Царь Федор Иванович - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Володихин cтр.№ 16

Первое время это семейство благоденствовало.

Иван Петрович получил в кормление Псков и Кинешму.

Князь Василий Федорович Скопин-Шуйский — Каргополь.

Василий Иванович встал во главе Московской судной палаты.

Все они имели боярский чин (причем Василий Иванович получил его в первые месяцы правления царя Федора Ивановича), и с тем же чином к ним присоединился в Боярской думе князь Андрей Иванович Шуйский, удачливый полководец.

Князь Дмитрий Иванович Шуйский, занимавший «дворовый» пост кравчего, получил доходы с Гороховца, а в 1586 году также сделался боярином.

Шуйские, ссылаясь на родство с князем А.Б. Горбатым, казненным еще в 1565 году, присоединили его земли к владениям семейства.

Как пишет А.П. Павлов, «Шуйские имели поддержку среди церковных иерархов (их сторонниками были глава Русской церкви митрополит Дионисий и владыка Крутицкий епископ Варлаам Пушкин), московского купечества и, вероятно, части уездного дворянства» .

Наконец, Шуйские постоянно получали высшие и просто высокие посты в действующей армии, воеводствовали в крупнейших городах.

Сторонником Шуйских был старый военачальник князь Иван Федорович Мстиславский. Первый среди бояр в Думе, он считался знатнейшим аристократом России. Как Гедиминович, он нес в своих артериях и венах кровь монархов — великих князей литовских, а потому при отсутствии сильных претендентов среди Рюриковичей мог сам оказаться видным кандидатом в русские государи. К этой же «партии» примыкали Шереметевы, Головины, Колычевы, а также князья Воротынские и Куракины. До поры до времени они удачно продвигались по службе.

А вот Романовы-Захарьины-Юрьевы поддержали другой стан, но об этом — ниже.

Итак, Шуйские собрали могучую силу. Они были богаты, знатны, имели широкий опыт вооруженной борьбы, понаторели в придворных интригах. Пользуясь собственным высоким положением и, не менее того, поддержкой многочисленных сторонников, также имевших немалый вес ^[22], они могли оказывать серьезное влияние на важнейшие государственные дела.

Что могли противопоставить Годуновы Шуйским? И что они вообще собой представляли в глазах современников? Годуновы, как мы уже знаем, входили в состав служилой знати «второго ранга», хотя и не относились к числу «худородных выдвиженцев». Их семейство, пусть и уступавшее в знатности величайшим аристократическим родам — тем же Мстиславским, Шуйским, Голицыным, Глинским, Воротынским, Романовым-Захарьиным-Юрьевым, все же выросло из среды старинного московского боярства и располагало немалой местнической «честью». Предки Бориса Федоровича хотя и редко, но бывали на воеводстве. А происходил он со всеми родичами от семейства старых костромских вотчинников, в середине XIV столетия перешедших на службу московским князьям. Их старшей родней и союзниками были Сабуровы — влиятельный боярский род. Сохранилось родословное предание, согласно которому родоначальником всего обширного и разветвленного семейства Зерновых-Сабуровых-Годуновых является некий знатный ордынец Чет-мурза. Однако достоверность этой легенды ничтожна. И даже если предположить, что за несколько столетий до возвышения Бориса Федоровича Годунова в основание его рода легло несколько капель татарской крови, то ко времени правления Ивана IV и Федора Ивановича род успел вчистую обрусеть. Многие поколения образованных людей России помнят строчки из пушкинского «Бориса Годунова»: «Вчерашний раб, татарин, зять Малюты, зять палача и сам в душе палач…» Сказано завораживающе красиво, резко. Однако… исторической правды тут совсем немного. Каким Борис Федорович был «татарином», сказано выше. «Рабом» он и подавно никогда не был, входя в число «родословных» людей.

Сам Борис Федорович родился в 1552 году. В отрочестве он оказался при дворе. Его сестра, Ирина, также оказалась вовлечена в придворную жизнь с младых ногтей: родившись в 1557 году, она воспитывалась в царских палатах с семилетнего возраста. На протяжении опричнины (1565—1572) Борис Федорович был еще слишком молод для участия в серьезных делах ^[23]. Зато видное положение занимал его дядя Дмитрий Иванович, постельничий при дворе Ивана IV. Как видно, именно он распорядился судьбой молодого племянника, осуществив выгодный матримониальный проект: Годуновы породнились с могучим опричным временщиком Малютой Скуратовым — дочь Малюты Мария Григорьевна стала женой Б.Ф. Годунова ^[24].

Благодаря сильной родне молодой человек рано получил первый «дворовый» чин, однако в дальнейшем его карьера шла неспешно. Несколько успехов в местнических тяжбах, получение заметного, но отнюдь не ключевого чина кравчего… Он умел читать и писать, но «книжностью» не отличался и Священное Писание знал не лучшим образом.

Положение Годуновых при дворе резко улучшилось благодаря двум бракам: сначала царевич Иван женился на Евдокии Сабуровой, и с ним семейство установило добрые отношения, сохранившиеся даже после того, как он развелся; затем царевич Федор стал мужем Ирины Годуновой. Когда Иван Иванович получил смертельную рану ^[25] от рук отца, Б.Ф. Годунов на некоторое время оказался в опале, но затем обрел прощение. А для Федора Ивановича Годуновы за несколько лет до восшествия на трон стали первейшими советниками. Именно тогда семейство было осыпано благодеяниями. Впрочем, пока Ирина Годунова оставалась бесплодной, положение рода при дворе не могло приобрести должной прочности. Ей грозил развод ^[26]. Однако развести наследника и его супругу не получилось, а у Годуновых, старавшихся отвести угрозу развода, не успели отобрать их высокие чины. Когда царь Иван IV скончался, позиции семейства при дворе были исключительно прочны.