Мастер оружейных дел - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Кузнецова cтр.№ 2

И — да, я действительно единственный серебряный мастер из восьми, работающих в Баладдаре.

Я не глядя протянула руку к стойке и выудила пару перчаток, металлически поблескивающих мелкими чешуйками. Тонкие, эластичные, они облегали ладони как вторая кожа и не мешали работе.

— Позвольте? — Одной рукой взяла клинок, второй нашарила выключатель, и над стойкой разлился идущий из ниоткуда холодный белый свет, при всей своей яркости совсем не слепящий глаза.

Покрутила кинжал, не спеша освобождать его от ножен. Простая рукоять без украшений, точно такие же ножны, все это достаточно грубое и потертое, но пока не спешащее разваливаться.

— Как интересно, — мурлыкнула себе под нос и медленно, осторожно, как сапер, извлекающий из бомбы взрыватель, потянула кинжал за рукоять. В мертвом бестеневом свете тускло блеснуло матово-серебристое лезвие. — Очень интересно, — повторила, внимательно разглядывая оружие.

— Что именно? — подал голос посетитель.

Я мельком глянула на мужчину и растерянно качнула головой: он напоминал сейчас гончую, взявшую след.

— Позвольте уточнить, какого рода информация вас интересует?

— Вся, — коротко ответил посетитель. — Все, что вы можете сказать про этот кинжал.

— Нож хорошего качества без Клейма, выполнен моим коллегой.

— Вы ведь имеете в виду не подпись мастера, верно? — насторожился он.

— Верно. Существует клеймо, знак авторства, и Клеймо. — Я интонацией выделила последнее слово, которое всегда писалось с заглавной буквы. — Часть силы мастера, особое магическое плетение, которым он скрепляет нити силы оружия. Без Клейма, то есть без участия оружейника, любой клинок останется оружием, но не сможет взаимодействовать с магическими потоками. Однако есть еще один вариант, который мы наблюдаем здесь: Клейма нет, а магия создателя присутствует. Вы сталкивались с подобными образцами?

— Сталкивался, но выслушаю и ваши пояснения, — ответил мужчина. — Интересно знать, насколько мои представления соответствуют действительности.

— Клеймо делает клинок энергетически замкнутым, как обычное заклинание. Уровень магии, которой такое оружие может противостоять, зависит от плотности плетения и силы Клейма, то есть — вполне предсказуем. Клинок же без Клейма представляет собой ненасыщенную высоковалентную структуру и может частично поглощать магию. Идеальный случай, когда потенциал клинка после соприкосновения с силовыми линиями заклинания скачкообразно возрастает до потенциала этого самого заклинания, и оное разрушается. Ну и клинок при этом не страдает, — как по учебнику заговорила я, не забывая поглядывать на посетителя. Тот слушал мои объяснения с неожиданным пониманием и интересом.

— Возвращаясь же к этому конкретному образцу, скажу: он не идеален, действует на чары первого, максимум — второго уровня. Можно было сделать лучше, но вопрос, надо ли? Для каких-то целей хватило бы и этого. Например, для некоторых ритуалов нежелательно присутствие сторонних сил вроде Клейма, но при этом требуется взаимодействие с силовыми линиями. Насчет сложности… хорошему мастеру не составило бы труда справиться с подобным. Особенно если он знаком со структурами без Клейма и регулярно с ними работал. Скажем, я бы смогла сделать такой клинок без предварительной подготовки всего за несколько дней. Так что личность оружейника вам вряд ли удастся установить. Далее. Клинку чуть больше четырехсот лет, плюс-минус лет двадцать. Подобного рода обработка стали использовалась как раз тогда и очень недолго, потом нашли более простой и эффективный способ. Что касается места возможного производства — гадать бесполезно, никаких характерных особенностей, так мог работать мастер в любой из существовавших тогда стран. Рукоять заменена недавно, буквально несколько лет назад, и совершенно точно не профессионалом. Бездарнейшая работа. Предполагаю, замена произведена в связи с утратой оригинала. Таким ножам обычно делают деревянные, реже костяные рукояти, и они куда сильнее подвержены влиянию времени, чем насыщенный силовыми линиями клинок. Да и некоторые другие следы на материале позволяют предположить, что нож найден сравнительно недавно в месте, где условий для сохранения его в первозданном виде не было. Ножны явно составляют пару с рукоятью, такая же кустарщина. По части происхождения все, теперь о его хозяевах. Предыдущий был варваром.

— В каком смысле? — растерянно уточнил клиент.

— В переносном. — Я поморщилась, скрывая смущение. — Заточка, мягко говоря, не профессиональная, почти изуродовали хороший нож. Либо человек вообще не знаком с оружием, либо не знаком с такими вот ножами: углы совсем не подходящие, но так точат клинки некоторых мечей. И я бы поставила на второй вариант, потому что полный профан не сумел бы соорудить рукоять, а она хоть и оставляет желать лучшего, но достаточно удобна и хорошо закреплена. Что еще… оружие это не лежало без дела. Во всяком случае, после смены рукояти — точно.

— Поясните.

— Им убивали, — просто ответила я, пожав плечами. — Не пускали кровь, а именно убивали. Причем много. Я могу разглядеть что-то около десяти смертей.

— С момента находки? — напряженно уточнил мужчина.

— Увы, нет. За пару месяцев. — Я развела руками. — Дальше нож уже не помнит — слишком много свежей крови. Так что предположительно нож этот принадлежал либо профессиональному и весьма успешному убийце, либо маньяку, либо… профессиональному маньяку-убийце, то есть — кому-то из Пограничных. — Я хмыкнула. — Этот вариант косвенно подтверждается и неправильной заточкой, потому что мечи у Пограничных как раз нужного типа.

— Пограничной страже? — растерянно переспросил мужчина. — Они разве убивают людей?

— Серые с точки зрения оружия мало отличаются от людей. Гораздо меньше, чем некоторым хотелось бы, — пояснила ему.

— «Некоторым» с какой стороны границы? — полюбопытствовал собеседник.

— Полагаю, с обеих, — серьезно кивнула я. — Впрочем, это было просто предположение: слишком нехарактерное оружие для Пограничных, тем более — чтобы им убивать. И уж тем более — чтобы убивать им Серых! С тем же успехом можно вооружиться, скажем, шилом. Или зубочисткой. Скорее я бы предположила, что его прошлый хозяин — разбойник-головорез, — протянула философски, продолжая вертеть оружие в руках. — Привычный к прямым клинкам вроде тех, которыми пользуются стражи.

— Есть что-то еще, что вы можете сказать про этот нож? — проницательно спросил посетитель, видя, что я не спешу возвращать предмет обсуждения.

— Я не знаю, стоит ли, — честно призналась, пряча кинжал в ножны и аккуратно выкладывая его на поверхность стойки.

— То есть?

— Официальная наука отрицает даже саму возможность существования подобного, — засомневалась я, но, видя заинтересованность клиента, сдалась. Пусть лучше считает меня суеверной, зато совесть будет чиста. — Это нехороший нож, рен. Очень нехороший. Считается, что у вещей нет своей воли, и про остальные предметы я не скажу, но оружие, тем более — старое, да еще попробовавшее крови… У него возникает нечто вроде примитивного интеллекта. Так вот, этот нож очень любит кровь, до фанатизма, и он не заразился этим от последнего владельца, могу вас уверить. Такое не происходит за пару лет. Нет, понятное дело, сам он на вас не бросится, но принести несчастья может и наверняка это сделает. А если, не дай Кузнец, попробует вашей крови, тогда не успокоится, пока не выпьет вашу жизнь. В это довольно сложно поверить, но… Вы же в курсе, что страстные, навязчивые желания имеют свойство сбываться? Так вот, это будет именно такое желание. Принадлежащее всего лишь ножу, но тем хуже: оно окажется слишком определенным, конкретным и чистым, и оттого — слышным богам. Он вас уже сейчас за что-то не любит. Можете считать это чистой воды суеверием, но я не советую вам лишний раз вынимать клинок из ножен, не надев перед этим специальных перчаток. — Я красноречиво кивнула на собственные, которые в этот момент как раз стягивала.