Зеркало - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Рождественская cтр.№ 6

– Не любила я дурака этого, но не к добру это, ох, не к добру… Беде быть.

– Отчего ж? – спросил Аркаша.

– Бог ничего так просто не делает, всему смысл придает. Фердинанд этот всю свою никчемную жизнь убивал всех вокруг, не про людей я, животных истреблял, забава у него такая была охотничья. Что ж это за охота, когда по целым стадам из пулемета? Когда зверенышей малых закалывать и детей своих заставлять на это смотреть? Я уж за эти годы про него наслушалась да начиталась. Изверг! Как есть изверг! По заслугам, по делам его получил. Вот сейчас и пойдет дележка… Не к добру всё…

Как война началась и стали приходить вести с фронта, бабуся изменилась, застыла в ожидании, но потом, спустя уже год, чуть пришла в себя, успокоилась и переключилась на будничную жизнь. Дома дел и без того хватало. Но к вестям с войны она постоянно возвращалась в разговорах с Аркашей, Сонюшкой или Андреем Николаичем. Аркаша приносил слухи из гимназии, у нескольких гимназистов отцы уже ушли на фронт, а один даже успел погибнуть.

Ходил Аркаша в Медведниковскую гимназию, совсем недалеко от дома, на Староконюшенном, недавно открытую, самую по тем временам модную, и по новому типу – древние языки там почти не преподавали, кроме латыни, учил он живые, европейские – английский, французский и немецкий. Хотя немецкий в связи с войной учить приостановил, но потом снова принялся, понял, что иначе книги научные читать не сможет. Анатомией сильно увлекся, только ввели тогда этот урок, никогда такого не было раньше, и Аркаша полностью погрузился в изучение человеческих косточек, органов и удивительных процессов, происходящих в теле. Учился он хорошо, нельзя сказать что был отличником, но понимал в своем возрасте, что учение не родительская прихоть, а самое что ни на есть его будущее. Долго даже и не думал, чему жизнь свою посвятить – врачом, он станет врачом! Размышляли они на эту тему с бабушкой долго, и оба сходились на том, что благородней профессии в мире не придумано. Хотел Аркаша побыстрее окончить школу и поступить в медицинский, чтобы изучать артрит, найти средства какие для его облегчения. Лучшим подарком уже лет в 13–14 считал книги по медицине. В его комнате, довольно аскетичной, самое большое место занимал книжный шкаф с читаными-перечитаными томами: «Учебник физиологии человека» на немецком, «Краткий курс общей патологии», «Учебник внутренних болезней» Меринга и только что вышедшая «Анатомия человека» доктора Бурцева. Даже пятитомный «Канон врачебной науки» Авиценны тихо пылился на нижней полке шкафа. Аркаша никак не мог вникнуть по малости лет в замысловатую восточную вязь описания, в сложности гуморального учения, человеческие соки и темпераменты, описанные Ибн-Синной, но считал его великим и бесконечно уважал.

Особенно любил устраивать с бабусей вечера чтения недавно подаренной книги «Физиология обыденной жизни» Льюиса. Бабуся возлежала в подушках на диване, Аркаша пристраивался в кресле рядом, и начиналось чтение и обсуждение тайн человеческого организма, всех его волшебных процессов, даже репродуктивных. Аркаша не стеснялся спрашивать, хотя сначала немного краснел и отворачивался, а бабуся отвечала ему будничным голосом, словно речь шла не о женской физиологии, потенции или импотенции (Аркаше надо было знать всё!), а о покупке картошки или о надоевшей пасмурной погоде. Так мудро найденный ритуал обсуждения самых потаенных тем, полное безразличие, но только кажущееся, и привело к тому, что Наталья Матвеевна стала для Аркаши самым верным другом, скорее дружочком, который еще ни разу не подвел.

Только зазвенел звонок в прихожей, и тут же раздались поспешные шаги в гостиную. Аркаша скинул ранец прямо у дивана и плюхнулся к бабушке в объятия.

– Милый, ты бы хоть фуражку снял, – сказала Наталья Матвеевна, обнимая сильно повзрослевшего правнука, лежащего у нее в ногах. – Что припозднился так? Я уже стала волноваться…

– Как ты сегодня? – спросил он, не поднимая головы.

– Ничего, милый, сейчас уже хорошо, сердчишко пошаливает немного. С утра врач приходил, сказал отдыхать и не нервничать. А как не нервничать? Я же газеты читаю, страшно с этой войной-то.

– Мы тоже много о войне говорим. Есть даже отдельные господа в гимназии, которые вместо формы рубахи русские надели, чтоб Россию в войне поддержать. Сашка Соловьев по секрету хочет в армию сбежать, представляешь? Патриотично, да?

Бабуся даже приподняла голову.

– В армию? Как это в армию? Он же твой ровесник! Что за детство, мысли такие? Бежать в армию! А мама? А гимназия? – Бабушкин голос окреп и срывался от негодования. – Не детское это дело, по войнам шастать!

– Мы давно уже не дети, бабуля, – тихо сказал Аркаша.

– Мы? Что это такое ты говоришь? Мы! Ты что, его поддерживаешь? В этих глупых детских мыслях? Куда он собрался один, в пятнадцать-то лет? – Бабушка нервничала и теребила узловатыми скрюченными пальцами край пледа.

– Ты же сама говорила, что в пятнадцать лет человек становится уже взрослым.

– Да, говорила такое! Но чтоб в пятнадцать лет идти на войну? Это ж глупость какая-то просто! Этого допускать нельзя! Ни в коем случае!

– Ладно, бабуль, стоит ли так волноваться? Это ж всего-навсего Сашка Соловьев. Ты ж его знаешь… – пытался Аркаша успокоить бабушку.

– Надо маму его предупредить, Елену Алексеевну, – вдруг решила бабушка.

– Они отъехали в Саратов, бабуль, по фабричным делам. Приедут только в начале июня. Ты знаешь, что нашли, как спасаться от удушливых газов, которые германцы применили на фронте? – Аркаша попытался отвлечь бабушку от побега на фронт и этого Сашки Соловьева. Зачем только ляпнул?

– Все газеты пишут об этом. Вот, слушай: «Академия наук окончила изучение удушливых газов, развеваемых особыми снарядами, выпускаемыми германцами. Результаты этих работ в высокой степени удовлетворительны, так как ученые нашли не только предохранительные меры для ограждения солдат от вредного действия удушливых газов, но и выработали способы, при помощи которых французская армия окажет давление на противника и заставит его прекратить этот недостойный способ войны. Под руководством химиков-академиков изобретены вещества, развевающие гораздо более удушливые и вредные газы, чем применяемые немцами. Конечно, подробности работ академии хранятся в тайне». То есть теперь солдаты смогут выжить? – по-мальчишески наивно спросил Аркаша. – И если Сашка сбежит, то вполне вероятно, что его не потравят?

– Пусть об учении думает, так ему и передай! И сам пригляди за ним, не дай парню пропасть, Аркаш, – попросила прабабушка.

Аркаша взглянул на нее, довольно странно взглянул, долго и пристально, будто давно не видел или пытался запомнить.

– Хорошо, бабуся, я пригляжу.

В комнату вбежала Лизонька и тоже забралась к Наталье Матвеевне на диван. Она стала что-то щебетать, выспрашивать, теребить Аркашины волосы.

– Давай, Лизочек, почитаем, – мягко сказала Наталья Матвеевна, пытаясь утихомирить внучку. – Садись на краешек.

Она взяла со столика детскую книжку Лидии Чарской, большую, богато изданную, и стала читать Лизочке с середины, с того места, где они остановились в прошлый раз. Зеркало отражало идиллическую картину – прабабушка, откинувшаяся на подушки, читает книгу правнучке, которая сначала крутится волчком по дивану, потом, прислушавшись и заинтересовавшись, затихает, усаживается под рукой и внимательно вглядывается в строчки и яркие иллюстрации, и Аркаша, все еще в ногах, чуть задумчивый и настороженный, погруженный в свои потаенные думы. Читали достаточно, пока не вошла мама, Сонюшка, и не позвала всех за стол. Аркаша с Лизой пошли, Наталья Матвеевна отказалась.