И снова я к тебе вернусь... - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Сумарокова cтр.№ 3

В ближайшее воскресенье я поехала к деду в гости. За несколько лет все поменялось — город рос, а вместе с ним и кладбище. Страшно боялась, что не найду могилу; однако нашла, и даже очень быстро. Чисто, искусственные цветы, маленький деревянный столик и скамеечка. Значит, родители не забывают, в отличие от меня.

Дед, короче, отчитываюсь.

Все хорошо. Катька здорова, учится прекрасно; все остальные, включая бабушку, тоже здоровы, да и я — теперь точно в добром здравии. Голова моя в порядке, потому что ты больше не приходишь ко мне по ночам, да и остальные гости тоже не появляются.

Я вернулась на работу в больницу, дед. Я вернулась! Ты можешь себе представить такое?! Я так рада, что снова работаю врачом. У меня симпатичная маленькая квартирка, правда, съемная. Но думаю теперь, после продажи ваших с бабулей комнат, смогу взять ипотеку. Нет, не так — уже точно возьму. Зарплата позволяет, если не шиковать.

Так что все хорошо. Ведь я живу дальше, и это главное. Я буду стараться жить так, что ты сможешь за меня порадоваться. Где бы теперь ни был.

Села в машину и отчетливо поняла: вот я и поставила жирную точку в моем беспокойном прошлом. Все ушло, и даже Слава Сухарев где-то далеко; воспоминания о нем причиняли боль как от удара ножом в живот, и не было такой таблетки, которая бы могла приглушить эту боль. Но эти воспоминания жили на прочитанной пару дней назад странице, и потому я верила, что придет время, и они перестанут возвращаться. На повестке дня — начало чего-то нового, пока неясного, но с большой надеждой на мир и спокойствие в душе. Однако один вопрос после смерти Полины Алексеевны так и остался нерешенным — мой тайный перископ, включающийся где-то в непонятных отделах мозга (по крайней мере, очень хотелось надеяться, что именно там). После явления красочной язвы желудка господина Вербицкого я испугалась; в тот момент было очевидно: я страшно не хочу увидеть рак у кого-то из близких и вообще не хочу никаких халявных картинок. Хочу быть как все, кто рядом в белых халатах.

Признайтесь честно, Елена Андреевна, ведь это так соблазнительно просто увидеть болезнь, без кучи анализов, томографий и душевных мук, если что-то не срастается…

Время шло, а «третий глаз» так и не подавал признаков активного существования, даже когда я попыталась вернуть то самое состояние по собственному желанию. Случилось это через два с половиной месяца после начала работы в клинике.

В первых числах августа на плановое отделение привезли мужика лет тридцати пяти. Сопровождал его солидный пожилой дядька; как потом оказалось, отец. Пациент поступил непонятно с чем — жаловался на боли в животе, три дня накануне страдал неукротимой рвотой. Семья больного была близка к хозяевам нашей клиники, о чем стало известно еще до его поступления. Несмотря на страдания, мужик явно не желал никаких обследований, а просто громко и возбужденно требовал излечения прямо сейчас, чтобы пойти уже обратно домой. События разворачивались непредсказуемо — к утру его перевели к нам, в реанимацию, потому что пациент по непонятной причине впал в кому. Елена Андреевна и доктор Смолин целый час танцевали ритуальные танцы в попытках зацепиться хоть за что-нибудь; только что не стучали в бубен и не окуривали мужика волшебными дымами. Мы набрасывались на его бесчувственное тело то с ЭКГ, то с неврологическим молоточком, таскали его на МРТ, собрали кучу анализов; но кусочки не хотели складываться в пазл. В конце концов, разложили кучу бумажек на маленьком обеденном столе и тупо пялились в собственную неполноценность, подперев руками светлые головы. В такой позе бездарно потратили еще полчаса; я не выдержала, пошла в палату, взяла стул, села рядом с мужиком и стала напряженно смотреть. Всматривалась минут двадцать, пытаясь вспомнить, как это было тогда, с Вербицким; но ничего не происходило. Картинки не всплывали, пространство не увеличивалось и не уходило вглубь. Я видела только то, что было снаружи, а точнее — тело без сознания и, что самое важное для врача, без точного диагноза. Я просидела впустую полчаса; в конце концов, решила — товарищ между мирами оказался унизительно скуп, он все-таки забрал свой подарок обратно, слегка подразнив.

Да и черт с вами, уважаемая редакция. Поживем без перископа.

Как говорится, без вас работали, работаем и будем работать.

Я вернулась в ординаторскую. Саня с Варей разогревали готовую пиццу; Елена Андреевна снова полезла разгребать пачку анализов. Шрек тоже пребывал в раздражении по поводу нерешенной задачи, он стоял за моей спиной и громко чавкал.

— Ленчик, заканчивай копаться. Сейчас приедут «неврепетологи», вот пусть и расчухивают. У нас тут терапия и эндокринология, а не неврология. Диабета нет — все, точка. А что за кома такая — вот пусть сами и ковыряются, что там у него в башке.

Через полчаса приехала платная неврологическая бригада из института Бехтерева. Обнаружили все тот же «натюрморт»; быстро запаковали мужика в машину, прихватив груду бумажек. Родственники безропотно последовали за мужиком, не выразив никакого неудовольствия, что сразу показалось мне подозрительным — привезли-то еще ничего, в сознании, а увезли в коме. И даже не высказали никакого возмущения по этому поводу. Только через пару дней в ординаторскую зашел наш главный врач Сергей Валентинович и сказал непонятное слово «спайсы». Мужик траванулся «спайсами»; такое новое течение на гребне безумия и нежелания жить. Оказывается, опиаты отошли в сторону как наркотики номер один; человечество прогрессирует даже в этом направлении.

А я еще что-то хотела увидеть.

На том и настал полный покой; нет третьего глаза, и не надо, как говорится.

Наша клиника разрасталась очень быстро. Неведомый хозяин обладал хорошим коммерческим чутьем на все то, что могло принести человечеству радость и возродить жажду жизни. Сергей Валентинович, будучи первым исполнителем верховной воли, практически круглые сутки находился на работе, бегал по коридорам и постоянно говорил с кем-то по телефону. От нехватки времени он перестал лично делать обходы и организовывать какие-либо научные конференции. Мне показалось, Ефимов сильно похудел за летние месяцы и даже стал выглядеть моложе. Все логично — когда человек поглощен интересным делом без остатка, холодильник перестает занимать первостепенное значение в жизни.

В конце августа завершили строительство нового корпуса, а также достроили наш. На страничке в Интернете прибавилось — стоматология, пластическая хирургия и косметология. Последний вид медицинской деятельности всегда вызывал у меня глубокое презрение, однако последние несколько месяцев я замечала предательские лучики вокруг глаз, особенно когда улыбалась. Что ж, может и неплохо. Как говорится, будет куда пойти профилактировать неотвратимый процесс увядания кожи.

В день открытия второго корпуса новый коллектив пригласил весь «старый» персонал на вечерний фуршет. Человек сорок столпилось в небольшом холле (вместо названия «приемный покой» теперь использовали модное «ресепшен»). Разница бросалась в глаза; вот мужики с нашего планового эндокринологического отделения, лица спокойные, умные; ни лишнего самомнения, ни претензий на последнюю «БМВ». А вот новый пластически-стоматологический персонал; невероятно красивые дамы в моднячих белых юбочках и кофточках; несколько прилизанных мужиков — дорогой парфюм и кожаные мокасины на голую ногу. И наконец, мы втроем — я, Варька и Шрек — три хирургических костюма времен гражданской войны. Кто откуда выполз, тот на всю жизнь там и остался.