Драгоценная - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Эльба, Татьяна Осинская cтр.№ 8

Выбралась из ванной комнаты только спустя час, проведя большую часть времени за отмыванием волос. Остальное пришлось на обработку ссадин, в которые попал песок, и кое-где оттирание грязи. Я с детства любила водные процедуры, но это было первое купание, после которого я вышла недовольная и с покусанными губами. А что делать? Приходилось как-то сдерживать вскрики, стоны и… ругательства при обработке ран.

В итоге пред ясны очи льера Сельтора я вышла чистая, благоухающая, но с припухшими губами и слегка покрасневшими глазами. Судя по взгляду, гостеприимный хозяин слегка растерялся от вида последствий приема ванны и поспешил пригласить меня к столу.

— Лия Шанталь…

— Прошу, называйте меня Армель.

— Лия Армель, повар специально для вас приготовил куриный бульон по старинному рецепту таров Турмалинских. Надеюсь, он поможет вам справиться с простудой…

— С простудой? Льер, придворные фрейлины не болеют!

Я улыбнулась, и тут неожиданно поняла, что сейчас из моего носа совершенно неприлично потечет.

— Простите, лия, запамятовал. — Лазар протянул мне носовой платок, а ответная улыбка кардинально преобразила лицо мужчины, делая его похожим на мальчишку.

Как давно я не видела настоящие, искренние эмоции. Во дворце считается неприличным выставлять чувства и мысли напоказ. Все, что вы можете встретить на лицах придворных, — холодную улыбку и столь же ледяной взгляд. Не помню, когда сама в последний раз улыбалась от души.

— Лия, как вам сей кулинарный шедевр? — как бы между прочим спросил Лазар и без перехода добавил: — Может, все же покажете метку?

Мастер Материй явно хотел воспользоваться моим разморенным после ванны и вкусной еды состоянием, но он забыл, что я большую часть жизни провела при дворе.

— А вы готовы выполнить несколько условий?

— Женитьба входит в их число? — усмехнулся льер Сельтор, подавшись вперед.

— А вам бы этого хотелось?

— Надеюсь, вас не обидит моя искренность, но… я буду вынужден отказаться. Несмотря на вашу красоту, положение в обществе и замечательное чувство юмора, я пока не готов расстаться с вольной жизнью и своими экспериментами. Да и вряд ли дочь тара Озерского удовлетворит замужество с лестаром. ^[4]

— Знаете, если не брать в расчет все условности нашего мира и надежды родителей, то вполне устроило бы. Вы кажетесь милым, искренним и интересным собеседником. Говорите то, что думаете. Для обычного льера это весьма достойные качества, но для придворного — верный путь либо на каторгу, либо на плаху. Хотя… одного «выжившего» с подобными чертами характера я припоминаю. Вы, кстати, чем-то на него похожи.

— Любопытно. Вы друзья? — с интересом спросил льер Сельтор.

— Да, заклятые… — грустно улыбнулась я. — Впрочем, мы отошли от основной темы разговора. Первое мое условие — я хочу повидать родителей.

— Похвальное желание. Даже страшно представить, что они сейчас чувствуют.

— Я рада, что вы меня понимаете. Второе условие — никто, повторюсь, абсолютно никто не должен знать о метке. Даже ваш старший брат!

— С этим сложнее. Мой брат далеко не глупый человек. Рано или поздно он заметит наше с вами «тесное» общение и тогда начнет задавать вопросы. А вру я очень скверно… Поверьте, я сделаю все от меня зависящее, но обещать ничего не могу.

— Что же, будем надеяться, что ваш брат сразу погрузится в дела тарства, которые ему предстоит принять, и до наших скромных взаимоотношений ему не будет никакого дела.

— Я тоже на это уповаю, но, возможно, у вас есть и третье условие?

— Конечно, но его я еще не придумала. — Я немного приподняла уголки губ, в намеке на улыбку в соответствии с придворными привычками. — Обещаю, как только я определюсь с ним, то незамедлительно извещу вас.

— Договорились. — Мой новый знакомый чуть ли не потирал руки в предвкушении. — В таком случае предлагаю перейти к делу: показывайте метку! Хотя нет, стойте. Мне надо взять необходимые приборы для замера и тетрадь для записей.

Золотистый куриный бульон с кусочками мяса и ароматными сухариками как раз закончился, сидеть и далее на стуле было не очень удобно, поэтому я подхватила бокал с глинтвейном — его невероятный вкус не позволял оставить напиток на столе — и пересела в кресло. Некоторое время я мужественно боролась со сном и ожидала возвращения мастера Материй, но… Не знаю, сколько его не было, и, закутавшись в плед, я все-таки заснула.

* * *

— Лия Шанталь, вы только ножку покажите, и можете дальше спать.

— Льер, я не настолько пьяна, чтобы показывать свои ножки незнакомому мужчине!

— Мы знакомы, лия. И даже успели выяснить, что я не собираюсь на вас жениться, так что вам нечего опасаться.

— О-о-о! — Возмущению в моем голосе могла позавидовать и папина двоюродная сестра Аршисса — блюстительница нравственности всех соседей. — Вы собираетесь залезть даме под юбку и при этом отказываетесь нести ответственность?

Я выпрямилась в кресле и отодвинула ноги подальше от коленопреклоненного льера, постаравшись спрятать ступни под сиденьем.

— Ох, лия Шанталь, если бы я знал, как подействует на вас бокал глинтвейна, никогда бы не предлагал.

— А как он на меня подействовал? — Я расправила юбку на коленях и решила смягчить ситуацию комплиментом. — Очень он у вас вкусный, не то что в королевском дворце. Там его явно разбавляют водой… Может, еще по бокальчику?

— Для храбрости вам хватит и того, что уже выпили, поэтому будьте хорошей девочкой и покажите мне метку.

Немного поспорив, я все-таки сдалась, предварительно попросив Лазара отвернуться. Кое-как подобрав подол платья, оголила бедро с позорным клеймом, но при этом постаралась укрыть пледом ноги до колена, оставив для просмотра только небольшой кусочек обнаженной кожи.

— Можете повернуться, — вздохнула я. — Где там ваши измерители?

Пробормотав что-то нечленораздельное, мастер Материй приложил к метке металлический и очень холодный инструмент. Вскрикнув от неожиданности, я попыталась оттолкнуть чужую руку, но мужчина уже и сам отскочил в сторону. Еще бы, когда с таким грохотом падает целый поднос с посудой…

В дверях гостиной стоял дворецкий, наблюдая за нами круглыми глазами. Точнее, за хозяином, шустро переместившимся из положения «на коленях у ног прекрасной дамы» в положение «сидя на полу посреди гостиной с глупым видом». Да уж, на удивление абсурдная и… скандальная ситуация.

Покраснев, я постаралась незаметно вернуть подол платья на место, придав себе оскорбленный вид.

— Да как вы посмели! Воспользовались моим беспомощным состоянием, чтобы проделать такое… такое непотребство! — Мой голос срывался на фальцет. — Негодяй! Убирайтесь вон.