Не время умирать - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Звонков, Дмитрий Янковский cтр.№ 15

– Нет, – отозвался дежурный врач оперотдела СМП Блинов. – Я немного в курсе ситуации на вызове. Ипатов при мне, то есть я слышал его разговор, расспрашивал Ширяева, контактировал ли тот с больными. Больной ответил, что нет. Но я не уверен во вменяемости Ширяева на тот момент. Он вообще плохо отвечал на вопросы, каждая попытка говорить вызывала кашель.

– Вы консультировали Ипатова? – спросила Наталья Евдокимова.

– Нет, я послушал запись его разговора с дежурным врачом оперотдела. Там не было сделано никаких ошибок.

– Кроме одной, – поморщившись, возразила Наталья. – ТОРС можно было поставить еще дома, и тогда Ширяев не стал бы причиной блокирования целого корпуса в обычной больнице. А сейчас осторожность ваших ребят привела к тому, что хирургический корпус городской больницы в северном округе закроется на две недели минимум. Формально на внеплановую мойку, а фактически на карантин и лечение чумных пациентов. Я не ставлю под сомнение квалификацию бригады, они все сделали очень грамотно, но побоялись заподозрить чуму, перестраховались, что называется, не в ту сторону. И вот результат. Ладно. Это скорее на будущее. Сейчас Ширяева трогать нельзя, как минимум дней пять, чтобы перевезти в специализированную больницу. Конечно, если он не умрет раньше. Марина Геннадьевна, узнайте, пожалуйста, как дела с микроскопией? Что там на стеклах?

– Наталья Викторовна, я лабораторию предупредила. Образцы мокроты доставили сразу из восемьдесят первой, как только доложили нам о ТОРС. Должны принести результаты с минуты на минуту.

Она еще говорила, когда на пороге кабинета появился заведующий бактериологией и, стараясь не отвлекать, положил перед Думченко лист. Тот глянул на запись и рисунки, молча пустил по рукам лист. Когда бумага дошла до Евдокимовой, та встала и произнесла:

– Иерсиния пестис ^[5], девяносто процентов. Не будем ждать окончательной серологии, нужно запускать протокол по форме «А20.2» и совершенно официально.

– Паника будет, – негромко произнес Думченко.

– Это не самое страшное. Страшно будет упустить хотя бы одного инфицированного. У нас нет ни минуты, пока мы не знаем, кто и как заразил Ширяева. Нельзя исключить теракт. Например, пассажир такси распылил аэрозоль с бактериями в салоне машины. Кстати, где его автомобиль?

Марина Геннадьевна побледнела и ответила:

– Мы ее доставили на санобработку на площадке инфекционной больницы.

– Она работала? Машина стояла или использовалась? Это же стопроцентный очаг инфекции. Все, кто в ней побывал, должны сегодня же быть взяты под карантин.

– Я выясню. – Свиридова направилась к двери. – Ширяев ее отогнал к парку, откуда мы ее и забрали. А вот пользовался ли ею кто-нибудь, надо выяснить.

– Марина Геннадьевна, заодно узнайте, как идет карантинизация всех пассажиров Ширяева за эту ночь. Есть ли проблемы?

Начальники во время доклада и разговоров врачей-эпидемиологов не вмешивались. Генерал Головин делал пометки в блокноте. Когда Свиридова вышла, произнес тяжелым басом:

– Значит, Наталья Викторовна, вы не можете исключить, что возможен теракт? Но почему в такси? Резоннее предположить, что бактериологическую атаку выгоднее произвести в людном месте, в кинотеатре, в супермаркете, ну я не знаю… на каком-нибудь конгрессе. Чтоб сразу человек триста накрыть. А зачем нужен один таксист?

– Я не знаю, почему гипотетический террорист поступил именно так. Возможно, но это лишь предположение, что его целью был некий конкретный человек. Или сам таксист, или второй пассажир, который ехал дальше. Может быть, утечка инфекционного агента произошла в такси случайно? И нам надо поблагодарить Бога, что все случилось так, как случилось, а не так, как планировали вероятные злоумышленники? Допустите только, что один из пассажиров вез контейнер с культурой чумы к месту совершения террористического акта, и она пролилась, или была выброшена в виде водно-воздушной смеси в такси случайно. Это значит, что в ближайшие сутки-двое мы можем обнаружить массовую вспышку чумы среди заразившихся в каком-нибудь людном месте. Вы можете посчитать мои слова абсурдом или наоборот, весьма вероятным сценарием развития событий. Я думаю, из-за несанкционированной утечки препарата вероятные террористы или спрячутся, или, наоборот, в срочном порядке произведут теракт с этим же возбудителем. Впрочем, это больше по вашей части, генерал. – Наталья сделала короткую паузу, ее очень внимательно слушали. Затем продолжила: – Зато я, как клиницист, знаю, что легочная форма чумы может возникнуть, только если человек вдохнет воздушно-капельную смесь, содержащую палочки чумы. А это значит, или кто-то накашлял на Ширяева, или выпустил в салон его машины заранее подготовленный аэрозоль с инфекцией. Например, выходя из машины. Это может частично уберечь распыляющего от заражения. Теперь мы представляем вирулентность чумы, и ее инкубационный период составляет от двенадцати до двадцати четырех часов при воздушно-капельном заражении. То есть инфицирование Ширяева произошло где-то около двадцати двух часов, в воскресенье. Естественным образом подозрение падает на пассажира, заказавшего такси в этот период. Если это вообще был пассажир и мы не ошибаемся кардинальным образом. Нужно выяснить, где был Ширяев все воскресенье. И это должны сделать ваши люди, генерал. Опросить всех, кто знаком или в родстве с больным. В разговоре слово «чума» не употребляйте, говорите… Ну, например, вирусная пневмония, возбудитель не найден, а мы выясняем все возможные источники.

– Что вы думаете насчет вакцинации контактных? – подал голос представитель МЧС. – На складах есть вакцина, по моим данным, порядка миллиона доз…

Олейник крякнул. Наталья поняла причину этой реакции, но не стала вмешиваться, раз уж взял слово академик, пусть он и объяснит.

– Понимаете, Левон Рубенович, вакцина Хавкина не является панацеей. Дело в том, что она не дает гарантии, что инфицированный не заболеет и даже что перенесет болезнь легко. Все, чего можно добиться наверняка, – это удлинение инкубационного периода до недели, более легкого течения и снижения смертности процентов на двадцать. Обычным доксициклином мы за неделю добиваемся успеха в лечении на девяносто пять процентов. – Он обернулся к Евдокимовой. – Наталья Викторовна подтвердит. Вакцину нужно вводить за неделю-две до вероятного контакта, это во-первых. Во-вторых, вакцина повышает гуморальный иммунитет, а инфекция в большей степени гноеродная, и нужно активировать макрофагально-фагоцитарную систему. Этого вакциной, к сожалению, не добиться. Так что если и вакцинировать, то всех медиков, кто будет работать в очагах. Больным и карантинным это не нужно. А сейчас, я полагаю, коллеги, нужно во всех учреждениях проинформировать о повышении внимания ко всем случаям респираторных заболеваний, особенно на атипичное течение, на тщательный сбор эпидемиологического анамнеза. И вот что. Может быть, раз уж восемьдесят первый корпус заражен, использовать его для размещения всех контактных? Оборудовать двери замками, установить посты. Сами понимаете, готовое здание на шестьсот коек на улице не валяется. Стоит ли ему простаивать две недели вхолостую? Давайте подумаем над этим. Если Наталья Викторовна права, то Ширяев первый, но не единственный больной. И количество заболевших будет десятки, а контактных сотни.