Тогда жители Адрианополя и Демотики послали гонцов, дабы просить регента и Бранаса, чтобы они, Бога ради, оказали помощь Демотике, которая подверглась осаде. Получив это послание, в Константинополе собрались на совет, чтобы решить, какие действия следует предпринять для деблокады Демотики. Многие из присутствующих не осмеливались одобрить решение вывести из Константинополя войска, подвергнув опасности жизни немногих христиан, которые еще оставались в городе. Все же наконец было решено, что армия выступит и дойдет до Селимбрии.
Кардинал, который был легатом папы римского, произнес проповедь перед войсками и пообещал полное отпущение грехов всем, кто двинется в этот поход и встретит смерть в бою. Тогда Анри выступил из Константинополя со всеми теми людьми, которые у него имелись. Он повел их к городу Селимбрия, перед которым на неделю встал лагерем. Каждый день к нему прибывали гонцы из Адрианополя, моля сжалиться над его обитателями и прийти к ним на выручку, ибо, если он этого не сделает, и они, и город погибнут.
Анри посоветовался со своими баронами и по их совету решил двинуться к городу Бизоя, красивому и хорошо укрепленному. В соответствии с планом армия подошла к нему и в канун Дня святого Иоанна Крестителя разбила лагерь у его стен. В тот же день в лагерь прибыли гонцы из Адрианополя и сказали Анри: «Сеньор, мы прибыли сказать тебе, что если ты не поможешь Демотике, то она не сумеет продержаться больше недели, потому что катапульты Иоханнитцы уже проломили наши укрепления в четырех местах, а его люди дважды поднимались на стены».
Анри обратился к своим баронам, чтобы выяснить, как ему подобает поступить. Было высказано много аргументов, но в заключение они сказали: «Раз уж мы пришли сюда, то на нас падет вечное бесчестие, если не придем на выручку Демотике. Так что мы советуем, пусть каждый исповедуется, причастится, и мы выстроим наши отряды в походный порядок». Они подсчитали, что у них имеется не больше четырехсот рыцарей (кроме рыцарей здесь было много сержантов, не считая прочих воинов), позвали гонцов из Адрианополя и спросили у них, сколько людей насчитывает армия Иоханнитцы. Те ответили, что у него примерно сорок тысяч вооруженных воинов, не считая пеших, числа которых они не ведают. Да, воистину нас ждала опасная битва – столь малое число воинов против такой громады!
Утром в День святого Иоанна Крестителя все исповедались и причастились, а на следующий день пустились в дорогу. Авангардом командовал маршал Жоффруа вместе с Макэром де Сент-Менеу. Второй отряд возглавляли Конон Бетюнский и Милон ле Бребан; третий – Пэйан Орлеанский и Пьер де Брасье; четвертый – Ансо де Кайо, пятый – Балдуин де Бовуар; шестой – Гуго де Бомец; седьмой – Анри, брат императора Балдуина; восьмой, состоящий из фламандцев, – Готье д’Эскорнэ и фламандцы. Арьергард составлял Дитрих фон Лос.
Они скакали в походном порядке три дня. Еще ни одно войско не устремлялось навстречу битве в столь опасных обстоятельствах. Французам угрожали две опасности: во-первых, их было мало, а им предстояло сражаться с множеством врагов; во-вторых, они не верили, что греки, с которыми они только что заключили мир, честно помогут им. Напротив, они опасались, что, если войско попадет в трудное положение, греки могут переметнуться на сторону болгарского царя, который уже был близок к захвату Демотики.
Тем не менее, когда Иоханнитца услышал о подходе французов, он не отважился дожидаться их появления, а сжег свои осадные орудия и снял лагерь. Так он ушел от Демотики, и все сочли это великим чудом. На четвертый день пути Анри, правитель империи, прибыл к Адрианополю и разбил лагерь у реки, на прекраснейших на всем свете лугах. Когда жители Адрианополя увидели появление французов, они, полные величайшей радости, крестным шествием вышли из города. Они искренне, от всей души, радовались, ибо положение их было далеко не из лучших.
Глава 19. Наступление и контрнаступление (20 июня 1206 – 4 февраля 1207 года)
Через день после деблокады Адрианополя французы услышали, что король Иоханнитца расположился в соседней крепости Родестуик. Утром войско снялось с места и поскакало в ту сторону, чтобы вступить с ним в битву. Иоханнитца же, оставив лагерь, двинулся назад в свою страну. Французы неотступно преследовали его пять дней, но он постоянно опережал их. На пятый день крестоносцы расположились в красивой местности, в крепости Фрайм, где и провели три дня.
В это время из-за разногласий с регентом Анри их покинул отряд хороших воинов. Предводителем его был Балдуин де Бовуар. С ним ушел Гуго де Бомец, а также Гийом де Гоменьи и Дрё де Борен – всего около полусотни рыцарей. Они и подумать не могли, что остальные рискнут остаться в этих местах, окруженные врагами.
Все же Анри решил посоветоваться с сеньорами, которые остались с ним, и они предложили ему двигаться вперед. Они скакали два дня и наконец встали лагерем в очень красивой долине, вблизи крепости Мониак, которая сдалась им. Пробыв там примерно пять дней, они решили идти на выручку Ренье Тритскому, который почти тринадцать месяцев находился в осаде в Станимаке (совр. Асеновград. – Ред.). Регент с большей частью войск остался в лагере, а остальные двинулись в Станимаку спасать Ренье Тритского.
Вряд ли мне надо говорить, что те, кто отправился в этот поход, подвергали себя большому риску. Они три дня шли по землям своих врагов, и мало какая спасательная экспедиция проходила в столь опасных обстоятельствах. На выручку отправились Конон Бетюнский, Жоффруа де Виллардуэн, Милон ле Бребан, Пьер де Брасье, Пэйан Орлеанский, Ансо де Кайо, Дитрих фон Лос и отряд венецианцев, капитаном которого был Андреа Валера. Они направлялись прямо к крепости Станимака и не отпустили поводьев, пока не увидели ее.
Ренье Тритский, стоявший на стене, заметил авангард, который вел маршал Жоффруа, и другие отряды, которые двигались вслед за ним в строгом строю, но сначала так и не мог определить, что это за люди. В этом не было ничего странного – поскольку он так давно не получал известий от своих, не стоит удивляться, что он испытал определенные сомнения и подумал, что это идут греки, которые собираются осадить замок.
Жоффруа де Виллардуэн вызвал из рядов арбалетчиков и конных лучников и послал их вперед выяснить, каково положение дел в крепости; ведь так как войско давно не получало известий от ее защитников, никто из нас не знал, погибли они или живы. Когда наши воины подошли к крепости, Ренье Тритский и его люди узнали их. Вы хорошо можете представить, какую радость они испытали. Они высыпали из ворот и кинулись навстречу своим друзьям; и те и другие сердечно приветствовали друг друга.
Сеньоры расположились в прекрасном городе, что лежал у подножия крепости и служил базой для нападений на нее. В ходе разговора сеньоры рассказали, что часто слышали, будто император Балдуин умер в плену у короля Валахии, но считали эти разговоры простыми слухами. Ренье же Тритский сказал, что император в самом деле погиб, и теперь-то графы и другие сеньоры поверили. Многие погрузились в глубокую печаль, ибо от всего сердца хотели предотвратить смерть Балдуина.
Эту ночь войска спали в городе, а поутру все покинули Станимаку, оставив этот город пустым. Они ехали два полных дня, а на третий прибыли в лагерь, где близ крепости Мониак, которая лежала у реки Арты, их ожидал Анри, брат императора. Весь лагерь ликовал при известии об освобождении из осады Ренье Тритского, и было воздано по заслугам тем, кто, подвергаясь большому риску, вернул ему свободу.