Записки беспогонника - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Голицын cтр.№ 140

Майор Харламов вручил мне подобное таинственное командировочное предписание и планшет части Восточной Пруссии.

Что же, собственно говоря, я должен был выполнить?

Красным карандашом майор очертил на планшете кружок; там благодаря энергии штаба ВСО содержалось энное количество коров. И еще он очертил на планшете, на линии большой дороги два синих кружка, где находились КПП, то есть контрольно-пропускные пункты, через которые не пропускались из Восточной Пруссии никакие стада, никакие другие трофеи, заготовленные, так сказать, «неорганизованными» способами, и все эти богатства отбирались.

Так вот, мне поручается пригнать трофейных коров, минуя КПП, по второстепенным дорогам в Красносельц.

Я едва скрыл свое ликование. Возвращаюсь в Восточную Пруссию! Костюмы, пальто меня мало интересовали — как я с ними буду таскаться? И до Берлина еще далеко — успею набрать. Но зато индюшки, поросята, банки с вареньем — вот чего загребу столько, сколько найду.

Вдвоем с Харламовым мы разработали маршрут, и я ушел, с тем чтобы на следующее утро выехать выполнять «особое задание».

Помощником у меня был Самородов, всех остальных подобрал молодец к молодцу. Возчик Недюжин кичился своими богатырскими конями, на другой подводе ехал хороший старик-боец.

Вышли нас провожать майоры Харламов и Сопронюк. Я тогда не придал значения — почему наш замполит разговаривает с Недюжиным и оглядывает коней.

Совсем недавно мы покинули Восточную Пруссию. Теперь, вернувшись, я обнаружил вокруг себя большие изменения, и не только из-за того, что сошел снег. Все предыдущие дни мы видели на севере по ночам зарева, теперь воочию я убедился, что часть деревень, мимо которых еще так недавно проезжала наша рота, стойки в пожарищах. Запомнился мне один хутор, там в амбаре мы раньше обнаружили огромные закрома с горохом навалом, посмотри ли мы тогда на эти неисчислимые запасы и поехали дальше. А теперь вместо этого хутора и этого амбара я увидел одни пожарища. Да, да, конечно, месть местью, но жечь железнодорожные платформы с лесом и амбары с горохом было безрассудно; да наверное, и дом не нужно было уничтожать. А впрочем, политработники спохватились: всюду рядом с объявлениями «Rote Todt geht» были приклеены и наши не менее лаконичные лозунги: «Относитесь ко всему по-хозяйски». А как относиться к самим бывшим хозяевам — политработники не писали; очевидно, инструкция с верхов еще не была спущена. А впрочем, хозяев-то почти не оставалось.

Ехали мы теми второстепенными дорогами, по каким нам предстояло гнать стадо. Я присматривался — как и где погоним, не угрожает ли опасность натолкнуться на неизвестный майору Харламову КПП. По дороге мы проезжали мимо хуторов и деревень, где видели коров и кур, но в значительно меньшем количестве, чем две недели тому назад.

Через два дня прибыли на место назначения в брошенное Юрское поместье, где командовал коровами мой старый знакомый Гофунг.

Передавая мне коров, он сказал, что знает, сколько их штук, но мне не скажет, и предупредил, что в Красносельце он же их будет от меня принимать. Словом, я должен буду доставить стадо в целости и невредимости. Кроме коров, Гофунг передал мне еще четырех девушек-доярок.

Отправились мы в обратный путь. Мои бойцы с кнутами в руках окружили стадо, я ехал впереди на подводе рядом с Недюжиным, другая подвода замыкала путь. На подводах сидели девушки и лежали наши не очень объемистые пожитки, а также куры, банки с вареньем, копченым салом; индюшек и поросят достать не сумели.

Двигались мы настолько медленно, что я вскоре слез с подводы, предпочитая идти пешком впереди стада и показывая дорогу.

Сколько дней я исполнял обязанности главного пастуха сейчас не помню. А дело было весьма хлопотливое. Резвые телята постоянно отбегали в сторону, их приходилось пригонять. С первого же дня коровы начали падать. Ведь они привыкли к содержанию в стойлах, а на асфальтовых и булыжных шоссе разбивали до крови копыта и ложились на землю. Впрочем, я не особенно беспокоился, потому что в каждом населенном пункте мы доставали коровью замену, такой же бело-черной масти, предпочитая забирать бычков, телок и телят, как более выносливых. В одном хуторе мы забрали несколько овец и тоже присоединили их к стаду, с тем чтобы в Красносельце оставить себе. Встретилась нам машина-цистерна. Рядом с водителем сидел старшина. Я думал, везут бензин, и не обратил на нее внимания, но заметил, что она остановилась близ конца стада.

Вдруг меня догнал Самородов.

— Сергей Михайлович, у них спирт. Предлагают котелок за овцу.

— Скажи, мало. Два котелка, — ответил я.

Обмен совершился. Обе стороны, очень довольные, разошлись в разные стороны. В тот же вечер мы устроились ночевать в одном большом хуторе в стороне от дороги. Пир мы организовали лукуллов, но Самородову я приказал отлить отдельно бутылку спирта и хранить ее как НЗ.

В том же хуторе ночевала группа поляков, возвращавшихся из немецкой неволи, мы и их угостили спиртом. А одна полячка вызвалась быть у нас кухаркой и сумела изготовить из баранины необыкновенно вкусное кушанье. Она рассказывала нам о той панике, которая охватила местных немцев, когда им пришлось удирать ночью на подводах. Старик поляк, знавший по-русски, нам переводил ее рассказ.

Так мы и двигались с криками, с матерной руганью, хлопая кнутами. Девчата на стоянках доили коров, чаще прямо на землю. Одни коровы падали, но являлись другие. Несколько раз я пытался сосчитать — сколько же их было штук. Шли они шли, одни обгоняли других, телята вовсе отбегали. Так я и не мог их сосчитать, выходило что-то около двухсот.

Не помню на какой день мы наконец благополучно прибыли в Красносельц. Тут сплоховал Самородов, он не успел отогнать овец во двор моей бывшей квартиры. Все стадо ринулось по главной улице прямо к штабу ВСО. Выскочивший оттуда Гофунг повел его к заранее приготовленному обширному двору, запер ворота, а коров пропустил через калитку, на ходу считая скотину. Их действительно оказалось двести с небольшим, даже на несколько голов больше, чем я принял, да плюс еще овцы.

Тут ко мне подскочил вестовой из штаба.

— Вас требует майор Сопронюк!

Ох, как мы все боялись, когда кого-либо из нас вызывал замполит ВСО! Я шел с тяжелым сердцем, припоминая — о каких таких моих грешках Сопронюк сумел дознаться.

— Товарищ майор, по вашему приказанию командир взвода такой-то явился, — отрапортовал я, держа пальцы у виска и глядя прямо в выпученные рыбьи глаза Сопронюка.

— С сегодняшнего дня Недюжин будет моим кучером, — сказал Сопронюк. Он и моих любимых коней Коршуна и Соловья отбирал и — равнодушный к моим чувствам — приказал мне отправиться в своей коляске за 80 километров на запад, куда переезжал штаб ВСО. Сам он собирался ехать на автомашине. А Самородов с бойцами пусть догоняют роту.

— Есть отправиться в вашей коляске! Разрешите идти? — отчеканил я, повернулся и ушел.

На душе у меня было очень горько.