Советская военная разведка в Китае и хроника «китайской смуты» (1922-1929) - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Алексеев cтр.№ 31

В апреле 1922 г. Сибирское бюро и Сибирский ревком удовлетворили просьбу Яковлева о возвращении на родину. В августе он был вызван в Читу, где был назначен заместителем начальника Разведуправления Штаба НРА ДРВ. Одновременно Яковлев руководил военным научным обществом по обобщению опыта войны и изучению театра военных действий на Дальнем Востоке. Бывший эсер был даже избран руководителем Политпросвета 5-й армии.

В начале августа 1922 г. в Пекин для проведения переговоров об установлении дипломатических отношений прибыл А. А. Иоффе, назначенный представителем РСФСР в Китае, которого китайская сторона согласилась принять только «полуофициальным представителем правительства РСФСР в Пекине». Возглавляемая Иоффе миссия (за которой сохранялись все способы сношения с Москвой – использование курьеров и шифровальной переписки) была сформирована по типу полпредства и состояла из 14 человек.

Находившиеся в Пекине сотрудники миссии Пайкеса были отозваны в Москву; отзыв коснулся и успевшего зарекомендовать себя с лучшей стороны Виленского, который ни к разведывательной, ни к дипломатической работе больше не возвращался, а посвятил себя журналистике. Им был написан ряд публицистических работ, посвященных Дальнему Востоку, в том числе «За Великой китайской стеной», «Сунь Ятсен – отец китайской революции», «Японский империализм», «Советская Россия у берегов Тихого океана». К сожалению, его судьба, как и многих других, сложилась трагично.

В состав вновь прибывшей миссии Иоффе входил военный эксперт А. И. Геккер. Накануне прибытия дипломатической миссии в Пекин заместитель начальника Разведывательного управления Я. К. Берзин отправил телеграмму начальнику Разведывательного управления Штаба НРА Рандмеру: «27 июля выезжает вместе Иоффе Пекин Геккер качестве негласного военного атташе. Свяжите его аппаратом Гусева и окажите ему помощь… людьми, если потребуется. Суммы Гусева передайте Геккеру. Копии материалов Геккер будет посылать Вам».

Именно Геккер должен был стать тем человеком, которому предстояло объединить «оставленных работников» Гусева.

Создание заграничных агентурных аппаратов как Разведупра Штаба РККА, так и ИНО ВЧК (ГПУ) в 1921–1922 гг. зачастую происходило под руководством одного и того же лица, одновременно выполнявшего функции резидента Разведывательного управления и Иностранного отдела. Так, в 1921 г. ответственным представителем ИНО и Разведуправления для объединения всей западноевропейской сети и руководства ею был направлен в Берлин А. К. Сташевский¹⁰⁹, а объединенным резидентом в Польшу – М. А. Логановский¹¹⁰. К этому следует добавить и нередко практиковавшийся переход на службу из ИНО в Разведупр и обратно. При этом как руководство объединенных резидентур, так и сотрудники агентурных аппаратов находились на должностях прикрытия официальных учреждений СССР.

Шаги в этом направлении были сделаны и в Китае, хотя объединенная резидентура просуществовала здесь недолго, что объяснялось как спецификой самого Китая и советско-китайских дипломатических отношений, так и эволюцией взглядов на проблему руководства соответствующих органов и вышестоящих инстанций.

2 ноября 1922 г. Геккеру в Пекин за подписью Берзина была отправлена телеграмма, сообщавшая, что в Пекин выехал Я. Х. Давтян¹¹¹, который уполномочен объединить «нашу и ГПУ работу». Связь, финансирование, общие директивы предписывалось впредь осуществлять через Давтяна.

Следом была направлена телеграмма и Давтяну о Геккере, сообщавшая, что поступивший от последнего первый материал очень ценный. Из чего в Москве заключили, что Геккер будет работать хорошо, и предписывалось выделять на его разведывательную работу средства с максимальным их использованием. При этом Давтяну рекомендовалось подходить к Геккеру с достаточным тактом, не задевая его самолюбия.

Яков Христофорович Давтян (Давыдов), первый руководитель Иностранного отдела ВЧК, исполнял обязанности начальника ИНО с 20 декабря 1920 г., являясь одновременно заведующим Отделом прибалтийских стран и Польши. По линии НКИД Давтян какое-то время работал в представительстве РСФСР в Литве. В конце 1922 г. он был включен в дипломатическую миссию А. А. Иоффе в Китае, где выступал в качестве главного резидента ИНО ОГПУ и некоторое время – объединенного резидента советской разведки в Китае. Однако на Востоке, в отличие от Европы, особо объединять было нечего, а надо было начинать совместную работу под единым руководством, а этого как раз не получилось, хотя такие попытки предпринимались вплоть до 1926 г. как в самом Пекине, так и в Харбине.

Выбор кандидатуры Геккера как руководителя агентуры был крайне неудачен. Во-первых, у него не было никакого опыта агентурной работы. Во-вторых, его статус крупного военачальника подспудно формировал негативное отношение к непосредственной организации разведывательной деятельности как таковой. В-третьих, при наличии пусть и вполне оправданных амбиций ему претила необходимость подчиняться Давтяну, хотя и по достаточно ограниченному кругу вопросов, и, наконец, в-четвертых, интенсивная дипломатическая деятельность советника Геккера по оказанию советской помощи «в деле объединения Китая» – его многочисленные контакты-переговоры с У Пэйфу и Сунь Ятсеном по указанию Иоффе явно мешали его разведработе. Хотя, с другой стороны, именно эти частые контакты с представителями враждовавших сторон создавали благоприятные условия для подбора лиц, могущих заинтересовать разведку. Иными словами, все это не только предопределило далеко не блестящие результаты разведывательной деятельности Геккера, но и, возможно, воспрепятствовало объединению резидентур военной разведки и ИНО ОГПУ в целом. К этому следует добавить и, по-видимому, сдержанную позицию в вопросе объединения представителей Иностранного отдела на местах и в первую очередь его главного резидента в Китае.

Основным направлением деятельности Давтяна и руководимых им резидентур, как, впрочем, и всех резидентур ИНО за границей в то время, было отслеживание активности эмигрантских белогвардейских организаций, в данном случае на Дальнем Востоке. Спустя год после приезда в Пекин Давтян докладывал в ИНО ГПУ: «Несколько слов о нашей специальной работе. Она идет хорошо. Если Вы следите за присылаемыми материалами, то, очевидно, видите, что я успел охватить почти весь Китай, ничего существенного не ускользает от меня. Наши связи расширяются. В общем, смело могу сказать, что ни один шаг белых на всем Дальнем Востоке не остается для меня неизвестным. Все узнаю быстро и заблаговременно».

Для таких, пусть, возможно, и преувеличенных, оценок собственных заслуг у Давтяна были некоторые основания. Так, руководимая им как главным резидентом мукденская резидентура через свою агентуру в японских спецслужбах получила архив белой контрразведки на Дальнем Востоке. «Дорогой Михаил Абрамович, – писал Давтян своему преемнику на посту начальника Иностранного отдела Трилиссеру – с сегодняшним курьером посылаю Вам весь архив белогвардейской контрразведки, полученный в Мукдене. Прошу принять меры, чтобы архив не замариновался и был использован…»

11 февраля 1923 г. Я. Х. Давтян сообщает в Центр: «Работу я сильно развернул. Уже теперь приличная агентура в Шанхае, Тяньцзине, Пекине, Мукдене. Ставлю серьезный аппарат в Харбине. Есть надежда проникнуть в японскую разведку… Мы установили очень крупную агентуру в Чанчуне. Два лица, которые будут работать у нас, связаны с японцами и русской белогвардейщиной. Ожидаю много интересного».