Моя дочь — волчица - читать онлайн книгу. Автор: Николай Леонов, Алексей Макеев cтр.№ 33

— Евгений, это Гуров. Что произошло? Есть новости от похитителей?

— Лев Иванович? Нет, ничего больше не было. Просто, понимаете, шеф последние дни был сам не свой. Но как-то держался. Он вообще привык всегда все эмоции держать в себе. Что бы ни происходило, всегда собран и спокоен. А тут, видно, из-за неизвестности, безысходности и давления, кажется, сорвался. Стал паниковать, орать, да не просто орать, истерить! Я и предложил ему выпить рюмочку-другую коньячку. Но такого не ожидал, поверьте! Шеф никогда особо не увлекался алкоголем. Я думал, он стресс снимет и уснет. Последнее время его бессонница одолела. А он набрался, как сапожник, по офису ходил, народ слезными беседами или придирками доставал. А потом в кабинете заперся с телефоном. Но позвонить, похоже, только вам успел. Сейчас офис пуст, я отпустил всех домой, и сотрудников, и секретаршу. Тут только охрана осталась.

— Хорошо, — сказал Лев, поднимаясь с места. — Сделайте Владимиру Егоровичу горячий крепкий кофе. И не давайте больше пить алкоголь. Я сейчас приеду к вам в офис, нужно поговорить.

— Ладно, буду ждать. А за это время я шефа приведу в форму, насколько возможно, конечно.

Гуров прошел мимо скучающего на посту охранника, потом опустевшим гулким коридором мимо покинутых сотрудниками кабинетов и, войдя в просторную комнату с большим столом, в которой они собирались прошлый раз, растерянно замер — кабинет был пуст. Но через несколько секунд он заметил приоткрытую дверь, замаскированную под шкаф. К кабинету Копылова примыкала еще одна комната, видимо, обустроенная для отдыха или даже ночевок. Там стояли большой кожаный диван и широкие кресла, журнальный столик, шкаф с бельем, одеждой и необходимыми мелочами. Также комната была, видимо, оборудована душем, санузлом и небольшой кухонькой.

Копылов, завернутый в махровую простыню, сидел на диване и трясся мелкой дрожью. Из кухни раздавалось жужжание кофемашины.

— Простите, — выбивая зубами дрожь, проговорил бизнесмен, — мой вид безобразен. Женька, гад, засунул в холодный душ прямо в костюме. Пришлось все снять. Потом найду в шкафу во что переодеться.

— Ничего, дрожь сейчас пройдет, — появляясь на пороге с дымящейся чашкой кофе, успокоил Стрельцов. — Пейте, Владимир Егорович, горячий напиток поможет.

— Ты говорил, что и коньяк поможет, — буркнул Копылов, но послушно отхлебнул кофе и тут же поморщился: — Очень горячий!

— Кофейку, Лев Иванович? — повернулся Стрельцов к Гурову.

— С удовольствием, Евгений Семенович, — улыбнулся полковник и без приглашения уселся в кресло.

— Простите, Лев Иванович, — уже немного успокоившись, начал бизнесмен, — я звонил и, кажется, наговорил вам гадостей.

— Знаете, как говорит один мой друг? «Что у трезвого на уме, то пьяному — море по колено», — грустно усмехнулся полковник. — Но, поверьте, алкоголь — это не выход. А в вашей ситуации он даже желанного забытья не подарит. Только все усугубит, усилит страхи, нервозность, притупит реакцию и возможность ясно мыслить. А это чревато ошибками. Если вы в решающий миг примете неверное решение, последствия могут быть катастрофическими.

— Уже знаю, — буркнул Копылов, очевидно намекая, что его обращение в полицию было ошибкой.

— Ситуация сложилась сложная, но не безнадежная, все еще можно исправить, — решив проигнорировать издевку бизнесмена, проговорил Лев.

Начальник службы безопасности Копылова, временно взявший на себя обязанности секретаря, молчаливой тенью вернулся из кухни. Так же молча поставил перед Гуровым чашку с дымящимся кофе и тихо вышел в другую комнату. Видимо, Копылов заранее сообщил Стрельцову, что желает поговорить с полицейским наедине.

— И что здесь от меня зависит? Что?! Как исправлять? Я не могу дальше жить в бездействии и ожидании! Я почти совсем не сплю, а если засыпаю, то вижу кошмары. А когда просыпаюсь, вижу новый кошмар, но уже наяву: осиротевший дом, пустая комната дочери, опухшая от слез жена и поникший сын. Понимаете, Лев Иванович, я задыхаюсь, словно воздух вдруг пропал отовсюду сразу. Я силюсь сделать вдох, потом еще один и еще! И такое ощущение, что легкие горят, а воздухом не наполняются.

— У вас классические симптомы панической атаки. От долго сдерживаемых эмоций, видимо, произошел нервный срыв. Так бывает, стыдиться этого не нужно. Но взять себя в руки необходимо. Когда накатывает приступ удушья, пробуйте не просто дышать, а сопровождать дыхание счетом. На раз-два — вдох. На три-четыре — выдох. Сосредотачивайтесь на дыхании и счете, выбрасывайте все мысли из головы, пробуйте спокойно дышать. Метод простой, но очень хорошо работает.

— Думаете, поможет? — уныло пробормотал Копылов.

— Уверен, обязательно поможет! И, Владимир Егорович, вам может казаться, что полиция бездействует. Но, поймите, я готов сделать все, что в моих силах, для спасения вашей дочери. И, поверьте моему опыту, Оле сейчас не поможет, если вы перестанете есть, спать. И станете напиваться.

— А что поможет?

— Выбранная нами линия поведения поспособствует ее возвращению домой. Я не говорю «скорому», так как необычные приемы преступников лишают нас возможности делать прогнозы. Кстати, может, этим и вызвано их поведение. Они оказывают давление и пытаются сбить с толку. Чтобы их действия было невозможно просчитать. А мое предположение о личной ненависти или неприязни, что так выбило вас из колеи, — это всего лишь теория. Пока не подтвержденная фактами.

— Кажется, сейчас вы скажете «но»…

— Совершенно верно. Но отработать эту версию необходимо. Поэтому давайте вместе пройдемся по тем знакомым, которых вам удалось вспомнить. Потом я их проверю на причастность к похищению. Как звали вашего бывшего партнера?

— Мишка Кузин не может иметь к похищению никакого отношения, — вздохнул Копылов, — он давно живет в Израиле. Основал там свою фирму, нажил с женой троих детишек и вполне доволен жизнью. Мы, правда, нормально расстались, без драм и претензий. Только отношений не поддерживаем, но просто потому, что разошлись по жизни.

— Почему тогда его имя пришло вам в голову, когда вы подумали о врагах? — озадачился Гуров.

— Ну, была у нас с Мишкой одна неприятность, — замялся бизнесмен, — через несколько лет после его отъезда. Только это так давно было, что уже быльем поросло. Да и вообще, вся ситуация, по сути, и выеденного яйца не стоила.

— Я здесь не для того, чтобы вас осуждать или критиковать. Рассказывайте все, вдруг окажется, что это важно.

— Когда Мишка собрался уезжать, его отца уже не было в живых. Мать наотрез отказалась покидать страну, заявила, что доживать свой век будет здесь и желает быть похоронена рядом с мужем. Мишка смирился, ему ничего не оставалось. А когда через несколько лет его мать умерла, он не смог приехать на похороны и попросил меня все организовать.

— Погодите, даже не приехал? Как так вышло?

— Какие-то проблемы с документами, я особо не вникал. Тогда еще не было возможности звонить через интернет и связь была дорогая, так что говорили обычно коротко, по сути. Я организовал похороны, поминки, все как положено. Мишка прислал доверенность на мое имя, чтобы я представлял его интересы во время вступления в наследство. А потом выставил квартиру на продажу. Мы договорились, что я забираю из вырученных денег ту сумму, что потратил на похороны, поминки и памятник, а остальные пересылаю им в Тель-Авив. На рынке в ту пору был небольшой спад, и квартира ушла немного дешевле, чем предполагалось. Я инициативы не проявлял, с хозяином квартиры советовался, он был не против. Но Мишкина жена, довольно стервозная тетка, между прочим, осталась недовольна и подняла скандал. Мол, я на продаже сам руки нагрел, да еще и за похороны вычел слишком много, да и на переводе заработал. Но я, поверьте, с него как с приятеля даже за посредничество не взял ни копейки. И похороны его матери организовал как своей собственной. А тут мне звонят и вместо «спасибо» выливают на голову ведро помоев. Я и вспылил, не сдержался, если честно. Надо было эту стерву просто на место поставить и все вопросы с Михаилом решать. Впрочем, я так и сделал, только сначала сказал ей «пару ласковых».