Иван III - читать онлайн книгу. Автор: Николай Борисов cтр.№ 32

Уход тверской артиллерии существенно ослабил силы Василия Темного. Однако война продолжалась. С Василием остались тверские воеводы Борис Захарьич и Семен. Они вернулись в Тверь только «на Федоровой неделе» — с 20 по 26 февраля 1447 года (12, 326). От Углича князь Василий двинулся к Ярославлю. Город открыл ему свои ворота. В Ярославле к Слепому явились и припозднившиеся где-то татарские «царевичи» Кайсым и Ягуп.

Дмитрий Шемяка не стал долго задерживаться в Галиче. По-видимому, он ожидал, что Василий II вот-вот явится сюда со своим многочисленным войском. Из Галича Шемяка поехал на север, в Чухлому, где находилась в ссылке мать Василия, Софья Витовтовна. Прихватив с собой старую княгиню (которой было уже не менее 70 лет!), Шемяка из Чухломы «побеже на Каргополе» (20, 73). Оттуда, из Каргополя, уже было рукой подать до заонежских владений Великого Новгорода. На Волхове Галичанин мог переждать тяжелые времена, а в случае ухудшения ситуации — уйти во Псков или же в Литву. Там неизменно с охотой принимали всех врагов правившего в Москве великого князя.

Но если для Шемяки главная задача состояла в том, чтобы пробраться окольными путями в Новгород, то москвичи, напротив, должны были приложить все силы, чтобы не упустить беглеца. Понимая это, Галичанин ожидал, что воеводы Василия II попытаются перехватить его где-нибудь в районе Вологды. Такой вариант его вполне устраивал: в лучшем случае он надеялся внезапным ударом разгромить московскую заставу (как это сделал в 1435 году его старший брат Василий Косой), а в худшем — откупиться от преследователей, выдав им в обмен на свободный проезд княгиню Софью.

Однако Василий II не стал распылять свои силы в рискованной погоне за Дмитрием Шемякой, который хорошо ориентировался в бескрайних северных лесах и был способен на внезапные контратаки. Вместо погони князь Василий отправил из Ярославля к Галичанину своего боярина Василия Федоровича Кутузова с посланием. Тот нашел Шемяку уже в Каргополе. Содержание великокняжеского послания сводилось к просьбе освободить из плена княгиню Софью. Летописец сохранил исполненные ядовитой насмешки слова послания: «Брате князь Дмитрей Юрьевич! Коя тебе честь или хвала, что держишь у себе матерь мою в полону, а свою тетку? Чем сим хочешь мне мститися? А яз уже на своем столе, на великом княжении…» (20, 73).

Отправив гонца к Шемяке, Василий II недолго пробыл в Ярославле. Ему хотелось поскорее вернуться домой, в Москву. В пятницу, 17 февраля 1447 года, он вновь вступил под гулкие своды Успенского собора московского Кремля. Ровно год назад, в ночь с 16 на 17 февраля 1446 года, князь Василий был ослеплен на московском дворе Шемяки. Прошел год — и вот он вновь воссел на свой поруганный трон. В этом совпадении дат современники должны были увидеть волю Провидения. Сам Всевышний правил Василию путь к престолу…

Эти минуты торжества делили с Василием и его подраставшие сыновья — 7-летний Иван и 6-летний Юрий. А в обшитой соболем колыбели улыбался каким-то своим младенческим мыслям полугодовалый Андрей…

Заканчивалась «сырная неделя» — Масленица. Приближалось «великое заговенье». Покаянные обряды Прощеного воскресенья давали Василию отличную возможность публично примириться с московской знатью, простить боярам их измены и самому повиниться в грехах недавнего прошлого. Традиционные масленичные пиры стали достойным завершением всей успешной военной кампании против Галичанина. С началом Великого поста войско было распущено, и жизнь в Москве стала входить в обычную колею.

Некоторое время спустя на Боровицкий холм пришла радостная весть. Дмитрий Шемяка, поразмыслив, решил отпустить княгиню Софью. Вероятно, он искал путей к примирению с Василием II. Отпустив княгиню в Москву, Шемяка дал ей в провожатые отряд под началом своего боярина Михаила Сабурова.

Великий князь поехал навстречу своей престарелой матери. Они пребывали в разлуке уже более года. Встреча произошла в Троицком монастыре.

Вероятно, именно тогда в обители на смену игумену Досифею, который был, по-видимому, связан с Галичанином, пришел Мартиниан Белозерский. Из жития Мартиниана известно также, что Василий Темный назначил его своим исповедником — «духовным отцом». Настоятель маленького Ферапонтова монастыря, затерянного в лесах Белозерья, Мартиниан стал известен великому князю во время его кирилловского богомолья. Вместе с кирилловским игуменом Трифоном он помог Василию снять невидимые оковы «крестоцелования» и благословил его на борьбу с Шемякой.

Из Троицы княгиня Софья направилась не в Москву, а в Переяславль. Очевидно, она любила этот город, где не раз переживала трудные времена. Доставивший Софью боярин Михаил Сабуров не поехал назад к Шемяке, а остался служить Василию II.

После тревожных событий 1446 и начала 1447 года наступило затишье. Однако Василий Темный не терял времени даром. В 1447–1448 годах он вел сложную дипломатическую игру, целью которой была политическая изоляция Дмитрия Шемяки. Щедрыми пожалованиями новых владений и льгот была достигнута лояльность удельных князей. В понедельник 19 июня 1447 года Василий II подписал договор со своим кузеном князем Михаилом Андреевичем Верейско-Белозерским. Тот клялся: «И быти ми, господине, с тобою с великим князем везде заодин» (6, 127). Такое же обещание содержится и в договоре Василия II с князем Василием Ярославичем Серпуховским (6, 132), заключенном одновременно с первым. На Ильин день, 20 июля 1447 года, был заключен московско-рязанский договор. Князь Иван Федорович Рязанский также клялся быть верным «младшим братом» Василия Темного (6, 143).

Отношения Василия II с Дмитрием Шемякой были определены в договоре, заключенном летом 1447 года. (Текст его не сохранился, однако суть ясна из других источников. Шемяка признавал кузена «старшим братом» и клялся не затевать против него какого-либо зла.) Тем же летом, 11 июня, была составлена «перемирная грамота» между Дмитрием Шемякой и Иваном Можайским, с одной стороны, и Василием Серпуховским и Михаилом Верейским — с другой. Князья заявляли о прекращении войны. Условия мира затрагивали интересы не только этих четверых, но и пятого — великого князя Василия II. Василий Серпуховской и Михаил Верейский выступали как представители его интересов. Галичанин и Иван Можайский обещали вернуть Василию II похищенные ими из великокняжеской казны ценности и документы. Дмитрий Шемяка признавал утрату Углича и Ржева. Оба мятежника оговаривали невозможность своего приезда в Москву, «доколе будет у нас в земле отец наш, митрополит» (6, 141). Только под гарантии безопасности, данные митрополитом, они готовы были явиться в Москву для личной встречи с Василием II. Однако рязанский епископ Иона, считавшийся наиболее достойным кандидатом, все еще не был возведен на митрополичью кафедру. Эта ситуация требовала какого-то решения. Но серьезность вопроса заставляла Василия II действовать очень осторожно и взвешивать каждый шаг. На престоле святителя Петра ему нужен был верный человек…

Осенью 1447 года сын и наследник Улу-Мухаммеда «царь казанский Мамутек» отправил своих татар в набег на Владимир, Муром и другие русские города. Ходили слухи, что татар призвал на русские земли Дмитрий Шемяка. Для отпора грабителям из Москвы была послана рать. Кажется, эта скоротечная война с татарами завершилась без особых потерь. Однако она переполнила чашу терпения высшего духовенства, которое на сей раз решительно встало на сторону Василия Темного.