Я был адъютантом Гитлера. 1937 - 1945 - читать онлайн книгу. Автор: Николаус фон Белов cтр.№ 87

Как пришел Гитлер к решению напасть на Россию, еще не победив Англию? Это, казалось мне, – главный вопрос войны. Он был убежден в том, что Англия ожидает помощи в своей борьбе за Европу и, судя по ходу войны в эти зимние месяцы, видит ее в лице Америки и России. Его оценка Америки привела фюрера к твердому заключению: США окажутся в состоянии помочь Англии в войне в Европе только в 1943 г.

Положение же в России Гитлер оценивал так: русские смогут активно вмешаться в ход войны уже осенью 1942 г. Германо-русский союз он отнюдь не рассматривал как гарантию мира на многие годы. Сталин хочет дождаться того момента, когда германские силы окажутся ослабленными боями на Западе, и тогда без всякой опасности для себя вмешаться в европейские сражения. В любом случае, фюрер хотел русское наступление упредить, ибо знал, что одновременно Германия на все стороны сражаться не может. Поэтому план его состоял в том, чтобы убирать одного противника за другим – будь то переговорами, будь то войной. Но втайне он все еще надеялся на достижение взаимопонимания с англосаксами, хотя преимущественно антигерманская политика англичан ему была известна уже с осени 1937 г. К этому добавлялась тревога из-за своего «старения», а также и понимание того, что после него никто в Германии его работу продолжить не сможет. Внутренние враги фюрера называли это переоценкой собственной личности, зазнайством, манией величия и т.п. Все это Гитлер знал. На сей счет у него имелась полная ясность, и он не раз упоминал об этом в кругу участников ежедневных обсуждений военной обстановки.

1941-у году предназначалось стать исключительно годом вооруженного столкновения с Россией. Гитлер построил приготовления к нему так, что был готов напасть примерно в середине мая. План его был таков: осуществить операции в двух главных направлениях – на север и юг России, а после захвата Ленинграда и Ростова, заходя обоими флангами, завершить ее разгром крупным наступлением с целью замкнуть кольцо окружения восточнее Москвы. Таким образом фюрер намеревался ослабить русских настолько, что они прекратят борьбу и он сможет сосредоточить все силы для удара по Англии.

Зима 1940-41 г. была временем размышлений, планов и решений. Гитлер много времени проводил на Оберзальцберге, поскольку здесь можно было работать спокойно. В Новогодних обращениях к вермахту и немецкому народу фюрер говорил о ходе войны в 1940 г. и высказывался насчет положения на мировой арене. Германские сухопутные войска, германские военно-морской флот и люфтваффе, провозглашал он, вступают в 1941-й год значительно усиленными и с улучшенным вооружением. О воздушной войне высказался так: «Герр Черчилль – тот человек, который вдруг изобрел неограниченную воздушную войну, выдавая ее за великую тайну британской победы. Вот уже три с половиной месяца этот преступник приказывает в ночных налетах забрасывать германские города бомбами… В этом я вижу жестокость, являющуюся сущим бесчинством…»

Обращения фюрера намекали на продолжение войны еще более жестокими методами и действовали на народ парализующе. Но удивительно, сколь терпеливо вела себя масса. Большинство говорило: уж фюрер-то знает, что надо делать! Весь народ был впряжен в работу на войну и трудился с огромным рвением и добросовестностью.

8 и 9 января Гитлер вызвал в «Бергхоф» все военное руководство на одно из самых важных и решающих совещаний, которые проводил в этом кругу за весь 1941 г. Сначала он обрисовал положение в Европе: «Испания как помощник отпадает. Франция – против нас. По отношению к ней у нас никаких обязательств нет. Россия недавно выдвинула требования, которых раньше у нее не имелось: Финляндия, Балканы и Мариамполь. Румыния – на нашей стороне. Венгрия – никаких помех. В Югославии – все вопросы еще открыты. Болгария – очень осторожна. Не желает рисковать своей династией».

Гитлер продолжал: «Англия хочет господствовать на всем континенте». А следовательно, хочет нас там побить. Сам же он желает быть настолько сильным, чтобы эта цель не была достигнута никогда. Англия надеется на Россию и Америку. «Мы не можем окончательно разбить Англию путем высадки».

В 1941 г. на континенте закрепятся такие условия, что при дальнейшей войне против Англии мы при определенных условиях можем столкнуться с США. О новом британском министре иностранных дел Идене Гитлер заявил: этот человек – за совместные действия с Россией.

Гитлер охарактеризовал Сталина как человека умного и хитрого. «Он будет требовать все большего. Победа Германии для русской идеологии – невыносима. Нашим решением должно быть: как можно быстрее свалить Россию наземь. Через два года англичане выставят 40 дивизий. Приступ к решению русского вопроса развязывает руки Японии против Англии на [Дальнем] Востоке. Япония готова к серьезному сотрудничеству с нами». О русском вооружении фюрер заявил: материальная часть, техника устарела. У русской армии отсутствует духовный размах.

Впервые в столь широком кругу фюрер упомянул ведение войны в Северной Африке. Нельзя идти на риск, что Италия внутренне рухнет. Нынешние итальянские неудачи в Африке возникли из-за нехватки современного вооружения. Мы должны послать туда на помощь наше соединение.

Гитлер дал недвусмысленно понять, что этим летом хочет повести войну против России. Первоначально он намеревался начать ее во второй половине мая. Но ход событий на Балканах и в Северной Африке, возможно, заставит отложить нападение на июнь.

Присутствовавшие восприняли заявления Гитлера молча и без возражений. Должен сказать: лица у офицеров были замкнутыми и, пожалуй, никто из них необходимости войны против России видеть не хотел. Гораздо позже я узнал, что серьезные опасения высказывались ими только на обратном пути.

Мой взгляд на будущую войну с самого начала года оптимистичным не был. Судя по тому, как развивались события, победа не казалась мне возможной. Я пришел к выводу, что Гитлер хочет поставить огромную русскую империю в зависимость от рейха для того, чтобы получать из нее сырье, необходимое нам для ведения войны с Англией. Это представлялось мне особенно важным, учитывая возможное вступление США в войну на стороне Англии. Правда, ясно это еще не вырисовалось, но, судя по донесениям нашего поверенного в делах в Вашингтоне, там готовилось что-то враждебное. Рузвельт отзывался о Германии все более критически и осуждающе, а американский народ начало охватывать антигерманское настроение. Мне казалось, что Черчиллю вполне удалось подключить Рузвельта к своей программе. Таким образом, ход политического развития на Западе представлялся мне весьма серьезным.

Гитлер постоянно говорил, что мы должны разделаться с Россией прежде, чем в войну вступят США. Этот расчет, как можно было предположить, теперь не срабатывал. Поэтому и сам я глядел навстречу 1941 г. с большими опасениями, не имея, однако, никакой возможности свои взгляды где-нибудь высказать. Только с конца года у меня иногда бывал случай поговорить с фюрером на эту тему.

11 января Гитлер подписал директиву № 22 о помощи германских вооруженных сил в боях в районе Средиземного моря. Он приказал главнокомандующему сухопутных войск сформировать заградительное соединение, которое смогло бы сослужить нашим союзникам «ценную службу при обороне Триполитании». 10-у авиационному корпусу предписывалось, базируясь на Сицилии, вести боевые действия против английских военно-морских сил и их морских коммуникаций. Третий пункт директивы предусматривал так никогда и не осуществленную переброску одного корпуса в Албанию. Во время продолжительного разговора, который Муссолини 19 и 20 января вел с Гитлером в Зальцбурге, этот план подробно обсуждался. Дуче резко настаивал на быстрейшей переброске одного германского соединения в Северную Африку, что отдавало бы приоритет ведению войны в Средиземноморском бассейне. 10-й авиационный корпус с частями, специально предназначенными для борьбы против английских военно-морских сил, был в январе перебазирован из Верхней Италии на Сицилию. Для ведения же наземных боевых действий ОКХ направило в Италию и в район Средиземного моря генерала кавалера фон Функа с целью разведать возможности применения танковых соединений. 1 февраля он вернулся и доложил Гитлеру малоблагоприятные данные. Но фюрер к нему доверия не проявил. Переброска легкой дивизии в Северную Африку была делом решенным, ибо англичане уже стояли у Эль-Агейлы.