30 лет в ОГПУ-НКВД-МВД. От оперуполномоченного до заместителя министра - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Богданов cтр.№ 120

Светлана Аллилуева обратила внимание на то, что отец плохо тогда выглядел. Видимо, он ощущал повышенное кровяное давление, но никого из врачей не вызывал. Профессор Виноградов, который постоянно лечил вождя, был арестован, а больше никого Сталин к себе не подпускал. Прежде, если одолевала болезнь, занимался самолечением — брал у своего секретаря, бывшего фельдшера Поскрёбышева (который с прошлого месяца был удалён из Кремля) необходимые таблетки, которые приобретались в обычной аптеке. Однако, несмотря на нездоровье, Сталин 26 декабря 1952 года дал интервью корреспонденту газеты «Нью-Йорк тайме», не сказав, правда, ничего нового. А потом у себя на даче встретил новый 1953 год.

Начало 1953 года не предвещало ничего хорошего. 9 января во всех газетах была опубликована хроника об аресте группы врачей-вредителей, предавшая широкой огласке «дело кремлёвских врачей». В дополнение к этому секретарь ЦК Н.А. Михайлов, курировавший всю идеологическую работу, включая средства массовой информации, придал материалам совершенно не требовавшийся антисемитский уклон. В подготовленных статьях акцент делался, прежде всего, на чужеродные фамилии шести из девяти упоминавшихся врачей. В результате 13 января газеты опубликовали сообщение о раскрытии заговора врачей-евреев, которые, проводя неправильное лечение, сокращали жизнь видных руководителей партии и правительства. В числе преступно умерщвлённых указывались Жданов и Щербаков, болгарский вождь Г. Димитров, монгольский глава Чойбол-сан и другие видные партийно-государственные функционеры, а также военачальники. Сообщалось о связи этих врачей и массы других евреев с зарубежной разведкой. При этом по всей стране обязали провести многочисленные митинги гнева и осуждения врачей-убийц с требованием их смертной казни. Кроме того, была распространена информация о якобы выявленных контактах советских офицеров с американской разведкой в отношении нанесения удара по Кремлю [Л.48].

Как-то вне зависимости от этих событий, но достаточно активно, протекала жизнь постаревшего Сталина. Несмотря на явное ухудшение состояния здоровья, он по-прежнему продолжал напряжённо работать, принимал участие в совещаниях по вопросам госбезопасности и сельского хозяйства. Много читал, а потому через начальника охраны заказывал для себя большое количество книг. 7 февраля 1953 года в своём Кремлёвском кабинете принял посла Аргентины Л. Браво, а 17 февраля — посла Индии К. Менона. В конце месяца вызвал к себе на дачу П.А. Судоплатова и лично изложил ему план создания мощного агентурно-диверсионного аппарата за рубежом. Судя по воспоминаниям главного советского диверсанта, Сталин совершенно не изменил своей манеры ведения деловых совещаний: по-прежнему поощрял острые споры, также быстро выносил решения и, как в былые времена, сохранил способность суммировать свои выводы в чётких и лаконичных формулировках. В то же время Павлу Анатольевичу бросилось в глаза плохое физическое состояние Сталина: это был сильно изменившийся, уставший старик, волосы его сильно поредели и, «хотя он всегда говорил медленно, теперь явно произносил слова как бы через силу, а паузы между словами стали длиннее».

27 февраля Сталин, всегда проявлявший живой интерес к театральной жизни, смотрел в Большом театре балет «Лебединое озеро». В правительственной ложе он сидел один, а после окончания спектакля попросил директора поблагодарить артистов «за филигранную отточенность спектакля».

28 февраля, в субботу, вместе с соратниками посмотрел в Кремле кинокартину. Потом предложил всем поехать на дачу. В полночь прибыли Берия, Маленков, Хрущёв и Булганин. Беседа продолжалась до четырёх часов утра [Л.9].

И вот, уже 1 марта 1953 года, после отъезда всех гостей Хозяин отпустил охрану отдыхать, сказав, что больше никого вызывать не будет. Утром Сталин вставал обычно часов в одиннадцать, и в соответствии с заведенным порядком до того, как он сам позовёт обслугу, никто не имел права его беспокоить и входить в комнату. Но в тот день в обычное время Сталин никого к себе не позвал…

А дальше начинаются многочисленные, противоречащие друг другу подробности о том, «как товарищ Сталин умирал». Но мы доверимся рассказу человека, много лет занимавшегося обеспечением питанием всей советской элиты, который ставит под сомнение многочисленные истории. Г.Н. Коломейцев работал в Главном управлении охраны, возглавлявшемся Н.С. Власиком, и являлся сначала начальником особой кухни, обслуживавшей правительственные приёмы и кормившей всё высшее руководство, а потом стал начальником спецбазы, поставлявшей на эту самую кухню продукты. Вскоре после смерти Сталина Коломейцев побывал на даче вождя в Волынском. Опустевший дом показывал своему коллеге комендант этого объекта И.М. Орлов.

«Дача самая обыкновенная, — вспоминал Геннадий Николаевич, — ничего помпезного». Показал Орлов валенки, в которых Сталин любил гулять, тулуп, который он всегда одевал, самую простую шапку с длинными ушами. Но самое интересное Орлов поведал дальше:

«У Сталина был такой порядок: приезжает, чай попьёт, или там ещё что. И уходит к себе, закрывается. Всё! Без звонка, который в комнате имелся, никто к нему зайти не мог. Если кого-то нужно вызвать, он нажимал звонок. В ту ночь, когда он умер, ни звонка, ничего… Утро, время подъёма подходит: 10, 11… К этому часу Сталин обычно вставал, брился. Брился сам, парикмахера не было. Охрана забеспокоилась. Позвонили в наше Управление. Оттуда приехали. Когда вскрыли дверь, он лежал на полу около тахты, на которой спал. Он лежал уже мёртвый…»

Поражённый услышанным, Коломейцев переспросил:

«— То есть… вообще мёртвый?

— Мёртвый, — подтвердил Орлов.

— А все говорят, что несколько дней умирал…

— Нет-нет, он уже мёртвый был. Всё! Все эти разговоры и газетные сообщения — галиматья. Он уже мёртвый был… Всё!» [Л.42].

5 марта 1953 года, когда Сталин был ещё жив или уже нет, но во всяком случае был недееспособным, состоялось совместное заседание Пленума ЦК КПСС, Совета Министров СССР и Президиума Верховного Совета СССР, на котором официально были распределены важнейшие государственные посты. Председателем Совета Министров СССР утвердили Маленкова, после чего новый глава правительства назвал в числе своих заместителей Берию, Молотова, Булганина и Кагановича, а также внёс пакет других кадровых перемещений и назначений. Одним из основных преобразований явилось слияние министерств внутренних дел и государственной безопасности в единое ведомство — МВД, министром которого назначили Берию. Было решено объединить также значительное число других министерств, а Президиум ЦК КПСС сократить до 11 человек и 4 кандидатов, изгнав оттуда всех сталинских выдвиженцев. Булганин одновременно стал военным министром, Молотов — министром иностранных дел, а Ворошилова избрали председателем Президиума Верховного Совета СССР. Секретарю ЦК Хрущёву рекомендовано было сосредоточить внимание на партийной работе. Все члены правительства входили в состав Президиума ЦК, который должен был обеспечить коллегиальность руководства страной [Л.46].