Не время умирать - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Звонков, Дмитрий Янковский cтр.№ 30

Енсап не остался в долгу, тут же нанес три удара Айбатыру – один в грудь, не очень результативный, а два в шею, один из которых перебил сонную артерию.

Кровь фонтаном ударила в потолок, но Айбатыр остался на ногах, вырвал нож из раны и вогнал его Енсапу снизу в голову. Клинок прошил мягкие ткани под языком, но не смог пробить твердое верхнее нёбо. Пришлось вырвать его, несмотря на сопротивление изогнувшегося лезвия, и полоснуть острием по горлу. Енсап захрипел, захлебываясь кровью, попятился, споткнулся об упавший стул и рухнул на него, разнеся в щепки.

– Этот гад мне шею пробил! – бледнея с каждой секундой, произнес Айбатыр.

Из ноги Олжаса кровь тоже лилась ручьем. Из раны на ребрах тоже, но слабее, хотя темнеющее красное пятно на рубашке тоже выглядело ужасно. Пол стал скользким от крови и кишечной жижи, как палуба старинного корабля после абордажной схватки.

Айбатыр не смог устоять на ногах, повалился на диван, что-то непрерывно бормоча. А Олжас с ужасом понял, что ему самому придется довести до конца то, что он не хотел давать сделать Енсапу. Тут уже не до шуток, придется вызывать «Скорую».

Слабеющими руками он перевернул на бок обмякшее тело Айбатыра, взял смартфон и коснулся иконки вызова «Скорой».

В которой события развиваются поступательно, штаб ТОРС готовится к пресс-конференции, а Наталья Евдокимова оказывает Пичугину слишком явные знаки внимания.

Наталья корила себя за нарушение протокола, за то, что после звонка Ковалеву выпалила: «В городе чума». Правда, генерал вряд ли понял бы один только специфический термин «Торс по форме А20.2». Непонятно лишь, понимает ли Ковалев, насколько все серьезно? Энтузиазм из него не рвался наружу, что, впрочем, закономерно, учитывая его подлую натуру. Но он не может не понимать: если начальству станет известно, что в данной ситуации он отказал в помощи штабу ТОРС, это тоже не лучшим образом отразится на его репутации в кругах ФСБ.

Так что, скорее всего, на тормозах он просьбу о помощи не спустит. Обещал прислать кого-то. Зачем? Для связи? Хочет в штабе иметь свои глаза и уши? Очень на него похоже. Или хочет убедиться, правда ли все настолько серьезно? Скорее всего, оба предположения верны. Генерал боится играть при недостатке данных и ничего не принимает на веру. Логично. Значит, приедет его человек, а его человек – это чужой человек. С ним нужно быть начеку.

Хотя, по сути, все очень просто. Сейчас очень важно обнаружить семерых носителей мобильников. Точнее, уже пятерых. И как можно быстрее. Ковалев даст команду по своим каналам, номера засекут и дадут адреса, потом придется передать их Головину, а тот непременно спросит, откуда взялась информация, которую он сам не добыл? Не может не спросить. И тогда придется объяснять о связи с Ковалевым за спиной штаба ТОРС. Не очень красивая ситуация.

«А если сейчас пойти к полицейскому и прямиком рассказать о моей инициативе? – подумала Наталья. – Ну, вот, решила и сделала. Казнить нельзя помиловать? Вряд ли… Сейчас только полный амбициозный кретин будет отказываться от помощи. Головин на такого не похож. Да и все члены штаба ТОРС тоже».

Наталья вернулась в кабинет Думченко. Высокое начальство негромко обсуждало тактическое действие в предупреждении распространения инфекции. Руководители службы «Скорой помощи» уехали, остался один Пивник, который прилип ухом к телефону и негромко с кем-то беседовал. Олейник, увидев Наталью, вскинул голову, глянул многозначительно с вопросом, дескать, есть новости? Наталья покачала головой и направилась к Головину, внимательно читавшему текст со смартфона.

– Виктор Владимирович, вы можете уделить мне минуту?

Генерал погасил экран, чуть улыбнулся, ответил хрипловато:

– Конечно, слушаю.

– Я предполагаю, что вам сложно в сжатые сроки получить информацию о нахождении владельцев мобильных телефонов от сотовых операторов.

– Да, есть разработанные правила…

– Я понимаю. Об этом и говорю. Поскольку вы были очень заняты, я взяла на себя смелость и позвонила знакомому генералу ФСБ. Попросила помощи. Вот. Вы не сочтете это «прыжком через голову»? Надеюсь, я не нарушила корпоративную этику. Мне сейчас на нее наплевать, если честно. Вы понимаете, что каждый час без необходимой информации – это шаг к эпидемии?

По лицу Головина пронеслась гамма противоречивых эмоций, но, когда Наталья договорила, он уже был спокоен и благожелателен.

– Наталья Викторовна, именно от таких инициатив дело всегда выигрывает. А что меня предупредили, спасибо. Это важная информация, чтобы мои люди не стукались лбами, что называется, с людьми вашего генерала. Как только получите информацию, поделитесь, прежде чем доложите ее на общем совещании. Хорошо? Чтобы я мог действовать на опережение.

– Непременно, Виктор Владимирович.

– Вы закончили, Наталья Викторовна?

– Да.

– Тогда мне нужно донести информацию до собравшихся. Микрофоны включены? – Головин стукнул по сетке микрофона, проверяя его работоспособность. – Остап Тарасович, Иван Иванович, прошу всех внимания, я зачитаю рапорт оперативной группы.

– Хорошо, но чуть погодите, Виктор Владимирович, – прервал генерала академик Олейник. – Я хочу напомнить, что через пятнадцать минут начнется пресс-конференция. В зале уже не протолкнуться от журналистов. Все же произошла некоторая утечка информации при проведении оперативных и карантинных мероприятий, но ясно было, что это неизбежно. Но теперь я убедительно прошу всех держать язык за зубами во избежание паники. Есть официальная версия происходящего. Это атипичная лихорадка, атипичная, вероятно, вирусная пневмония. А масштабно все так, потому что мы используем ситуацию, параллельно, для проведения внеплановых учений. Теперь мы слушаем вас, генерал!

Головин наклонился к микрофону и принялся зачитывать текст с экрана смартфона.

– Пятнадцать минут назад на адрес: Никитский бульвар, дом двенадцать, вызвана оперативная группа по подозрению на убийство двух и более лиц. По предварительным данным, произошла драка между азиатами с использованием режущих и колющих бытовых предметов в качестве орудия преступления. Три трупа и один раненый, документы сканируются, сейчас данные участников драки поступят мне.

– Простите, не понял, – подал голос Думченко. – Какое отношение к нам может иметь банальная поножовщина?

– Ну… Мне кажется, что это как раз нас всех очень даже касается, – не очень уверенно ответил Головин. – Вот, коротко, рапорт от бригады «Скорой помощи», приехавшей по вызову на ножевое ранение и обильную кровопотерю. Секундочку. – Генерал поднял к лицу смартфон. – В квартире четыре человека, два трупа со следами ножевых ранений в область живота и груди, шеи, ноги, один раненый с проникающим ранением грудной клетки и повреждением задней большеберцовой артерии. – Головин прочитал это почти по слогам. – Рядом с кроватью в соседней комнате лежит труп молодого человека азиатской внешности, с обильными следами розовой пены вокруг головы, на груди и постели. Глаза трупа и рот широко раскрыты, что дает повод предположить смерть от острого отека легких. Со слов раненого, объяснившего ситуацию, погибший у кровати был привязан к этой кровати около одиннадцати часов утра, в шутку, из-за отказа выехать на обслуживание клиента. А потом ему удалось отвязаться, так как в качестве пут использовались шелковые… Да, шелковые шарфы. Думал, опечатка. Нда… Я так понимаю, что эта группа молодых людей, простите, нетрадиционной сексуальной ориентации. Не знаю, как назвать, проституцией они занимаются, или как? Вот что пишет врач «Скорой». Их погибший товарищ приехал ночью, а утром пожаловался на плохое самочувствие и отказался от заранее оговоренного выезда. Почему я решил доложить? Погибший у кровати не имеет никаких признаков насильственной смерти. Поэтому, думаю, можно связать его жалобы на недомогание, розовую пену… Я не медик, но подозрительно. Но главное не это. Никитский бульвар числится в списке адресов таксиста Ширяева. Понимаете? Я полагаю, эти факты как-то сочетаются, данные всех участников поножовщины сейчас поступят. О! А вот новость. Мои опера сообщают, что их в квартиру не пустили эпидемиологи, прибывшие чуть раньше. Все зачитанные данные исходят от врачей. Мои ребята осмотр не проводили… Очень интересно. Но, раз их не пустили, значит, тоже есть причина. Вы можете связаться с бригадой «Скорой»?