Единственные дни - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Бондарчук cтр.№ 83

Именно в Ницце Гоголь работал над «Мертвыми душами». И писал Жуковскому: «Ницца – рай; солнце, как масло, ложится на всем; мотыльки, мухи в огромном количестве и воздух летний. Спокойствие совершенное. Жизнь дешевле, чем где-либо. Я продолжаю набрасывать на бумагу хаос, из которого должно произойти создание “Мертвых душ”».

Конечно, нас привлекла старая часть города, с крошечными площадями, красивыми часовнями, громадами соборов. Интересны были и детали: фасады старинных домов, резные литые фонари.

Старая Ницца бережно хранит память пребывания в ней великих художников и писателей. А русская православная церковь Николая Чудотворца по-прежнему собирает прихожан.

26 мая закончилось наше пребывание в Каннах. Последним акцентом стала встреча с продюсером Томасом Хедманом на вечеринке в частном доме в Каннах – вкусный ужин, великолепное французское вино.

«Бойся данайцев, дары приносящих…»

Этот известный постулат для меня звучит еще более определенно: «Бойся данайцев, дары сулящих». Справедливость этих слов я испытала в полную силу. Есть единственные и неповторимые дни, наполненные радостью творчества, любви и теплых, сокровенных отношений. Но есть дни, они также, надеюсь, неповторимы, – тяжелейшего урока.

Весной 2007 года наша группа, закончив две большие картины: «Пушкин. Последняя дуэль» и десятисерийный фильм «Одна любовь души моей», была полна решимости и надежды продолжить работу над уже заявленными темами – биографиями Лермонтова и Гоголя. Более того, еще снимая фильм о Пушкине, мы ухитрились снять несколько сцен с Евгением Стычкиным в роли Лермонтова для будущего фильма. К несчастью, предложенный нами сценарий о Лермонтове не прошел конкурс в Федеральном агентстве по кинематографии. Нужны были независимые, так называемые внебюджетные средства на дальнейшую работу. Так в нашей жизни появились люди, чьи имена я спрячу за инициалами – А.К. и И.Ф.

Главный из них, А.К., представлял собой пятидесятилетнего мужчину с военной выправкой, другой, интеллигентного вида, типичный гуманитарий, его же возраста. Узнав, что нам нужны средства на фильмы о Лермонтове и Гоголе, приехали на «Мосфильм» и предложили большой беспроцентный кредит с условием возврата средств через пять лет. Эти условия нам показались интересными, и я подключила к договору юристов. Договор был составлен достаточно быстро. Первый транш, на который мы вполне могли снять Лермонтова, должен был к нам прийти 20 мая 2007 года. Поэтому я не только не распустила группу, но стала срочно добирать актеров.

Наступило 20 мая, но деньги не пришли. А.К. божился и клялся, что задержка – случайная и буквально со дня на день все будет. Прошел еще месяц. Нужно было платить группе, уходила возможность подготовки и съемки летней натуры. А.К. вновь успокаивал и обнадеживал, так же и И.Ф. Что было делать? Я повезла наш договор в один банк и попросила кредит, чтобы частично расплатиться с группой и продолжить подготовительный процесс, тем более что моим поручителем стал А.К.

Итак, в июле нам был выделен кредит, и мы продолжили подготовительный период. Шились парики и другой постижерский материал, покупались ткани, Евгений Стычкин каждый день совершенствовался в верховой езде, упражнялся в фехтовании. Для того чтобы прийти в еще более лучшее физическое состояние, актер рискнул участвовать в шоу Первого канала «Цирк со звездами». Я с замиранием сердца следила за полетами Жени под куполом цирка, его владением холодным оружием и успехами в конных состязаниях. Время шло, денег не было. Запись в моем дневнике летом 2007 года: «Лермонтов. Проведен кастинг, все актеры определены, подготовлена экспедиция на Кавказ. Там специально для наших съемок готовят лошадей. Вся группа – художник, оператор, художник по костюмам и т. д., всего сорок человек, – ждет. Двадцать актеров, среди них Евгений Стычкин, Екатерина Гусева, Максим Аверин, – ждут. Каждый месяц выплачиваем банку проценты за полученный кредит. Должен быть транш… но его нет!»

Хочу сразу сказать, что денег мы так и не получили. Ни копейки. А у нас еще были некоторые долги по производству фильма о Пушкине. Этот ужас продолжался вплоть до начала 2009 года. Все средства, которые по крохам мы собирали с проката фильма «Пушкин. Последняя дуэль», – всё «съедал» процент по кредиту. Надежда на получение каких-либо средств с А.К. полностью исчезла, когда я попросила знакомых из одного военного ведомства проверить личность А.К. Выяснилось, что таких, как я, у него много. Что сам он никаких средств не имеет и даже не собирался что-либо платить. Ему, как настоящему аферисту, нужна была только моя известная фамилия на договоре, чтобы показывать его и быть допущенным в определенные круги, числясь «спонсором» таких масштабных фильмов.

Итак, наш проект о Лермонтове был остановлен. Кроме того, я получила возможность увидеть не только крыс, бегущих с тонущего корабля, но и их схватку. Группа стала распадаться на глазах. Они оскорбляли друг друга, угрожали всевозможными карами, наконец, стали отпадать. Ушел директор Б.П., требующий средств у экономиста Л.Р., ушла и она, бросив все запущенные дела. Тихо и скромно ушла еще одна директор Е.К. Одна из администраторов, воспользовавшись тем, что у нее была печать фирмы, заключила подложный договор с тем, чтобы завладеть правами фильма «Одна любовь души моей», который я снимала восемь лет. Еще один администратор Д.Ч., которого я кормила десять лет и даже организовала его поездку на Берлинский кинофестиваль и в Канны, украл нашу общественную машину, переписав ее с помощью нашего бывшего экономиста на себя, хотел было украсть профессиональный монтажный компьютер, но учуял, что его действия отслеживаются соответствующими структурами.

Во всей этой катавасии положительным был только один момент – отсеялись негодные, остались только преданные. Меня не покинул в беде зам. директора, а ныне директор Александр Миронов, наш экономист Ирина Рязанцева, юрист Елена Пономарева и, конечно же, моя семья. Вся нагрузка этих дней легла на плечи моего мужа Игоря Днестрянского и моего маленького коллектива, который буквально сражался каждый день за выживание. Стойко переносила все беды моя мама Инна Владимировна Макарова, пытаясь своими средствами заткнуть наши экономические дыры. Дело дошло до залога по долгам моей двухкомнатной квартиры, где к тому времени проживал мой сын с женой и двумя маленькими детьми… Каждый день я просыпалась в холодном поту и с одной мыслью – «Что делать?» Но отчаяния не было! Отвлекусь и обращусь к моим читателям 2009 года, когда начался общий экономический кризис. Я знаю, что в том положении, в которое я попала, сейчас находятся многие. Люди испытывают прежде всего страх! Страх за будущее своих детей. Наверное, самый опасный страх. Но здесь может помочь только ВЕРА! Все может измениться к лучшему, если вера не потеряна и если есть смысл существования, который нельзя терять. А у меня был и есть этот смысл! Каждый раз, когда мы говорили с моей мамой о случившемся, от нее вместо упреков я слышала: «Наташа, но ведь есть фильм, есть “Пушкин”. И это – для людей…»

И действительно, фильм был, и мне удалось получить небольшие средства в Федеральном агентстве по кинематографии на показ фильма «Пушкин. Последняя дуэль» в тридцати русских городах. С осени 2007 года начался беспрецедентный марафон по всей нашей необъятной стране. Напряжение было невероятным, но оно снимало весь негатив, связанный с экономическими проблемами.