Крах Белой мечты в Синьцзяне. Воспоминания сотника В. Н. Ефремова с предисловием и комментариями и книга В. А. Гольцева | Василий Ефремов, Вадим Гольцев | страница 20 | LoveRead.ec

Потерпевшие поражение белогвардейцы не могли смириться с потерей столь важной в стратегическом отношении области и начали готовить в Семипалатинске свое восстание. Организатором этой работы явился специально оставленный в городе есаул П. И. Сидоров. Нелегально проживая в казачьей Семипалатинской станице, он сумел найти среди казаков единомышленников. Они обсуждали сложившееся в городе положение и выражали недовольство своим. Скоро обсуждение этих вопросов стало принимать все более острый характер и возник вопрос – что делать? Сидоров предложил сплотиться и копить силы для защиты своих интересов и для свержения ненавистной власти. Так, в казачьей станице Семипалатинской возникла подпольная организация. Руководителем организации был избран есаул Сидоров. В организованный им штаб вошли офицеры-казаки и станичники, уже зарекомендовавшие себя в борьбе с большевизмом. Между офицерами штаба были распределены обязанности. Организованы агитация и пропаганда среди казаков станицы и городского населения, разведка. Станица была небольшой и организация была малочисленной. Ревизия наличия в организации оружия показало, что ее вооружение ничтожно, поэтому первейшей задачей организации было приобретение оружия. Но чтобы добыть его, нужны были силы и тоже оружие, но их не было, а нападения на красногвардейские патрули не всегда удавались, да и не могли решить задачу вооружения. Организация закономерно попала в поле зрения ЧК, которая считала Семипалатинскую станицу рассадником контрреволюции не только в городе, но и в уезде. Однако, опасаясь вооруженного выступления казачества в защиту своих прав, Советская власть проводила политику заигрывания с ними и казаков не трогала. В то же время она вела усиленную агитацию среди местных красногвардейцев, натравливая их на местное казачье население и внушая, что казачество контрреволюционно.

Между тем антибольшевистское подполье в городе росло. В городе начинают организовываться военные организации из местного офицерства, которые устанавливают связи с казачеством.

Активная подготовка к свержению советской власти в Семипалатинске и в области началась в середине апреля с приездом из Барнаула для организации восстания против советской власти Политического комиссара и представителя Томского штаба Западно-Сибирского военного округа поручика И. А. Зибарева-Давыдова (Давыдов – подпольный псевдоним). По сравнению с Сидоровым это был опытный подпольщик, надлежащим образом проинструктированный, снабженный некоторой суммой денег и имевший связь с подпольем Омска, Но-вониколаевска, Томска, Барнаула и с омскими военными властями. «По прибытии в г. Семипалатинск, – пишет он в докладе Сибирскому Временному Правительству, – я выяснил, что до меня там были лишь слабые попытки подготовить восстание, почему мне пришлось налаживать дело с самого начала»^[26].

Зибарев установил контакты с местными офицерами, казаками, гражданскими лицами и некоторыми коммерсантами, сочувствовавшими идее свержения большевизма и создал подпольную организацию и ее штаб, обязанности в котором были распределены следующим образом: начальник штаба – капитан Иосиф Харченко (псевдоним Альский (?)), начальник мобилизационного отдела подъесаул М. С. Герасимов (псевдоним Спиридонов), начальник контрразведки – Носков (псевдоним Рощин), начальник связи – поручик А. Суторихин (псевдоним – Синютин), помощник начальника мобилизационного отдела – юрист Анциферов (псевдоним Дубровин) и есаул Машинский (псевдоним Сальников).

Одновременно с этим была составлена комиссия из лиц гражданского ведомства – Председателя Семипалатинской городской Думы Ф. К. Станкевича, гласных той же Думы Н.В Вайснера, А. Никольского, П. В. Клепацкого, В. П. Колтыпина и кандидата в гласные И. И. Гинята, которой было поручено, во-первых, разработать схему гражданского управления областью на первое после переворота время, пока не будет связи с Временным Правительством и до полного восстановления органов местного самоуправления, а во-вторых, изыскать средства для военной организации.

Кроме того, была налажена связь с казаками пригородной Семипалатинской станицы, но казаки Семипалатинской станицы были весьма малочисленны, всего человек 40–50 и сильно опасались, что в случае неуспеха, ярость большевиков обрушится прежде всего на станицу, семьи и их добро. Поэтому они обещали лишь поддержку при выступлении, но никакого участия в работе организации не принимали. Формально они делегировали в штаб семипалатинской организации Сидорова. Сидоров понимал, что казаки в данной ситуации – не бойцы и с головой ушел в работу в организации Зибарева. Вскоре он стал его заместителем, а затем и начальником штаба.

Связь с казаками не терялась и поддерживалась через бывшего станичного атамана Василия Леднева и казака Лиханова. Была установлена связь и со степными киргизами, которые тоже обещали поддержку организации при ее выступлении.

Подпольная работа и вовлечение людей в организацию требовали больших денег. На эту работу Барнаульским штабом было ассигновано всего 5 тысяч рублей, что было ничтожно мало. Поэтому организацией принимались значительные усилия для приобретение финансов из местных источников. Значительную помощь в получении денег от местного купечества оказали коммерсант А. А. Спасский и прапорщик М. М. Красильников, сын местного коммерсанта. Но купечество сомневалось в успехе замысла подпольщиков и неохотно расставалось со своими капиталами и лишь после значительных усилий, просьб и заверений, денежные суммы стали поступать. Таким путем частями с купечества было собрано 46.700 рублей.

Несколько окрепнув финансово, организация приступила к вербовке членов в боевые отряды. Эта работа велась в трех направлениях:

1. Организация офицерства и добровольцев;

2. Установление связи с казачеством;

3. Мобилизация киргиз.

Из привлеченных в организацию офицеров и добровольцев формировались ячейки. Каждая такая ячейка состояла из 8 человек. Начальник восьмерки назначался начальником мобилизационного отдела или его помощником и обязывался набрать в свою ячейку 8 человек. В интересах конспирации состав одной восьмерки не был известен другим восьмеркам. Так как очень многие начальники восьмерок и «восьмерщики» были совершенно не обеспечены материально, то им выплачивалось жалование в 100, 150, 200 и даже 300 рублей в месяц, в зависимости от имущественного состояния каждого из них. Набор добровольцев производился сравнительно медленно, ибо люди записывались в восьмерки неохотно и приходилось привлекать их к делу главным образом дополнительными обещаниями. Гораздо лучше проходила мобилизация офицерства. Таким образом к моменту восстания в ряды организации удалось привлечь до 200 офицеров, фронтовиков, солдат, добровольцев, граждан и учащейся молодежи.

Привлечение киргиз проводилось в основном через Н. В. Вайснера и увенчалось успехом: через своего представителя Сарсенова киргизы передали в организацию 29.000 рублей, а к моменту выступления выставили до 100 всадников, принесших значительную пользу в службе связи. Впоследствие численность киргизского отряда возросла до 300 человек.

В середине мая было установлено, что советская власть готовит ценности банков к вывозу из города. Как только об этом стало известно станичникам, они тот час же делегировали к рабочим своих казаков и разъяснили, что увоз большевиками банковских ценностей поставит область в тяжелое положение и этому во что бы это ни стало нужно воспрепятствовать. Подготовка к вывозу ценностей была сорвана.