуливать по городу. Но, на его беду и на благо правосудия, жертва осталась в живых — от смерти ее спасла меховая шапка. И вот, представьте себе, через какое-то время эта женщина встречает своего насильника — где, как вы думаете? На своей работе! Она нашла в себе силы, чтобы не выдать своего волнения и не подать виду, что узнала преступника, а позже сообщила о своей встрече в милицию. Вначале милиционеры ей даже не поверили, решив, что это ошибка, связанная с перенесенным ею кошмаром, но позже все-таки начали проверку. Мужчину сразу вычислили, им оказался насильник, уже отсидевший за аналогичные преступления в тюрьме. Кстати, и у него была семья, и горячо любимые малолетние близняшки!

Борона. Вот это, уважаемые, и называется в народе «Как веревочка ни вьется, все равно конец найдется!».

Деменцев. Вот вы над всем этим смеетесь, и я, кажется, тоже. А как вы думаете, почему так происходит, что мы смеемся, выслушивая столь кошмарные истории?

Следов. Ну как, просто не верится, что все это происходит на самом деле.

Весовой. Вы знаете, во время боевых действий в Афганистане тоже многие смеялись, казалось бы, совершенно невпопад и совсем не к месту. Но они говорили, что ничего не могли с собой поделать, просто становились неуправляемыми, и все тут: чем страшнее вокруг, чем опаснее — тем веселее. Мне так объясняли, что это результат особых химических реакций человеческого организма.

Деменцев. Совершенно верно! Как показывает практика, подобная реакция — единственно возможная, это наша своеобразная защита, если хотите, чтобы не сойти с ума.

Морошкина. Герман Олегович, мне бы хотелось уточнить, какие психические болезни специфичны для людоедов, — шизофрения?

Деменцев. Нет, Софья Тарасовна, людоед — это совсем не обязательно шизофреник. Достаточно вспомнить некоего главу государства, съевшего очень много своих подданных и гостей, в том числе одного знаменитого математика. В данном случае мы имеем дело с так называемым беспределом: власть имущий получает возможность безнаказанно совершать злодеяния и этим пользуется. Людоедство может также свидетельствовать о состоянии дикости целого народа. А кто из вас не слышал о случаях вынужденного людоедства, когда вполне нормальные люди доходили до того состояния, в котором они становились каннибалами? Нельзя отрицать и биохимическую потребность именно в человеческом мясе. Что это? Наследственность? Может быть, но подобная зависимость также толкает кого-то на преступление. Ну и конечно, личности с психопатологическими симптомами, и их в этих стенах большинство.

Борона. Ну, я думаю, что с симптомами и у нас все в порядке!

Деменцев. Конечно, Федя, и если говорить честно, а иначе, наверное, нам с вами и не имеет смысла общаться, то мы, психиатры, можем при желании оставить в этих стенах практически любого человека. Вы же сами прекрасно понимаете, что у каждого можно обнаружить какую-нибудь аномалию!

Следов. А это правда, что людоедов становится все больше и больше? Почему так происходит?

Деменцев. Современная тенденция к увеличению практики каннибализма свидетельствует, на мой взгляд, об общем регрессе человечества. Вы только обратите внимание на то, какое сейчас вокруг нас массовое отклонение от нормы! А наши печально знаменитые олигархи? Разве они, по сути дела, не есть самые настоящие людоеды и разве не в результате их людоедской политики возникают революционные мятежи, во время которых их также разрывает и сжирает доведенная до первобытной дикости толпа?

Весовой. Вы меня простите, Герман Олегович, но мне почему-то кажется, что вы несколько усложняете ситуацию. Я имею в виду вас как представителя медицины, а в более узком смысле — психиатрии. Ведь от вас же в немалой степени, а иногда, насколько я понял, полностью зависит то, что в итоге произойдет с тем или иным человеком, совершившим злодейство. К тому же вы, кажется, несколько раз замечали, что бесчеловечность и масштаб подобных преступлений, особенно совершенных в последние годы, превосходили все то, с чем ранее сталкивалась криминалистика.

Деменцев. Ну да, да.

Весовой. Так я вам хочу сказать, что мой дед по матери был человеком деревенским, как говорится, из простых, и он мне рассказывал про то, как в те времена поступали с теми, кого вы тут называли серийниками. Во-первых, если такой тип появлялся и что-то совершал, то его, в отличие от теперешних пинкертонов, очень оперативно вычисляли. Раньше в деревнях все ведь друг друга знали, многие были в родстве, поэтому любые преступления сразу становились общеизвестными без всякого телевидения и Интернета. И вот когда такого выродка находили, его привязывали к лошади, причем босиком, и гнали лошадь по всем деревням, и каждый имел право этого зверя наказывать. Сами понимаете, чем это кончалось.

Деменцев. Но это, уважаемый Станислав Егорович, подлинный самосуд. Я думаю, что в наше время это не самый лучший образец правосудия. А если селяне ошиблись? Я же вам рассказывал, сколько невинных людей пострадало при поисках Ледукина и ему подобных. Кого-то растерзали сокамерники, кому-то присудили высшую меру. И это при очень высоком уровне следствия! А в вашем случае мало ли что померещится бабе Маше или дяде Васе? И потом, вы совершенно забываете о том, что вас сюда, кажется, привело. Мы ведь ведем речь о больных людях, среди которых может оказаться, простите, не дай бог, конечно, любой из нас!

Морошкина. Если я правильно поняла, получается так, что все мы делимся на добычу и охотников.

Деменцев. Да, на жертв и победителей. Вы только вспомните, с каким несомненным величием двигаются какие-нибудь тяжеловесы, наподобие бизонов или буйволов. На них посмотришь — залюбуешься, это же прямо профессиональная армия: все расставлены по своим местам, каждая особь знает свое незыблемое назначение. Казалось бы, только топай и не нарушай строй! А что же господа хищники? А они миллионы лет высчитывают слабые места своих потенциальных жертв, и все-таки нападают, и все-таки убивают, и пожирают этих величественных животных. Даже слонов, ну, скажем, незрелых или ослабленных, и тех исхитряются победить! Причем они атакуют целой стаей и впиваются в самые жизненно важные места. Вот вам, право, бои без правил!

Морошкина. Но при этом мы-то, в отличие от них, должны все делать по закону. Правильно? Вот и получается, что один хищник истребляет десятки людей, а потом на него тратятся огромные средства, которые могли бы пойти совершенно на другие, я бы сказала благие, цели. А их, этих хищников, все больше и больше!