Князь Николай Борисович Юсупов. Вельможа, дипломат, коллекционер - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Буторов cтр.№ 118

Потом отец заболел туберкулезом. Два года жил в горах, и моя мать писала ему письма каждый день, два года подряд. Врачи давали ему два месяца жизни, но их печальные прогнозы, к счастью, не сбылись. Я верю: это мамина любовь спасла отца.

— Как и всем русским аристократам после революции, — вспоминает Ксения Николаевна, — моему отцу пришлось пережить в России немало трагических минут. Помню, он рассказывал мне, как в Сибири его вместе с братом ссадили с поезда красноармейцы и хотели расстрелять.

Тогда это было просто. К ним подошли солдаты с винтовками и сказали: «Пойдемте, господа! Будем пускать вас в расход…»

И. А. и Ф. Ф. Юсуповы в Лондоне на благотворительном балу в помощь русским эмигрантам. Лондон. Фотография 1919 г.

Младший брат заплакал: «Я не хочу умирать!». А старший — мой отец — одернул: «Не плачь, будь мужчиной!» А было ему тогда всего 15 лет. Высказать страх не позволила фамильная гордость. От красноармейских пуль их спасла случайность. Какая-то простая женщина вступилась, отвела уже наведенные винтовки: пожалейте мальчишек — они-то чем виноваты перед революцией. Пожалели…

— Надо сказать, что русские аристократы мужественно переживали выпавшие на их долю невзгоды. Особенно много в нашей семье рассказывали про дедушку — знаменитого Феликса Феликсовича Юсупова. Как несметно богатый в прошлом человек и настоящий русский барин, он не умел считать деньги, хотя за границу в отличие от моих родителей он приехал не с пустыми руками. Но очень скоро все потратил. У него, например, никогда не было бумажника. Деньги лежали повсюду в конвертах, которые он раздавал не считая. Его верный слуга Гриша, зная этот недостаток барина, прятал его деньги и хранил, чтобы тот все не потратил. Кончилось все тем, что Феликс Феликсович под старость стал жить на сбережения своего верного Гриши. А поначалу у старого князя Юсупова были редчайшие вещи. Однажды, вовсе обезденежев, он принес знаменитому парижскому ювелиру Картье жемчужину.

В. А. Серов. «Портрет князя Ф. Ф. Юсупова-старшего». Продан с аукциона в 1990-х гг.

— Сколько вы можете мне дать за нее, мсье? — скромно спросил князь. Увидев драгоценность, бывалый ювелир от волнения лишился дара речи. Перед ним была уникальная жемчужина «Перегрина» — другой такой, говорят, больше нет в мире. Похожую на нее, но гораздо худшую жемчужину «Клеопатра» купила, как известно, Элизабет Тейлор. А в чьих руках теперь наша необыкновенная «Перегрина» — неизвестно…

Мои бабушка и дедушка были людьми совершенно разными, но нежно любили друг друга. Я таких людей потом никогда не встречала. Не видела такой нежности и внимания друг к другу, хотя Феликс Феликсович не только в молодости, но и в более зрелые годы славился своими сумасбродствами и экстравагантными выходками. Он «любил пожить», как говаривали раньше на Руси. Бабушка же всегда была тихая и скромная. Она ему все прощала и сдерживала его буйную натуру. Когда дедушка умирал, он сказал верной подруге: «Я всю жизнь любил только тебя, прости меня за все…»

По преданию, которое сохранила наша семья, нашим предком был татарин Юсуф из Казани. Юсуповым он стал после крещения. Дело было в XVII веке. Он явился к русскому царю в Москве и скромно попросил:

Свадьба графини Ксении Николаевны Шереметьевой и Ильи Сфири. Афины. 1965 г. Из архива Ханса-Петера Тифенбахера. Репродукция из книги Е. Красных «Князь Феликс Юсупов: „За все благодарю…“ М. 2003.

— Великий государь, дозволь жить на Руси бедному Юсуфу. Бедный я, очень бедный!

А царь уже был наслышан о его несметных богатствах. Он засмеялся и ответил:

— Бедный? Да ты можешь купить всю Россию!

Где же теперь сокровища семьи Юсуповых? Почти все осталось в России: земли, дворцы, коллекции картин, все имущество. Увезено очень немногое. Несколько лет назад Ксения Николаевна была вынуждена практически за бесценок продать в Лондоне картину Серова „Князь Юсупов на белом коне“. Через некоторое время картина появилась на аукционе „Сотбис“, где была перепродана за куда большую сумму. Столь необходимого на Западе умения „делать деньги“ не было и нет ни у кого из Юсуповых.

— В Греции вокруг нас было мало русских, — говорит Ксения Николаевна. — Тут не было такой большой колонии, как в Париже или в Риме. Поэтому любовь к России, ощущение того, что русская, пришло от моей мамы, через рассказы родственников, старые книги…

Графиня Шереметева-Юсупова впервые смогла попасть на свою родину только после того, как началось „время перемен“. Приезжала она в Петербург на церемонию захоронения останков царской семьи. („Гораздо раньше, в Архангельское“, — дополнили в музее-усадьбе. — А. Б.)

Ксения Николаевна Сфири, урожденная графиня Шереметева, с мужем Ильей Сфири. Париж. Фотография 2000 г. Репродукция из книги Е. Красных „Князь Феликс Юсупов. За все благодарю“. М., 2003. Архив автора.

— Это было удивительное событие, — не скрывая волнения, вспоминает Ксения Николаевна — Мы, потомки старых русских аристократов, шли за царскими гробами по улицам Петербурга, который считаю самым красивым городом на земле, чувствуя себя частичкой своей родины. Мои родители никогда не отказывались от русского гражданства и не хотели принимать иностранное. Они так и умерли. А я получила греческое подданство, лишь когда вышла замуж за грека. Именно поэтому я и решила теперь стать гражданкой России, обратилась в посольство с просьбой выдать мне российский паспорт. В посольстве мне неожиданно сказали, что со мной хочет встретиться новый президент Владимир Путин. Что ж, я бы с удовольствием с ним познакомилась…

Однако русской графине, предки которой владели множеством красивейших дворцов в Петербурге и в Москве, теперь в России негде жить.

— По этой причине, — говорит Ксения Николаевна, — мне трудно приезжать на родину, даже получив российский паспорт.

Татьяна Ильинична Сфири. Фотография 1996 г. Репродукция из книги Е. Красных „Князь Феликс Юсупов. За все благодарю“. М., 2003. Архив. Ксении Сфири.