Иван III - читать онлайн книгу. Автор: Николай Борисов cтр.№ 15

Битва на Которосли — первое поражение галицких воителей в сражении с полками великого князя Василия Васильевича. Оно укрепило боевой дух москвичей, подорванный длинной чередой побед лесовиков. Да и сам великий князь впервые ощутил сладкий вкус победы. Кажется, он умел извлекать уроки из своих неудач. Во всяком случае, его распоряжения выглядят вполне толковыми, хотя и несколько запоздалыми. Узнав о бегстве Василия Косого, «князь великы посла за ним в погоню воевод своих…» (29, 148).

Однако великокняжеские воеводы не успели захватить Василия Косого до того, как он ушел в тверские земли и тем самым стал недосягаем для них. Тверской князь Борис Александрович принял беглеца весьма благосклонно. Продолжение московской войны было столь же выгодно Твери, как и Новгороду. Пока потомки Дмитрия Донского выясняли отношения друг с другом, их «геополитические соперники» могли спать спокойно. И потому тверской князь не только приютил побитого Юрьевича у себя в Кашине, но и помог ему собрать и вооружить сотни три бойцов. Разумеется, это была всего лишь горстка наемников. Однако для такого предприимчивого и дерзкого человека, как Василий Косой, и этого было достаточно, чтобы вновь вступить в игру. К тому же судьба, благосклонная к отчаянным, вновь дала Василию шанс поправить свои дела…

Не имея возможности преследовать врага в тверских землях, посланные для его поимки московские воеводы решили обосноваться в Вологде. Там они стояли с войском, «переимая вести про князя» (29, 148). Расчет москвичей был прост и основателен: рано или поздно Василий Юрьевич вынужден будет покинуть тверские земли и направиться в свой галицкий удел. Путь по Волге через Ярославль был надежно перекрыт московскими полками, во главе которых, вероятно, находился сам великий князь Василий Васильевич. Мятежнику оставалась лишь одна дорога домой: через лесные дебри ярославского Заволжья. На этом пути его и следовало перехватить ударом с севера, из Вологды. Сложность заключалась лишь в том, чтобы своевременно получить весть о движении врага…

Однако Василий Косой не только разгадал замысел москвичей, но и нащупал их слабое место — полную зависимость от данных разведки. Выступив из Кашина, Юрьевич со своим небольшим отрядом, словно волчья стая, скрылся от глаз в заснеженных чащах. У этого лесного невидимки была вполне определенная цель. Преодолев по одному ему ведомым глухим дорогам около трехсот верст, Василий внезапно появился под стенами Вологды и захватил город. Оторопевшим воеводам вместе с их застигнутым врасплох воинством оставалось только сдаться на милость победителя.

Этим блестящим, с военной точки зрения, рейдом Василий Косой отомстил москвичам за свое поражение на Которосли и укрепил за собой репутацию достойного наследника непобедимого Юрия Звенигородского.

Захватив Вологду и разгромив московских воевод, Василий Косой на какое-то время стал хозяином всего заволжского Севера. Против него выступил лишь один из местных правителей — князь Федор Дмитриевич Заозерский, владения которого располагались к востоку от Кубенского озера. Он попытался внезапной атакой пленить Василия и разгромить его отряд. Однако это ему не удалось. В жестоком сражении князь Федор был разбит и сам едва успел спастись. Василий Косой захватил в плен всю его семью.

Одной из главных забот галицкого мятежника было пополнение казны. Деньги нужны были ему прежде всего для продолжения борьбы за Москву. Именно это и послужило главной причиной последовавшего за вологодским «взятием» похода Василия Косого на Великий Устюг. Князь не поленился проделать около четырехсот верст по зимним дорогам от Вологды до Устюга. Богатый торговый город, куда стекалась дань со всей «Пермской земли» и куда охотники свозили добытую в бескрайних северных лесах пушнину, находился под контролем Москвы. В церковном отношении он входил в состав ростовской епархии.

Торная дорога из Вологды в Устюг зимой проходила по замерзшей реке Сухоне. Пользуясь этим наезженным «зимником», скорый гонец мог добраться от одного города до другого дней за шесть-семь. Очевидно, что к тому времени, когда Василий Косой, повоевав в Заозерье, добрался до Устюга, здешние власти уже знали о его нападении на Вологду и о пленении им знатных московских бояр. Московский воевода князь Глеб Иванович Оболенский и находившийся тогда в Устюге представитель ростовского архиепископа («десятинник владычен») Иев Булатов решили сделать то, что не удалось заозерскому князю Федору Дмитриевичу: пользуясь малочисленностью отряда Василия Косого, внезапно напасть на него и убить мятежника. В случае успеха заговорщиков ожидали милости великого князя и щедрая благодарность знатных пленников, которых Василий Косой возил с собой.

Приняв этот план, правители Устюга беспрепятственно впустили Василия Косого в город. Главная трудность состояла теперь в том, чтобы застать мятежника и его свиту врасплох. С этой целью заговорщикам, по-видимому, пришлось решиться на своего рода святотатство. Летописцы, стремящиеся елико возможно обелить действия московской стороны, весьма глухо излагают эту неблаговидную историю. «…И там на Устюзе хотели его (Василия Косого. — Н. Б.) убити, на порании Велика дни, на заутрени, и бысть ему весть; он же един перебеже межи кор (ледяных торосов. — Н. Б.) Сухону, на Дымкову сторону, а кто не поспел людей его за ним, и устюжане тех побили, а что были иманцы князя великого бояре, тех всех отполонили у него» (29,148).

Очевидно, расправа с галичанами была назначена на тот момент, когда князь Василий в окружении местной знати будет идти во главе процессии — крестного хода вокруг храма, которым начиналась пасхальная заутреня. Эта ситуация была самой благоприятной для внезапного нападения: князя окружали заговорщики, а его дружинники (вероятно, безоружные) шли где-то позади, растворяясь в толпе горожан. Тут-то и грянул сигнал к расправе. Наверное, им должен был стать звон соборного колокола…

Однако судьба и на сей раз была благосклонна к старшему Юрьевичу. Предупрежденный кем-то в самый последний момент, он успел вырваться из кипящей убийством толпы и, пользуясь темнотой, незамеченным добраться до берега Сухоны. Была уже середина весны (17 апреля), но, по счастью для беглеца, ледоход на реке еще не начался. (Под этим годом летописец отмечает: «а весна была велми студена» (18, 148). Ночью, карабкаясь по вздыбившимся ледяным глыбам, князь Василий сумел перебраться на другой берег. Поутру он собрал горстку своих уцелевших воинов и не мешкая двинулся на юго-восток, в издавна дружественную галицким князьям Вятскую землю. Ему предстояло преодолеть шесть или семь сотен верст по весеннему бездорожью, Бог весть как переправляясь через разлившиеся реки и подтаявшие болота. Несомненно, это был человек стального закала. Ярость и жажда мести умножали его богатырские силы.

Примерно месяц спустя Василий Косой с подоспевшими на помощь вятчанами уже стоял в Костроме, готовясь к новому походу на Москву. Великий князь Василий Васильевич с войском подошел к Костроме и расположился возле Ипатьевского монастыря. От города его отделяло устье разлившейся по весне реки Костромы. Москвичи были настроены миролюбиво, и причиной этому было не одно только половодье. Великий князь, напуганный вологодским конфузом своих лучших воевод, побоялся вновь испытывать судьбу. Он предложил Василию Косому в обмен на мир признать не только его наследственные права согласно завещанию Юрия Звенигородского, но и прибавить к владениям мятежника богатый Дмитров, которого домогался еще его отец. Нуждаясь в передышке, Василий Косой согласился на мировую.