Жданов - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Волынец cтр.№ 126

В марте 1946 года председателем Совета министров РСФСР стал 39-летний Михаил Родионов, в начале 1930-х годов комсомольцем работавший в культурно-просветительском отделе «администрации» Жданова в Нижегородском крае. До назначения главой правительства РСФСР Родионов занимал пост, который 12 лет назад оставил Жданов, — первого секретаря Горьковского обкома. Когда Родионов пошёл на повышение в Москву, в Горький на пост председателя исполкома Горьковского областного совета отправился Николай Жильцов, ранее работавший в команде Жданова в Ленинградском облсовете. Первым же заместителем Родионова, как главы правительства РСФСР, вскоре стал зампред Ленинградского горсовета Михаил Басов.

Второй секретарь Ленинградского обкома Иосиф Труко возглавит Ярославскую область. Председатель исполкома Леноблсовета Николай Соловьёв станет руководителем входившей тогда в РСФСР Крымской области. Секретари Ленинградского горкома Георгий Кедров и Александр Вербицкий станут партийными руководителями соответственно Эстонской ССР и Мурманской области.

Примыкал к «ленинградской» команде и сорокалетний Георгий Попов, инженер-электрик по профессии и образованию, первый секретарь Московского областного и городского комитетов ВКП(б) ^[14].

Пётр Кубаткин, начальник Управления НКГБ—МГБ по Ленинградской области, 39-летний генерал-лейтенант, сработавшийся в годы блокады со Ждановым, в июне 1946 года ненадолго возглавил Первое управление МГБ СССР, то есть всю внешнюю разведку страны. Формально это ответственное назначение курировалось новым руководителем Управления кадров ЦК Алексеем Кузнецовым, в ведение которого входили и все «силовые структуры». Кубаткин и Кузнецов весьма сблизились за годы тесной работы во время блокады Ленинграда, но, несомненно, такое назначение было санкционировано самим Ждановым, который, вспомним, всегда сдержанно относился к «органам» и был не прочь поставить этот страшный инструмент под свой контроль.

Известный генерал-диверсант Павел Судоплатов вспоминает обстоятельства назначения Абакумова новым руководителем МГБ в мае 1946 года: «…Сталин тут же предложил назначить министром Абакумова. Берия и Молотов промолчали, зато член Политбюро Жданов горячо поддержал эту идею» . По словам Судоплатова, ждановский протеже Кузнецов и глава МГБ Абакумов «установили самые тесные дружеские отношения» . В то же время взаимоотношения Абакумова с основными конкурентами «ленинградской группы» — как со своим бывшим начальником Берией, так и, после «дела авиаторов», с Маленковым — оказались весьма непростыми… У Жданова же с Абакумовым сложились вполне рабочие контакты. Так, в марте 1946 года тогда ещё только начальник армейской контрразведки докладывал Сталину: «В соответствии с Вашими указаниями материал по делу Власова и других в настоящее время просматривает товарищ Жданов, и в ближайшие дни Вам будут представлены для рассмотрения и утверждения наши предложения об организации суда над этой группой власовцев» . Подготовленный Абакумовым и Ждановым процесс по делу предателей-власовцев пройдёт летом 1946 года.

Успешно продвигались кадры Жданова и в вооружённых силах. Леонид Говоров, наиболее близкий Жданову из маршалов Советского Союза, с послевоенного поста командующего Ленинградским военным округом в апреле 1946 года был переведён с повышением на должность главного инспектора Сухопутных войск. В январе 1947 года он становится главным инспектором Вооружённых сил СССР в ранге заместителя министра.

Главное политическое управление Советской армии в те же годы возглавил генерал-полковник Иосиф Шишкин. Когда-то в начале 1930-х годов он, техник Горьковского автомобильного завода, был выдвинут Ждановым начальником одного из райкомов ВКП(б) в Горьком. Затем наш герой перевёл его за собой в Ленинград на должность комиссара располагавшейся здесь Высшей военной электротехнической школы комсостава Рабоче-крестьянской Красной армии — центрального вуза страны, готовившего военных связистов. Перед войной Иосиф Шишкин работал в политическом управлении Ленинградского военного округа, а затем возглавил политуправления Ленинградского и Волховского фронтов.

Даже такой далеко не исчерпывающий перечень наглядно демонстрирует, как Андрей Жданов весьма настойчиво продвигал «своих» людей на всех уровнях власти — будь то выходцы из его нижегородской или ленинградской команды. Подобное явление характерно для бюрократии всех времён и народов, но в данном случае действовал не только и не столько принцип подбора кадров по их личной преданности «шефу». Все они были испытаны и проверены жесточайшей школой войны.

Кстати, по воспоминаниям очевидцев, работники Смольного в разговорах между собой так и называли Жданова — «шеф». Когда же на вершину власти в ЦК ушёл и Алексей Кузнецов, то «шефом» стали величать именно его, а действовавшего уж на совсем заоблачных вершинах сталинского Олимпа Жданова в кабинетах Смольного переименовали в «основного шефа».

Через несколько месяцев после смерти Жданова, когда «ленинградская группа» будет ещё на пике власти, Пётр Попков, выступая на объединённой областной и городской партийной конференции Ленинграда, с гордостью расскажет, что за два минувших года ленинградская парторганизация выдвинула на руководящую работу 12 тысяч человек, «в том числе 800 — за пределы области…» .

Наша страна вышла победительницей из мировой войны, во внешней и внутренней политике появились новые задачи, новые возможности, а вместе с ними — новые проблемы и вызовы. Страна получила шансы стать сверхдержавой, но одновременно испытывала и большие сложности — от восстановления разрушенной войной экономики до новых отношений с бывшими союзниками. Изменившаяся ситуация требовала новых методов работы, и, судя по документам, это хорошо понимал товарищ Жданов. Как второй человек в СССР, он первым делом начал крутую реорганизацию партийной идеологии и всего партийного аппарата.

Важнейшей здесь была проблема качества управленцев, уровня подготовки и профессионализма партийно-государственных чиновников. Не случайно этот вопрос стал центральным на первом совещании Управления пропаганды и агитации ЦК (УПА), проведённом под председательством Жданова 18 апреля 1946 года.

Совещание под его руководством признало, что 70—80 процентов членов партии оказались коммунистами, «политически мало подготовленными», «пропагандистский аппарат и партийный аппарат упустил из виду организацию работы с рядовыми коммунистами». Прозвучали следующие сравнения: «В 1924 году было принято 200 тысяч коммунистов в партию, но тогда было уделено внимание тому, чтобы этот призыв вооружить, а мы во время войны приняли 3,5 млн. и по существу работы не развернули. Если прибавить, что обстановка сейчас значительно сложнее — трудно будет работать, то всё-таки дальше мириться с таким положением нельзя… Раньше, когда путиловцы шли на собрание, они знали, что им придётся вести дискуссию с меньшевиками, эсерами, анархистами, они должны были читать, а сейчас непосредственной нужды не чувствуют» .

Несмотря на впечатляющий модернизационный рывок, страна оставалась всё ещё малограмотной и во многом неразвитой, что отражалось и на управленческом аппарате. Годы войны дали бесценный, но односторонний опыт. Отсутствие открытой внутриполитической конкуренции также не лучшим образом сказывалось на тонусе руководящих кадров и рядовых коммунистов в целом.