Андрей Тарковский. Жизнь на кресте - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Бояджиева cтр.№ 9

— Хочу… — Андрей замялся, поморщился и выпалил: — Хочу стать Бетховеном. Людвигом Ван Бетховеном.

— Композитором, что ли? — на лице председателя появилась веселая усмешка. — Боюсь, для страны двух таких музыкальных деятелей будет многовато.

— Он не наш, этот композитор, он немец, — пояснила председателю сидевшая слева от него взрослая женщина с пионерским галстуком — вожатая.

— Тем более странно, — укорил Андрея фронтовик. То, что этот человек потерял на войне руку и, как его отец, стал инвалидом, глубоко тронуло Андрея. Он поспешил заверить:

— Нет… Конечно, не таким! Такого второго быть не может… — он вскинул горящие глаза на фронтовика: — Но стремиться надо! Мне его сочинения очень нравятся. Какой же коммунизм без великой музыки…

— Ага, вон, куда он метит: непыльная работенка — целыми днями за пианино штаны просиживать, — встряла рыжая девчонка, которая, Андрей это помнил, часто выступала на школьных собраниях. — А на стройке с лопатой смену вкалывать? Это как тебе, нравится?

— Если надо… Если меня пошлют… — Андрей вдруг залился краской, стесняясь своего признания насчет Бетховена. Удивить думал, болван!

— Э, погодите, я ж этого типа знаю! — противный голос принадлежал дворовому соседу Андрея Яшке Скворцову. — Он хочет, знаете, что? Он просто хочет пролезть в ряды комсомола, стиляга! Он же со спекулянтами водится и одевается, как враг народа, во все иностранное! Это сейчас идейно выдержанным прикинулся.

Комсомольские вожаки зашушукались.

— Что скажешь, Андрей? Товарищ Скворцов сказал нам правду? Или, может, придумал? — прищурив глаза, пытал председательствующий.

— Я не враг… — Андрей потянул было руку в рот — грызть и так чуть не до корня искусанные ногти, вовремя остановился и сцепил кисти за спиной. — Но он верно говорит. У меня есть одежда… не совсем…

— «Не совсем…» Ха! Коренным образом буржуазная и не соответствующая облику комсомольца! — отрубила гневно веснушчатая. — Я его в парке видела с компанией стиляг, когда мы патрулировали. Разогнали, побрить кое-кого хотели. Не наш это человек.

— Вот видишь, как о тебе люди отзываются. Да… Выходит, рано тебе, Андрей, в комсомол поступать, — укоризненно покачал головой фронтовик. — Давайте голосовать, товарищи. Кто за то, чтобы удовлетворить заявление Тарковского о вступлении в ряды ВЛКСМ? Никто… Иди-ка ты, парень, домой и хорошенько подумай, как тебе жить дальше, с идейной молодежью или с подонками…

Так и не пришлось Андрею побывать в комсомоле. Позже он уже не рискнул вступить в ряды КПСС, куда хотел бы попасть не из карьерных соображений, а в знак причастности к социалистическому строительству СССР. Но пытаться не стал. Уже знал — чужак, зарубят, да еще насмешками травить будут.

4

Так странно сошлись звезды над этой обычной московской школой, что в одном классе с Андреем учился Андрюша Вознесенский. На Вознесенском держалась школьная стенная газета, в него влюблялись девочки, он, слегка заикаясь, открывал звонкими певучими стихами школьные вечера. Присмотрел в приятели голубоглазый Вознесенский хмурого брюнета из поэтической семьи. Дружба не получилась по причине замкнутости Андрея и определившихся у него совсем иных интересов.

Но через много лет известный поэт напишет миниатюру о своем прославившемся и рано умершем однокласснике. Называется рассказ «Белый свитер».