Нет войне конца - читать онлайн книгу. Автор: Лори Голдинг cтр.№ 85

— Владыка Сангвиний.

Сильный голос Амита вырвал меня из раздумий. Я напомнил себе, что пламя продолжает гореть. Судьба моей родословной ещё не предрешена, и, если я стану лишь наблюдателем, то сейчас должен буду направлять своих сынов. Я обернулся и увидел, как Амит стоит под восточной аркой, неровным каркасом из тёмной меди и зазубренного железа. Он не кланялся и не салютовал, ведь в этом месте не было чести, лишь жизнь, смерть и мгновения, отделяющие одно от другого.

Он пришёл как Алчущий Крови. Нападающий, разрушитель. Несомненно, он был рождён для этой роли. Я вздохнул.

— Владыка Сангвиний.

Раздался с другой стороны зала голос Азкаэллона. Я не повернулся к нему навстречу. Он стал Спасителем. Моим защитником.

Я ощутил, как тяжелеет сердце, а руки сжимаются от гнева.

Я ошибся. Урок не пошёл впрок.

Они выбрали те же роли, которые играли всегда.

Я неподвижно стоял, пока они поднимались на дуэльный камень и готовили клинки. Я кивнул, повелевая им начать, и закрыл глаза. Я не хотел вновь смотреть на привычное зрелище. Я едва замечал, что происходит вокруг. Азкаэллон никогда не позволит Амиту ударить меня, а Расчленитель всегда будет пытаться. Мой разум блуждал, скользил по нитям раздумий, но тут…

В знакомых ударах ваальской стали, в фоновом шуме Бури, в которой я стоял долгие годы, что — то изменилось. В этот раз в скорости и ритме было нечто иное.

Изменение привычного хода боя.

Я открыл глаза, и увидел, как Амит оступился и подался назад под яростными ударами Азкаэллона. Я мысленно улыбнулся, видя, как Азкаэллон развивает успех всё новыми яростными взмахами меча. Но Амит держал себя в руках и парировал каждый удар, пока не нашёл брешь. Его атака была идеальной. Азкаэллон остановил клинок лишь тогда, когда он уже летел к моему животу. Я наблюдал с искренним интересом.

Но перерыв в привычном ритме боя был недолгим, и уже к следующей сшибке мечей они вернулись к своей истинной природе. Амит атаковал, не сдерживая гнева, жертвуя защитой ради возможности победы. Успокоившийся Азкаэллон сражался взвешенно и хладнокровно, не желая рисковать ради смертельного удара. Но бой шёл, и вновь и вновь, то тут, то там я видел в каждом из них проблески другого.

Я ошибался, думая, что они смогут изменить свои роли. Гор был прав — мы те, кто мы есть. Но мы можем смягчить, сгладить свои изъяны добродетелью братьев. И тогда я узнал надежду. Словно третье сердце она медленно билась в груди, ожидая возможности ускорить пульс, забиться чаще, обещая славное будущее.

Я видел слишком много возможных погибелей, чтобы верить, что меня и мою родословную ждёт прекрасная судьба. Но теперь груз уверенности не сокрушал меня, ведь когда придёт день, и мои сыны поддадутся тьме в своей крови, то, надеюсь, добродетели сражающихся вместе с ними удержат их в свете.

Все звали его Убийцей Титана, но Лукреция Корвона не заботило прозвище. Он был капитаном 90-й роты XIII Легиона, и ему вполне хватало чести, дарованной этим званием.

Здесь, на Марсовой площади, Корвон стоял вместе с братьями, выжившими в боях Теневого крестового похода и разорения Калта. Они построились в десять шеренг по тринадцать воинов, ветераны и вчерашние неофиты, равно не обращавшие внимания на звания и чины. Их объединяло чувство братской близости, стиравшее границы капитулов, рот и миров, из которых они явились сюда. Нечеловечески огромные и грандиозные в полированной боевой броне, воины блистали под ярким солнцем Макрагге обновленными знаками своих побед на службе Легиону.

Корвону не раз доводилось стоять в благородном строю Ультрадесанта, но сегодня все было иначе. Молот и наковальня войны по-своему изменили каждого из его собратьев, и там, где прежде радовала глаз совершенная идентичность доспехов, теперь встречались все возможные их образцы. Некоторые ветераны даже носили комплекты брони, составленные из разных типов шлема, нагрудника и поножей. Однако, никто из воинов не мог и подумать о том, чтобы отказаться от доспехов, верно служивших им в самые мрачные дни, и мастера-оружейники тщательно и любовно очистили и починили снаряжение героев Ультрамара.

Штифты выслуги лет, нестандартное оружие, собранные своими руками доспехи — все это рассказывало о ветеранах больше, чем любая летопись их свершений. Сегодня воинам были разрешены любые причуды, лишь бы те говорили об их победах. Ведь они победили! Всё-таки победили, вопреки всему!

И сегодня их награждали за это.

Даже в столь сиятельной компании Корвон умудрялся обращать на себя внимание. Помогал, конечно, и высокий, относительно генетических братьев, рост, и массивный доспех типа III «Железный», доработанный с расчетом на сражения в вакууме, но первым бросалось в глаза нечто иное — геральдические цвета капитана. Синему кобальту пришлось уступить половину места выбеленной кости, как на броне, так и на личном знамени, тоже разделенном на четыре части. Эмблемы Девятого ордена и Девяностой роты были вполне ожидаемы, но из верхнего левого угла на собравшихся смотрел символ, явно взятый не из архивов Легиона.

Это было темно-синее кольцо, усеянное острыми лучами.

Не занятую героями часть Марсовой площади заполняли представители собравшихся сейчас на Макрагге трех легионов, Имперской Армии, и других военных сил, а на южной и северной сторонах возвышались молчаливыми стражами два «Владыки войны». Сотни тысяч жителей города столпились вокруг, наблюдая за церемонией, и миллионы макраггцев следили за ней на своих экранах. Все они молчали, весь город обратился в слух, готовясь внимать речам примархов.

Трое верных сыновей Императора заняли широкий помост под сенью массивных Врат Титана. Чуть впереди остальных, в самом центре подиума, стоял Сангвиний, возведенный в ранг Имперского Регента. Как и всегда, он сиял собственным светом, но внимательный наблюдатель мог бы заметить тень сомнения на его лице.

Речь Ангела вышла краткой, но его загадочный брат Лев Эль’Джонсон сумел произнести ещё меньше. Возможно, они просто понимали, что сегодняшний день от начала и до конца принадлежит их третьему сородичу, Робауту Жиллиману, повелителю Ультрамара и Тринадцатого Легиона. Сегодня пришел час вспомнить о жертвах, принесенных его владениями, народом и сыновьями. Слова примарха гремели над площадью — десятки имен, десятки битв, десятки героев, рожденных в ужасные времена поражений.

Сначала Жиллиман обратился к смертным храбрецам, неулучшенным мужчинам и женщинам, что противостояли врагу клинком, лазганом и иными, менее явными средствами. Среди них была учительница в схоле, сумевшая вывести триста детей в бомбоубежище, адепт с завода, проработавший десять дней подряд без единой секунды отдыха, после того, как все его коллеги бежали, и единственный выживший из сотни портовых рабочих, отважно атаковавших неприятеля своими сверхтяжелыми погрузчиками.

Все это время Легионес Астартес недвижно стояли в своих шеренгах, час проходил за часом, и тень от южного титана, на время превратившегося в гигантский гномон ^[2], ненадолго накрыла Корвона и отправилась дальше. Жиллиман не дошел ещё и до половины списка.