"Атланты держат небо..." Воспоминания старого остовитянина - читать онлайн книгу. Автор: Александр Городницкий cтр.№ 90

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - "Атланты держат небо..." Воспоминания старого остовитянина | Автор книги - Александр Городницкий

Cтраница 90
читать онлайн книги бесплатно

Встреча наша оказалась бесполезной. Несмотря на заверения Соловьева-Седого в поддержке авторской песни 15 ноября 1968 года все в той же газете «Советская Россия» появилась его статья «Модно – не значит современно», направленная против нее. Однако «закрыть» авторскую песню не удалось.

Что же касается ленинградского клуба «Восток», то он с годами стал превращаться в концертный зал авторской песни. Уехал навсегда в США Владимир Фрумкин. Разбрелись кто куда авторы первого поколения. Одни «завязали» с песнями, другие, наоборот, стали эстрадными выступальщиками. Отбыл в Израиль Евгений Клячкин. Но осталась память о недолгом ренессансе 60-х годов и собственной наивной молодости.

Оглядываясь назад, нельзя не заметить, что именно вторая половина 60-х и 70-е годы, прежде всего в Москве, были временем максимального взлета авторской песни, подхваченной мощной волной движения самодеятельной песни, быстро распространившегося по всей огромной стране. Именно в это время резко усилившаяся бездуховность и фальшь «эпохи застоя», отразившаяся прежде всего в стремительной деградации песенного искусства и доморощенной и убогой нашей эстрады, заставила молодежь, особенно чуткую ко всякой неправде и двоедушию, искать для самовыражения собственные слова и мелодии.

Именно тогда, в 68-м году на берегу Волги, неподалеку от Самары, зажглись первые костры ежегодного фестиваля самодеятельной песни, посвященного памяти Валерия Грушина, куйбышевского студента, погибшего при спасении детей на таежной реке, зазвенели гитары, зазвучали голоса молодых авторов. Лето за летом в первые субботу и воскресенье июля за одну ночь, как в сказке, возникал шумный палаточный город, вмещавший иногда более ста тысяч жителей, и снова исчезал до следующего года. Но исчезал не бесследно: оставались в памяти песни, услышанные здесь, оставалась память в душе каждого, кто посидел у одного из этих бесчисленных костров, хлебнул пахнущего дымом чая из закопченной кружки, увидел десятки микрофонов, привязанных к удилищам, протянутым над головами поближе к поющему. Именно этот, никем особо не афишируемый, а потом и попросту запрещенный песенный праздник стягивал сюда, в самое сердце России, десятки тысяч юношей и девушек из разных областей страны – от Бреста до Петропавловска-Камчатского.

После распада Советского Союза, в эпоху «лихих девяностых», авторская песня потеряла свое былое значение. Из некогда крамольного направления она стала как бы искусством ретро. Несмотря на продолжающийся интерес, фестивали самодеятельной песни, теперь вполне разрешенные, как правило, не открывают ничего интересного по части новых авторов и превращаются в песенные «тусовки». На радио и телевидение под маркой «авторской песни» хлынул поток откровенной пошлости и бездарщины.

В конце прошлого века в своих интервью Булат Окуджава неоднократно подчеркивал, что авторская песня 60-х годов умерла раз и навсегда, что родилась она «на московских кухнях» и была своеобразным творческим протестом московской пишущей интеллигенции, сродни тогда же возникшему и раздавленному позднее Андроповым диссидентскому движению. Это можно считать справедливым только в том случае, если свести все движение авторской и самодеятельной песни лишь к творчеству ведущей «московской группы» – Окуджавы, Галича, Кима, Анчарова и в известной степени Высоцкого. Несмотря на их определяющий вклад в развитие авторской песни в 60-е, одно их творчество не в состоянии исчерпать все многообразие массового песенного движения, вдруг родившегося на рубеже 50–60-х годов. Булат Окуджава прав, если брать в расчет всего-то неширокий круг московской интеллигенции, однако, кроме интеллигенции, был еще многомиллионный обманутый и угнетенный народ, который начал обретать свой собственный голос. Не только на московских кухнях родилась авторская песня, а в «чистом поле» на тяжелом подневольном труде и в дальнем изнурительном походе, на Воркуте и Колыме, в свинцовых потемках ГУЛАГа, где остались безымянными песни сгинувших авторов – «Идут на север срока огромные» или «Черные сухари». Так что не на кухнях ей и кончаться.

Вспоминаю, что около семи вечера 20 августа 1991 года, когда я стоял в цепи защитников Белого дома у Горбатого моста и передавал из рук в руки камни для баррикады, а по радио в очередной раз объявили об опасности штурма, ко мне подошел какой-то паренек и, внимательно посмотрев на меня, сказал: «Александр Моисеевич, это вы? Можно я встану рядом с вами?» Большего комплимента как автор я в жизни не получал.

Тот странный литературно-песенный жанр, возникший в советском обществе в период недолгой оттепели, многократно запрещавшийся властями и наряду с «самиздатом» породивший «магнитофониздат», предаваемый анафеме виднейшими поэтами и композиторами «в законе» за непрофессиональность, который получил не слишком точное название «авторской песни», невозвратно уходит из сегодняшней жизни и становится историей. Казалось бы, на первый взгляд все как раз наоборот, массовыми тиражами выпущены посмертно диски и книги столь одиозных некогда песен Галича, Высоцкого, Окуджавы и других авторов первого поколения. Вышедшая из подполья многотысячная армия «каэспэшников», уже не боясь строгих партийных и гэбэшных запретов, регулярно собирает свои шумные фестивали по всей стране – от Курска до Челябинска и Норильска. Снова полны концертные залы в Москве, Петербурге и других городах. Вышло даже учебное пособие по авторской песне для средней школы, написанное профессором Владимиром Новиковым. И все же что-то неуловимо изменилось. Главный в нашей стране фестиваль авторской песни памяти Валерия Грушина, также запрещавшийся ранее, который еще недавно собирал на берегу Волги под Самарой более 250 тысяч участников, сейчас распался на два противоборствующих фестиваля, разделившего их участников из-за финансовых споров между «хозяйствующими субъектами». Смотреть на это грустно.

Как писали когда-то Ильф и Петров, автомобиль вначале изобрел пешеход, но про это быстро забыли. Рождение авторской песни связано было прежде всего с исполнением стихов под гитарный аккомпанемент, ее главными характерными чертами были поэтическая строка и доверительная задушевная интонация, сразу отличавшие ее от лживой и пошловатой официальной эстрады. Вот этого-то теперь почти и не осталось. С перемещением «авторской песни» от кухонных застолий и таежных костров на концертные эстрады на смену тихоголосым авторам, не слишком умело владеющим гитарой, быстро пришли солисты, дуэты и ансамбли, с профессиональными голосами и инструментами. То, что по инерции и недомыслию сегодня еще называют «авторской песней», давно уже, по существу, срастилось с эстрадой, отличаясь от нее, пожалуй, только более низким исполнительским уровнем, и интегрируется в беспощадную рыночную систему шоу-бизнеса.

В течение ряда лет мне довелось постоянно принимать участие в работе жюри самых разных конкурсов и фестивалей самодеятельной песни, и я не мог не обратить внимание, как необратимо меняется состав их участников. Все больше исполнителей и ансамблей, часто очень хороших. Все меньше поэтов, придумывающих мелодии на свои стихи, а уж хороших и того меньше. Не из кого выбирать. И дело не только и не столько в их физическом отсутствии, – вряд ли Россия оскудела талантами, сколько в невостребованности. Прежде всего изменилась сама эпоха, невозвратно уйдя вперед от наивных 60-х. Страна стала другой. Исчезла столь привлекательная запретность яростных обличительных песен Галича и Высоцкого, да и сами герои и антигерои этих песен переместились во вчера и стали предметом истории. Не потому ли так быстро забыли Галича?

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению