Екатерина Дашкова - читать онлайн книгу. Автор: Александр Воронцов-Дашков cтр.№ 19

«Предательский» союз Петра с Пруссией против австрийцев и его ужасное отношение к жене укрепили решимость Дашковой. Она часто встречалась с Робертом Кейтом, очень критично относившимся к императору британским посланником, о котором она сказала: «Этот почтенный старик любил меня как дочь» (33/53). Из-за ее частых встреч с дипломатами и официальными лицами других стран Дашкову стали подозревать в том, что она находится на содержании иностранных держав. Хотя ей хронически не хватало денег, она заявляла, что никогда не брала денег ни у англичан, ни у французов, ни у кого-либо еще. И все же растущие долги, главным образом из-за расточительного образа жизни мужа, заставляли ее соблюдать строгую экономию. «Я вообще тратила очень мало: только на содержание очень умеренного стола для себя, дочери и прислуги, платья же носила, полученные еще в приданое» (42/60).

Она участвовала в заговоре вместе с друзьями мужа, молодыми офицерами Преображенского, Измайловского и Семеновского полков гвардии, которые также были разочарованы правлением Петра. Среди них были те, кто затем сыграет важную роль в перевороте: Петр Пассек, Сергей Бредихин и братья Николай и Александр Рославлевы. Дашкова помогла склонить на сторону заговорщиков Кирилла Разумовского, хотя похоже, что Екатерина, Орловы или Панин переманили его на свою сторону еще раньше, с тем чтобы во время переворота он привел им на помощь свой Измайловский полк. Очень влиятельная персона, он был обязан своей карьерой и должностями фельдмаршала, гетмана Украины и президента Академии наук любовной связи (и, согласно некоторым источникам, тайному браку) его брата Алексея с императрицей Елизаветой. Кроме того, Дашковой удалось привлечь к заговору одного из самых важных его участников — своего родственника Никиту Ивановича Панина.

Если Екатерина заменила ей мать, которую она никогда не знала, то Панин заменил отца, который всегда отсутствовал. Широко образованный человек либеральных взглядов, он сыграл главную роль в развитии политических взглядов Дашковой. Панин был дипломатом, государственным деятелем и русским послом в Швеции. За два года до переворота он был отозван в Россию и назначен наставником (обер-гофмейстером) великого князя — пост, который он занимал до первой женитьбы Павла в 1773 году. Его назначение было большой победой Воронцовых над придворной группировкой Шуваловых, которые пытались назначить на эту должность Ивана Шувалова. Как наставник будущего императора, Панин надеялся (как оказалось, зря) воплотить в Павле идеал просвещенного монарха, дав ему соответствующее образование, научив читать труды французских просветителей и понимать европейскую историю так, как она описывалась, в числе прочих, шотландским историком Уильямом Робертсоном. Робертсон сыграет центральную роль в образовании сына Дашковой, которая тоже восхищалась им. Кроме того, Панин покровительствовал некоторым ведущим русским писателям — А. П. Сумарокову, И. Ф. Богдановичу и Д. И. Фонвизину — и приглашал их читать только что написанные сочинения великому князю. Позже он в течение почти двадцати лет возглавлял Коллегию иностранных дел. Во взглядах Панина, вероятно, нашла наиболее законченное выражение политическая программа либерально настроенного дворянства ^[111]. Он был автором «Манифеста об учреждении императорского совета и разделении Сената на департаменты» и «Рассуждения о непременных законах». В своих трудах он противостоял деспотизму и описывал модель идеального государства, в котором власть разделена на законодательную, исполнительную и судебную. Будучи послом в Швеции, он познакомился со шведской формой конституционной монархии и стал ее твердым сторонником. По возвращении в Россию Панин пытался ограничить самодержавное правление, чтобы установить нечто вроде просвещенного абсолютизма. На форму и выражение его мыслей оказал существенное влияние труд Монтескье «О духе законов» — произведение, которое Дашкова и Екатерина также читали с воодушевлением ^[112].

Дашкова обсуждала с Паниным необходимость реформ, ее политические идеи также были основаны на главном принципе Монтескье: индивидуумы имеют фундаментальные права, которые необходимо защищать от деспотизма и бесконтрольной власти правительства. Она разделяла мечты Панина о том, что когда-нибудь Россия будет управляться законом и конституцией, хотя ей казалась более подходящей английская модель, нежели шведская. Однако взгляды Дашковой не были демократическими по духу, прочно укореняясь в патриархальных и иерархических реалиях России XVIII века: «Каждый благоразумный человек, знающий, что власть, отданная в руки толпы, слишком порывиста или слишком неповоротлива, беспорядочна вследствие разнообразия мнений и чувств, желает ограниченного монархического правления с уважаемым монархом, который был бы настоящим отцом для своих подданных и внушал бы страх злым людям; человек, знакомый с изменчивостью и легкомыслием толпы, не может желать иного правления, кроме ограниченной монархии с определенными ясными законами, и государем, уважающим самого себя и любящим и уважающим своих подданных» ^[113].

Ее недоверие к монархии не перешло в желание ее отмены. Хотя она и бросила вызов абсолютизму, это было прежде всего стремление ограничить его конституционными правами и политической автономией дворянства. Просвещенный монарх должен был внедрять перемены сверху при поддержке и активном участии образованного дворянства.

Дашкова была, безусловно, очень близка к Панину и открыла ему масштаб заговора против Петра, всех его участников, свои собственные схемы, мысли и проекты. Панин поддерживал Екатерину, но совершенно справедливо утверждал, что императрица не имела законного права наследовать российский трон и что Павел должен быть объявлен государем, а ей следует ограничиться ролью регентши. Остановленный в своих попытках сделать Екатерину регентшей при малолетнем сыне и основать дворянский совет, который бы рассматривал и подписывал ее декреты, он сосредоточился на «малом дворе» Павла. Там он возглавлял группу аристократов, не согласных с политикой Екатерины.

В свое время, из-за тесной связи Дашковой с этой оппозиционной группой, лизоблюды из окружения Екатерины сделают все возможное, чтобы высмеять и опошлить ее близкие отношения с Паниным. Она предполагала, что наперсница Екатерины Мария Травина ловко распространила при дворе злобную сплетню о том, что перед отъездом послом в Швецию Панин имел любовную связь с матерью Дашковой и что он — ее подлинный отец. Другие с радостью передавали дальше эту пикантную «информацию». Сэр Джордж Макартни, например, в депеше 1765 года писал: «В свете считают, что г-н Панин — ее [Дашковой] настоящий отец» ^[114]. Орловы и все те, кто хотел дискредитировать группировку Панина, распространяли сплетню дальше, украшая ее инсинуациями о любовных отношениях Панина и Дашковой, несмотря на разницу в возрасте в двадцать пять лет ^[115]. Любовь Панина к молодым женщинам, часто отвлекавшая его от придворных обязанностей, была хорошо известна; у него, например, была связь с кузиной и ровесницей Дашковой Анной Воронцовой ^[116]. Рюльер и Казанова писали, что Панин страстно любил Дашкову, и это же повторил лорд Бэкингемшир: «Княгиня Дашкова — фаворитка его [Панина] сердца; многие гадают — как его дитя или как любовница» ^[117]. Семья Воронцовых также подозревала, что они были любовниками. Михаил Воронцов дважды говорил об этом в письмах Александру, замечая, что Панин, «к его позору, страстно любит и боготворит Дашкову» и что он «слепо превращается в раба ее» ^[118].