Милая, хорошая - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Тронина cтр.№ 27

– Ты? – обрадовалась Алена – появление Романа и впрямь оказалось для нее сюрпризом. – Но как…

– А вот так! – торжественно произнес он. Сел рядом, принялся целовать ее твердыми от мороза губами. – Решил сегодня пораньше удрать с работы…

– Ромка! – восхищенно сказала она. – Ромочка, я так рада тебе!

– И я… – Он обнимал ее, тормошил с таким восторгом, точно не видел месяц, по крайней мере.

– Ты опять без шапки! – с упреком сказала она. Стянула с руки перчатку и коснулась пальцами его виска – тот казался заиндевевшим от ранней седины.

– Я привык. Сама не замерзни… – Он нахлобучил ей на голову капюшон, упавший назад, когда они обнимались. – Идем, надо ходить, а не сидеть! – и он потащил ее за собой за руку. – Надень перчатку…

Они направились в сторону леса. Мимо с шорохом промчалась стайка лыжников в ярких костюмах.

– Рассказывай! – потребовала она.

– О чем?

– О чем угодно. Как ты жил эти два дня?

– Плохо. – Он опять прижался твердыми губами к ее щеке. – Я только о тебе и думал.

– Что именно ты думал?

– Что ты – подарок.

– То есть?..

– Буквально – ты подарок, который я вовсе не ожидал получить от жизни… – серьезно произнес Селетин. В его зеленовато-карих глазах отразилось небо.

– Я вовсе не подарок! – засмеялась Алена.

– Но я-то лучше знаю! – несколько сварливо возразил он. – Лучше расскажи, как ты жила эти два дня. Хотя погоди – я собирался спросить тебя о чем-то… А, вспомнил – зачем у рояля педали? Ну, те, что внизу… Я, когда ехал на машине, всю дорогу над этим голову ломал.

– Газ, тормоз и сцепление… – сказала Алена. – Нет, шучу! Ты что, правда не знаешь?

– Аб-со-лютно.

– Для звучности. Когда пианист использует педаль, то последующие звуки не перекрывают предыдущие, а как бы растворяются в них. Теряется материальность – музыка словно парит в пространстве. Она реальна, но в то же время – нет…

– Надо же… А зачем тогда их несколько?

– Обычно их действительно три, хотя бывают и две – у других моделей роялей. Но главные – это левая и правая. Левая – это piano-педаль, правая – forte-педаль. То есть «тихая» и «громкая». Одна из них управляет демпферами, а другая – молоточками. Молоточки извлекают звук, а демпферы его прекращают. Понятно? – строго спросила Алена.

– В общем, да.

– Правая педаль продлевает звучание струн, когда пальцы уже покинули клавиши – то есть увеличивается число звучащих тонов. А еще она усиливает и обогащает тембр. А вот левая педаль обычно распространяется на большой отрезок времени. Звучность под левой педалью приобретает некую матовость, затушеванность. Она может стать таинственной, дематериализованной – это называется misterioso. Левая педаль – педаль ноктюрнов, углубленных размышлений, исповедей, мечтаний. А вот в нижнем регистре иногда приобретает гротесковый характер…

– Погоди, не торопись… – перебил Селетин. – Misterioso? Красиво звучит. Само слово…

Вдохнув воздух, он с силой выдохнул его, легкий парок заклубился возле его лица. В этот момент Алена подумала, что совсем не знает своего Романа. Не знает его прошлого.

– Рома…

– Да, Аленушка?

– Мы, конечно, договаривались, что не будем рассказывать друг другу о своем прошлом, но все равно мне важно знать одну вещь. Ты мне только скажи – да или нет…

Он почему-то побледнел, и лицо его замерло.

– Только честно! – умоляюще, точно девочка, воскликнула Алена.

– Спрашивай.

– Рома, милый, у тебя кто-то есть? Жена, дети…

Некоторое время он молчал, и завитки пара кружились вокруг его ноздрей. Алена даже подумала, что он рассердился… Но тем не менее Роман сказал потом твердым, спокойным голосом:

– У меня нет ни жены, ни детей. У меня нет ни одной женщины на данный момент, кроме тебя. Я говорю правду.

– Я верю! – быстро ответила Алена. – Все, забудем об этом.

– Неужели ты думала, что я тебя обманываю? Глупенькая… Я похож на обманщика? – Роман сдвинул перчатку на ее руке и поцеловал запястье. Он сделал это так нежно, так трогательно, что у нее сжалось сердце.

– Нет, что ты! – прошептала Алена.

Он остановил ее, повернул лицом к себе, вгляделся в глаза. Мысленно Алена ругала себя последними словами за то, что задала ему этот вопрос – визгливым, каким-то рыночным диссонансом, нарушившим эту дивную, таинственную гармонию, это тихое прекрасное misterioso…

– Алена… Знаешь что?

– Что?.. – пробормотала она.

– Я. Тебя. Люблю, – произнес он раздельно. Три этих слова медленно, словно снежинки, опустились ей на ладони. Он еще никогда не говорил об этом.

Алена зажмурилась, а он прижал ее к себе – так крепко, что ей даже стало трудно дышать. Но она была в полном восторге – он любит ее! Сквозь броню двух пальто – ее и его – она чувствовала биение его сердца, смешанные волны тепла и холода, идущие от его пальто и его лица, тонкий приглушенный запах его одеколона…

– Господи, как приятно это слышать! – обморочным голосом произнесла она. – Ты мне так нравишься, что иногда кажешься ненастоящим, и все, что с нами происходит, – вроде галлюцинации. Я очнусь – а ничего нет.

– Глупости! – тихо засмеялся он, целуя ее в нос. – Я живой, я настоящий, я люблю тебя!

Они стояли посреди тихого леса, пока ворона неподалеку не сорвалась с ветки и их не обдало морозной легкой пылью.

– Идем… – Алена потянула его за рукав. – О чем мы там говорили до твоего признания в любви?

– О музыке. О ноктюрнах и таинственных мечтаниях.

– Да, точно, о мистике… Сейчас, между прочим, Святки. Слушай! – спохватилась она. – Помнишь, ты мне рассказывал о том странном сне, который преследует тебя? Расскажи его подробно.

– Зачем? – пожал плечами Селетин. – Он мне больше не снится.

– Все равно расскажи!

– А, понимаю – ты сейчас усиленно жмешь на левую педаль… – усмехнулся он. – Ладно, повторяю. Старое кладбище. Липы. Ангел с крестом. Склеп. Вот и все! Разве тебе это интересно?

– Очень. Мне интересно все странное и необычное. Ты когда-то был на этом кладбище?

– Нет, – отвернувшись, сказал Роман.

– Может быть, это вещий сон? – серьезно произнесла Алена. – И в нем что-то зашифровано?..

– Что, например? – несколько неестественно засмеялся Роман.

– Например, в прошлый раз ты говорил про две могилы – купца и революционера… – шепотом напомнила она. Снег скрипел под ногами. – Ты помнишь, что было написано на надгробиях?