Иван III - читать онлайн книгу. Автор: Николай Борисов cтр.№ 124

В Вологде был помещен только сам Али-хан с женами. Его мать, братья Худай-Кул (Кудалгу) и Мелик-Тагир (Малекдар, Менлодар), а также сестра были отправлены значительно дальше — «в заточение на Белоозеро, в Карго л ом» (30, 205). Северная тюрьма быстро сделала свое дело: «Тамо же в заточении умре царь, и мати его, и брат царев, Менлодар царевич» (26, 22). Самым стойким оказался «царевич» Худай-Кул. Проведя несколько лет на севере, он был помилован и возвращен в Москву. В 1505 году Худай-Кул принял крещение и стал носить имя Петр. Великий князь Василий III хотел сделать Петра Ибрагимовича крупной фигурой в московской политической игре. С этой целью он в 1506 году выдал за него замуж свою сестру Евдокию. Однако «царевич Петр» умер в 1509 (или 1523) году, так и не оставив заметного следа в истории Москвы.

Из северного заточения удалось выбраться и одной из жен Али-хана. Согласно «Казанской истории», хан Мухаммед-Эмин упросил Ивана III отпустить из Вологды к нему в Казань старшую жену своего умершего в ссылке брата: «…люба ему бысть велми братня жена» (14, 330). Однако гордая ханша не забыла вологодского унижения. Рассказывали, что именно она позднее уговорила Мухаммед-Эмина поднять восстание против власти Москвы и перебить всех русских в Казани…

Посадив на казанский престол пока еще послушного Москве Мухаммед-Эмина и приставив к нему в качестве надзирателя (своего рода баскака!) московского наместника Д. В. Шеина, Иван III добился многого. На восточных границах Руси на 17 лет установилась тишина. (Именно так и определил итог казанского визита один современный летописец: «…и бысть тишина велиа в тех странах от татар» (29, 162). Это евангельское выражение — «тишина велия» — использовалось только в особо важных случаях. Так характеризовали, например, прочный мир, установленный на Руси Иваном Калитой.)

Полагают, что в ознаменование своей победы над Казанью Иван III распорядился на новгородском монетном дворе начать чеканку монет, на которых его имя было написано не только по-русски, но и по-татарски, арабскими буквами. Эти двуязычные монеты предназначались прежде всего для хождения на территории Казанского ханства, которое таким образом втягивалось в сферу действия московской денежной системы (87, 115).

Достигнутая стабильность оказалась настолько прочной, что ее не смогла нарушить и смена лиц на казанском престоле. С 1496 по 1502 год место Мухаммед-Эмина, вновь бежавшего в Москву, занимал его брат Абдул-Латиф. Но в 1502 году Иван III опять перетасовал карты. Абдул-Латиф отправился в ссылку на Белоозеро, а Мухаммед-Эмин занял престол, на котором и оставался до своей кончины в 1518 году.

Конечно, союз Казани с Москвой был вынужденным. Недруги Ивана III со всех сторон пытались расстроить этот дуумвират. Да и сам казанский хан в глубине души ненавидел Россию. Прямой потомок Тохтамыша, мог ли он забыть о тех временах, когда сожженная Москва дымилась под копытами татарских коней? Воспитанник московского двора, мог ли он простить те унижения, которым ежечасно подвергался, оказавшись в иноязычной и более культурной среде? Осенью 1505 года, когда великий князь Иван был прикован к постели предсмертным недугом, Мухаммед-Эмин восстал против власти Москвы, учинил небывалую резню русских в Казани и даже попытался захватить Нижний Новгород.

Кончина Ивана Великого пагубно сказалась на московско-казанских отношениях. Весной 1506 года татарам удалось разбить московское войско, во главе с родным братом молодого великого князя Василия III Дмитрием, подступившее к Казани. Лишь несколько лет спустя хан успокоился и вновь изъявил покорность Москве.

Усмирение Казани еще не означало ее покорения. Потребуется еще немало лет и походов, прежде чем Иван IV в 1552 году поставит точку в этом долгом историческом споре. И все же усмирение Казани в 1487 году было огромным успехом Ивана III, которым он гордился даже больше, чем отражением хана Ахмата на Угре в 1480 году. Оно развязывало руки великому князю для наступательных действий на других направлениях: от окончательного покорения Вятки (1489) до наступления на Литву и Прибалтику. Оно способствовало выпрямлению национального самосознания, придавленного двумя столетиями татаро-монгольского ига. Оно наглядно показывало ту высоту, на которую незаметно, шаг за шагом поднялась безжалостно понукаемая кнутом Государя Московская Русь.

Большая Орда (иногда называемая также Волжской Ордой) являлась прямой наследницей распавшейся в середине XV века единой Золотой Орды. Ее столицей был Сарай — некогда богатая и многолюдная столица всего «Улуса Джучи», располагавшаяся в низовьях Волги между современными Волгоградом и Астраханью. Правители Большой Орды более чем кто-либо имели основания считать себя преемниками золотоордынских ханов. Они требовали от Руси выплаты прежней дани и традиционного признания верховной власти «вольного царя».

Война с татарами из Большой Орды летом 1459 года стала первым «боевым крещением» молодого Ивана III. Посланный отцом с полками на южную границу, он сумел остановить отряды степняков у «Берега». Кажется, именно из этого успешного противостояния Иван и вывел свою будущую стратегию борьбы со степняками: не ходить навстречу им в Степь (как это делал Дмитрий Донской), но и не подпускать к Москве (подобно Василию Темному), а останавливать на рубеже Оки.

В августе 1460 года сам правитель Большой Орды хан Махмуд (1459–1465) (в русских летописях — Ахмут) приходил к Переяславлю Рязанскому и почти неделю осаждал город. Осада закончилась безрезультатно. Следующий правитель, Ахмед-хан (1465–1481) (в русских летописях — Ахмат), сумел со временем консолидировать Орду и пресечь внутренние распри.

Однако, к несчастью для Ахмата, среди татар, как и среди русских, ненависть к соплеменникам была зачастую сильнее, чем к внешним врагам. Главным врагом Большой Орды стало другое татарское государство — Крымское ханство. Правивший там хан Хаджи-Гирей в 1465 году напал на орду Ахмата в тот самый момент, когда последний уже собрался в поход на Русь. Затяжная война между Чингизидами увела грозу от русских границ далеко в степь.

Московская разведка внимательно отслеживала намерения Ахмата. В случае его приближения к московским рубежам Иван III сам выходил с полками к Оке. Обычно его ставка на южном театре военных действий располагалась в Коломне. Через этот город проходила торная дорога из Москвы на юго-восток, к низовьям Волги. В Коломне был построен большой мост через Оку (2, 225). Прикрытие этого стратегически важного моста являлось одной из главных задач московских войск, выдвинутых к Оке против татар.

В Коломне Иван III стоял в ожидании татарского набега и летом 1470 года (20, 124). Однако тогда хан так и не пришел на Русь. Вероятно, он также через свою разведку получал данные о движении Ивана III и не хотел нападать на изготовившегося к обороне противника.

Логика геополитических отношений подталкивала Волжскую Орду к союзу с Великим княжеством Литовским. Литва, в свою очередь, искала среди татарских ханов союзников для войны с Москвой. В результате в 1471 году по инициативе короля Казимира IV между Вильно и Сараем начались переговоры о совместных действиях против Ивана III. Одновременно король искал пути сближения с крымскими татарами. Казимир надеялся, что нашествие татар отвлечет Ивана от завоевания Новгорода. Однако хан Ахмат собрался в поход только на следующий год, когда московское войско в полном составе встретило его на Оке возле Алексина и заставило отступить ни с чем. Сам король на эту войну не явился.