Людовик XIII - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Глаголева cтр.№ 43

Ришельё держал его в курсе всех событий, в том числе проинформировал, что 11 марта Луи де Марильяк с отрядом попытался проникнуть в осажденный город через сточные канавы, однако попытка не удалась.

Ла-Рошель не собиралась сдаваться. В марте состав городской управы обновился, и ее возглавил моряк Жан Гитон — неукротимый и безгранично преданный делу Реформации. (5 сентября 1621 года Гитон был назначен адмиралом ла-рошельского флота; 6 ноября он напал на Бруаж, где стояли на рейде 25 королевских кораблей, и затопил их, блокировав вход в порт. Однако в октябре 1622-го ла-рошельский флот потерпел поражение в морском сражении при Сен-Мартен-де-Ре.) В ратуше Ла-Рошели сохранился стол с мраморной столешницей, в которой он сделал выбоину своим кинжалом, якобы сказав при этом, что пронзит им любого, кто заговорит о сдаче, и велев убить им его самого, если он хотя бы заикнется о капитуляции. Агенты отца Жозефа устроили несколько покушений на Гитона, но тот уцелел.

В начале апреля 1628 года Ришельё велел соорудить баррикаду из кораблей, соединенных толстыми канатами, чтобы наглухо закрыть вход в порт и помешать снабжению осажденных.

Осада Ла-Рошели. Стычка французского флота с англичанами. Гравюра Ж. Калло. Не позднее 1635 г.

Третьего апреля Людовик, как и собирался, выехал из Парижа в Ла-Рошель; 17-го числа он был в Сюржере, а в Этре войска встречали его пушечным салютом из фортов и кораблей. Король, осмотрев работы и проведя целую ночь на дамбе, не скрывал удовлетворения. В письмах к матери он не скупился на похвалы кардиналу. На насыпи разместились 11 фортов и 18 редутов, а на пушках Ришельё приказал выгравировать надпись «Ultima ratio regis» — «Последний довод королей».

Ла-Рошель еще не была обречена: вмешательство английского флота могло бы ее спасти. 15 мая на горизонте показались паруса эскадры из пятидесяти трех кораблей под командованием лорда Денбига. Развернувшись бортами к дамбе, они попытались разрушить ее из пушек, но французские батареи вели ответный огонь. Людовик лично руководил пушкарями, обучая их точной стрельбе, а Ришельё тайком подослал к Денбигу своих агентов, предложив золото в обмен на невмешательство. Англичане не решились вступить в бой и даже доставить провиант осажденным, которым Денбиг посоветовал начать переговоры с королем, от чего ларошельцы отказались наотрез, решив послать гонца к Карлу I. Проболтавшись на рейде, на заре 20 мая английские корабли подняли паруса и ушли восвояси, «к великому облегчению короля и кардинала», как сообщает Дзордзи.

Лето выдалось жарким и засушливым. Население Ла-Рошели, с трудом пережившее суровую зиму, питалось всем, что могло быть съедобным, в том числе водорослями и ракушками. Мать и сестра герцога де Рогана, находившиеся в городе, страдали наряду с остальными осажденными и получали на обед вареные сыромятные ремни. Люди умирали от голода, как мухи, но Гитон был тверд: «Достаточно, чтобы остался один человек и держал ворота на замке».

Тщетно Людовик призывал ларошельцев сдаться — они ждали новую английскую эскадру, словно Второе пришествие. Мессией должен был стать Бекингем, который развил бурную деятельность, готовя эту экспедицию. Поражение во Франции сделало его непопулярным в народе, и только благодаря заступничеству короля герцог избежал судебного преследования за коррупцию и некомпетентность.

Построенная дамба выдержала большой прилив 22 июля, однако не устояла перед приливом в новолуние; буря погубила 16 кораблей из двадцати пяти и повредила еще дюжину. Пришлось затыкать бреши и восстанавливать плавучее заграждение.

Нужно было торопиться: английская эскадра уже готовилась к отплытию из Портсмута. Но тут случилось непредвиденное обстоятельство: 23 августа 1628 года герцог Бекингем был убит в Портсмуте, в таверне «Пятнистая собака», лейтенантом Джоном Фелтоном. Раненный во время боя на острове Ре, 33-летний Фелтон был дважды обойден повышением, и еще ему задержали 80 фунтов жалованья; однако, ударив ненавистного временщика в грудь дешевым ножом, он мстил не только за себя, но и за весь английский народ. Он письменно изложил причину своего поступка и зашил эту бумагу в свою шляпу. Спокойно выйдя на задний двор, он сообщил людям Бекингема, что убийца — он. Его немедленно арестовали и отправили в Лондон на допрос. Тайный совет хотел подвергнуть его пытке на дыбе, однако судьи воспротивились, поскольку это противоречило английским законам. После долгого судебного процесса Фелтона повесили в Тайберне 29 ноября и отправили его тело в Портсмут, где выставили на всеобщее обозрение. Однако то, что задумывалось как публичное поношение, обернулось посмертным триумфом: к тому времени подвиг Фелтона уже восславили в стихах. Понятно, что смерть Бекингема обрадовала не только англичан, но и — в гораздо большей степени — Людовика XIII и Ришельё; они даже не сразу поверили такому счастью.

Триумфальная арка в честь побед Людовика. Гравюра первой половины XVII в.

Третьего сентября дамба снова была разбита, но вскоре воссоздана с помощью каменщиков, присланных из Лимузена. Наконец 24 сентября она была почти закончена, однако, по общему мнению, первый же шторм мог ее разметать. А английский флот уже показался в виду Ла-Рошели: 2 октября все колокола в городе радостно трезвонили, приветствуя приближение 114 кораблей.

В этот день король и кардинал с самого утра были на берегу, на орудийной батарее. 3 октября началась артиллерийская дуэль. Людовик с Ришельё и графом де Суассоном находились в наименее опасном месте, однако два английских ядра просвистели у них над головой. На противоположном краю дамбы, в Корейе, где были герцог Ангулемский, Шомберг и другие военачальники, ларошельцы выбили огнем из кулеврины пятерых дворян и одного инженера. На следующий день стрельба возобновилась, но никаких решительных действий не последовало. Адмирал Линдсей, командовавший английской флотилией, был трезвомыслящий человек. Под его началом находилось всего пять тысяч солдат, а французская армия насчитывала 20 тысяч. Линдсей понял, что блокаду он прорвать не сможет, и попросил находившегося рядом с ним лорда Монтегю, дипломата и секретного агента, уже побывавшего в прошлом году в Бастилии, вступить в переговоры с французами. Бенжамен де Субиз и депутаты от Ла-Рошели, возвращавшиеся от Карла I, одобрили это решение.

Бездействие англичан лишило ларошельцев последней надежды. Они отправили депутатов к королю. Посланцев осажденных принял кардинал и показал им издали делегацию английского флота, дав понять, что рассчитывать на спасение не приходится. Ришельё пообещал им прощение и подтверждение Нантского эдикта, но ничего больше. Через два дня депутаты вернулись и на сей раз были приняты королем. Они заявили о своей покорности и умоляли о пощаде. Монтегю к тому времени уже уехал в Англию, так что все внутренние дела французский король уладил сам, без вмешательства английского «кузена».

Двадцать девятого октября Ришельё торжественно въехал в Ла-Рошель верхом, в сутане поверх доспехов. Распорядившись убрать с улиц мертвецов, он проследовал в ратушу. Королевское прошение было даровано всем, кроме Жана Гитона. Тот, хотя и сказал, что «лучше иметь господином короля, который сумел взять Ла-Рошель, чем короля, который не сумел ее защитить», всё же отправился в изгнание в Лондон.