Копье и кость - читать онлайн книгу. Автор: Анастасия Машевская cтр.№ 47

Командиры и старшие офицеры Бану, назначив замены, сдались Ниитасам, войдя в замок, и сейчас содержались под надзором. Теперь все ожидали только того, когда Бансабира придет в себя и предпримет хоть что-нибудь.

Что-нибудь, что определит все.

Бану вновь схватилась за виски.

– Ты видел кого-нибудь? Ты что-нибудь знаешь? Что произошло?

Гистасп кивнул:

– Нииму удалось каким-то образом перехватить Дана и перекинуться парой слов. Судя по всему, Ранди Шаут напал на них всей ордой.

В голове женщины заколотило еще сильнее.

– Сколько погибло перед тем, как им удалось сбежать?

– Почти тысяча.

Бану вздрогнула, зажмурившись так, будто ей со всей силы ввернули в висок громадный ржавый гвоздь.

– Госпожа, – Гистасп подался к танше, – что с вами?

– Ничего, – измученно выговорила Бансабира, отвела руки командующего и с трудом поднялась с кровати.

Гистасп встал тоже.

– К утру дед явно пошлет за вами.

– Это самое позднее, – выдохнула Бану. Ненадолго повисла тишина.

– Что мне делать? – спросила дрожащим и слабым голосом. Совсем не похожим на тот, что уже больше полутора лет привычно раздавал указания. – Мне нужен совет, – выговорила, подойдя к окну и приоткрыв ставни. Широко не распахнешь – если станет ясно, что она уже на ногах, отчитываться и что-то предпринимать придется сейчас же, – но свежий воздух был нужен как никогда. До рассвета, судя по всему, оставалось часа полтора, не больше.

– У… у меня его нет, – так же сдавленно, не своим голосом произнес мужчина. – Простите, у меня нет для вас совета, госпожа.

Гистасп склонил голову – явно раскаиваясь в некомпетентности и принимая наказание, но Бансабира не обратила внимания. Сделав несколько медленных вдохов, затворила окно и уткнулась лбом в ставню. В комнате было темно – горела всего пара лампад, – но Гистасп, вновь поднявший взгляд, отчетливо это видел. Как и безвольно вытянувшиеся вдоль тела руки.

– Мне так нужен совет, Гистасп, – практически взмолилась Бану. – Скажи хоть что-нибудь.

Должно быть, никто и никогда, ни один человек, не видел ее такой, какой видел сейчас он, невольно подумал Гистасп. И ему тоже не полагается видеть ее такой. Никому не полагается. Эта танша должна всегда быть таншей – сильной, умной, насмешливой, временами жестокой, порой – милосердной. Но точно не простой уставшей женщиной на грани истерики.

– Тану, – нежно позвал мужчина.

Бансабира нервно дернула плечиком.

– Выйди, Гистасп, – севшим голосом велела Бану. Гистасп напрягся. – Выйди, я сказала.

Ну же, выходи, в отчаянии молила Бану. Уходи, пока я еще стою. Ты не должен видеть меня такой. Никто не должен, и особенно – ты. Уходи, дурень, ты ведь всегда беспрекословно подчинялся моим приказам, так чего стоишь?! Ну же! Ну же, идиот! Ну…

Бансабира содрогнулась, когда Гистасп вопреки приказу подошел вплотную и, развернув, обнял ее, прижимая голову к своему плечу. Казалось, даже пришлось удержать женщину, чтобы судорога от прикосновения повторно не пронзила все тело. Бану уперлась в грудь соратника обеими руками, стараясь оттолкнуться, отстраниться, но Гистасп не пускал.

Бану обмякла, задрожав. Командующий потом не мог сказать, рыдала в тот момент танша или нет – никаких характерных звуков или действий не происходило.

Простояли немало. Гистасп не торопил Бану, крепко обнимая спину и плечи. Она и так слишком долго тащила на себе неподъемное для семнадцатилетней девчонки дело. Она и так контролировала себя лучше, чем все беременные женщины, которых он когда-либо знал, хотя боялась происходящего не меньше, чем они. Нет смысла отрицать – Бансабира прожила последние полгода в жутком страхе, осознал Гистасп, том самом, какой особенно присущ будущим матерям в военное время. И тем не менее так долго держалась достойно. Да и сейчас…

Мужчина прижал тану еще крепче – насколько было возможно. Он не отпустил бы ее сейчас, даже если бы явился Гобрий и во всю свою неуемную гортань заорал в ухо, что это предосудительно. Что это недопустимо – обниматься ночью с тану Пурпурного дома, будь ты хоть трижды ее сподвижником! Но разве он, Гистасп, не знал ее маленькой семилетней девочкой? Прошло ведь всего десять лет с тех пор. Он может позволить этому ребенку мгновение слабости и, если не должен стать ему свидетелем, не станет. Не увидит того, чего не хочет видеть, а обо всем, что услышит, – не скажет никому. В конце концов, сплетником Гистасп никогда не был.

Бансабира оттолкнулась от Гистаспа внезапно, упершись ему в грудь неожиданно твердыми руками. Глаз все еще не поднимала, однако голос уже был сух:

– Я не столь немощна, как ты думаешь, – констатировала танша.

«Конечно, – мысленно согласился мужчина. – Но необходимость быть сильной тебя ой как достала».

– Собери охрану и иди к деду. Скажи, пусть всех командиров, взятых под стражу, приведут в его приемную залу. Я сейчас спущусь. – Женщина пару раз хлопнула себя по щекам, подошла к небольшому столу, взяла гребень, наскоро расчесалась и направилась к двери. Своей немного пружинистой походкой, которая из-за живота все одно смотрелась нелепо. Правда, почему-то сейчас это Гистаспа не веселило.

– Что вы намерены делать? – спросил он, напрягшись.

– Уж точно не прятаться, – обернулась, взглянув на командира. Ну еще бы, брови сурово сдвинуты.

Бансабира сидела в зале, которая за последнюю неделю сделалась ей почти родной, задумчиво уставившись в никуда. Ни виноватые лица старших офицеров, связанных по рукам, ни демонстративно-гордые – командиров, связанных тоже, ни высокомерные – всех собравшихся Ниитасов, ни многочисленная стража в помещении не вызывали у женщины интереса. Как, впрочем, и у Идена, который опять улыбался, точно радушнейший из хозяев. Правда, время от времени подрагивающая бровь сводила старания тана на нет.

– Надеюсь, ты скажешь что-то приемлемое и не станешь заверять нас, будто не знала, что твои псы готовятся напасть на нас, – мрачно заявил Энум.

– Вынуждена подчеркнуть, что, несмотря на то что в моей армии и впрямь есть достаточно большие передвижные псарни, сейчас мы все-таки говорим о людях.

– Которые напали на нас, стоило подписать договор, запрещающий им приближаться к ставке ближе чем на десять лиг. Вероломная дрянь!

Те, для кого Энум Ниитас был в новинку, вжимали голову в плечи от каждого его фальцетного слова и уж тем более от оскорблений.

– Что ты несешь? Думаешь, мы поверим, что твои псы по случайности оказались здесь, якобы бежав от Шаутов?! Не удивляйся, мы все знаем!

Бансабира и впрямь посмотрела на дядю чуточку дольше секунды, что с ее стороны вполне могло быть воспринято как выражение крайнего любопытства.

– Мои войска оказались здесь единственно по моему приказу.