Кредитная невеста - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Колычев cтр.№ 32

Веник бил его, пока не устал. Быки стояли рядом и улюлюканьем встречали каждый удачный удар.

Слава с трудом поднялся с пола. Лицо разбито вдрызг. Нос сломан, губы как плюшки с кровью, вокруг глаз все пульсирует и распухает. Но самое страшное — это туман, кружащийся, качающийся в голове. Трудно будет отразить удар. Даже невозможно.

Но Веник не бил.

— А может, это Лада твоя меня трахала? — наслаждаясь своим могуществом, глумливо проговорил он. — Она под кайфом такое вытворяла!.. — Семен поднес ко рту кулак и языком оттопырил щеку.

— Мразь! — пробормотал Слава.

— Что ты сказал? — Веник приложил к уху раскрытую левую ладонь, правую сжал в кулак и нанес удар.

Он уже не верил в способность противника ответить, поэтому и решился атаковать из неудобного для себя положения. Такой удар Слава смог отразить. Он поставил блок, открыл противника и ответил ему по всей форме. Жесткая подушка ладони под углом, снизу вверх воткнулась в нос и продолжила движение, сминая плоть, ломая хрящи. Веник упал на пол как бревно, с глухим объемным стуком.

Над ним склонился какой-то громила, приложил пальцы к шее, осатанело глянул на Славу и заявил:

— Он его убил!

Эта фраза подействовала на толпу как команда «фас». Слава получил удары в спину и по ногам.

Он упал, но тут вдруг послышался грозный окрик:

— Стоять! Милиция!

Быков это не остановило. Каретников пропустил несколько чувствительных ударов, прежде чем прозвучал выстрел. Только тогда толпа расступилась и Слава смог подняться.

Но радоваться было рано. Милиционеры спасли его от расправы и взяли под стражу. Он действительно убил Веника.

Родной дом. На книжной полке плюшевый мишка с шариками в руке. На стене плакат, на нем надпись разноцветными буквами: «С возвращением, родная!» Очень мило и трогательно.

Лада повернулась к маме, обняла ее. На глазах дочери выступили слезы.

— С возвращением, родная! — Мама нежно провела рукой по ее спине.

Лада подошла к шкафу, взяла мишку, обняла его и вместе с ним села на диван.

— Да, побудь пока здесь. Если что, зови.

Мама ушла, но дверь в комнату не закрыла. Она боялась оставлять Ладу без присмотра. Если какой-то Эдик смог заморочить ей голову, то она и сама по себе запросто могла сорваться.

Надо же было ей тогда поддаться на провокацию. Знала, что ни одна история с наркотиками не может закончиться добром, но себя не соблюла. Мало того что подсела на кокаин, так еще и отдалась Эдику как последняя шлюха. В итоге прощай, Слава. Ксюша все узнала, разболтала ему, и он окончательно отвернулся от Лады. Ни слуху ни духу. А сама она встречи с ним искать не будет.

Мама все правильно говорит. Нужно укреплять в себе гордость. Без этого с порочной тягой к наркотикам не совладать. Сейчас ее на это дело практически не тянет, но позыв может прорезаться в любое время. Сильный стресс, потрясение, и узелок развяжется. Вот тогда-то на помощь должны прийти сильная воля и гордость.

Она у Лады есть, не позволяет ей сделать первый шаг. Да, Слава спас ее, но сошелся с Ксюхой, которую считал чистой и непорочной. А как еще объяснить, что он ни разу не прикоснулся к Ладе, после того как вытащил из борделя, и в клинике ни разу не навестил? Не мог он с ней после всего. А с Ксюшей сумел.

Лада легла на бок, закрыла глаза, еще крепче обняла плюшевого мишку. Почему Слава такой жестокий? Зачем он с Ксюхой?

Мама подсела, взяла дочь за руку.

— Я хочу поговорить со Славой, — тихо сказала Лада.

— Не надо тебе с ним говорить.

— Почему?

— Ты знаешь.

— Мне плохо.

— С ним станет еще хуже.

— Я такая грязная.

— Грязной ты была со Славой.

— Нет! — Лада вскочила на ноги, оттолкнула мать.

Ей вдруг жутко захотелось получить что-нибудь успокоительное. Но Лада сильная, она справится.

— Извини!

Мама как будто почувствовала, что происходит с дочерью.

Она обняла ее и сказала:

— Руки твоего Славы в крови. Мы не хотели тебе говорить. Об этом никто не должен знать. Он ведь как бы помогал нам.

— Как бы помогал? Как бы спас меня?

— Бандиты тебя и так вернули бы. Вопрос с ними решился. Они отказались от своих претензий. Но Слава остановиться не смог, всех убил. Он самый настоящий маньяк!

— Этого не может быть!

Лада смутно помнила, как Слава ударил Нырка. Рукой, пистолетом или даже ножом. Возможно, он его убил. Но ведь только ради того, чтобы спасти ее.

— А с Ксюхой он может жить?

Это был удар ниже пояса. У Лады подкосились ноги, и она опустилась на диван.

— Так, сейчас! — Мама принесла целую гору таблеток, стакан воды.

Наркотиками там не пахло, но лекарства могли принести хоть какое-то облегчение. Поэтому Лада выпила все если не с жадностью, то близко к тому.

— Все хорошо, доченька. Без Славы мы как-нибудь проживем.

— Мне плохо без него.

— Он больной человек, не может не убивать. И тебя когда-нибудь…

— Нет! — простонала Лада.

— Я знаю, что говорю. Я жизнь прожила, знала одного такого, как твой Слава…

— Какого такого?

— Пришел из Афгана, герой, грудь в орденах! Жену свою убил, Катерину. В прошлом году ее похоронили. А Кеша сидит. И Слава твой сядет. Пусть он лучше убьет Ксюху, чем тебя. Ой, что же я такое говорю! Совсем из ума выжила!

— Да, пусть убьет! — с ожесточением проговорила Лада.

Совесть в ней почему-то даже не шелохнулась.

— Подсудимый Каретников с предъявленным обвинением согласился полностью, осознал характер и последствия совершенного преступления, — бубнил судья.

Слава смотрел в другую сторону, видел Тамару, которая сидела в первом ряду. Знакомое каре, под челкой черная траурная лента, лицо пугающе спокойное, взгляд неподвижный, непроницаемый.

— Каретникова Вячеслава Павловича признать виновным в совершении преступления, предусмотренного частью первой статьи сто седьмой УК РФ…

Краем глаза Слава заметил, как напряглась Ксюха. Она очень переживала за него, передавала посылки, приходила на свидания. Как будто он хотел ее видеть. Ему нужна была Лада, но ее отец говорил, будто дочь до сих пор в клинике, когда выйдет, неизвестно. Возможно, она даже не знала о том, что с ним сейчас происходило.

Но сейчас он не думал о Ладе. Ксюха волновала его и того меньше. Теперь Слава мог воспринимать только Тамару, ее зловещую, завораживающую красоту.