Танцующая на ветру - читать онлайн книгу. Автор: Наталия Терентьева cтр.№ 27

Я просто не успевала за переменами папиных мыслей и настроения. Только что просил денег, потом жаловался, вспоминал Достоевского, чем очень меня насторожил – значит, не такой он глупенький, каким прикидывается, а теперь тащит меня и куда – в Москву!

– Но…

– Давай, давай! Смелее! Так вот и бывает! Встанешь утром, не знаешь, что ждет тебя вечером… Я иногда утром думаю – а вот вдруг вечером мне позвонят и скажут – ваши стихи издают отдельным томом… С золотыми буквами… И еще вам заплатят сто тысяч… Только согласитесь у нас публиковаться… А я им, значит… «Подумаю! Может, и не соглашусь еще! Душой не торгуют!» Понимаешь, дочка? А где остановка тут у вас?

Не очень уверенная, что я правильно все делаю, я все же согласилась поехать в Москву с папой. Потому что вдруг почувствовала, что у меня есть родственник, самый близкий. Я понимаю теперь, почему Лена так переживает о своей матери, постоянно о ней говорит, ругает то ее, то Якупа, то их вместе, и говорит-говорит… Потому что у нее есть близкий, родной человек рядом. Плохой, хороший – не важно. Родной. Это как будто часть нее самой. Только отдельно. Не знаю, как объяснить, но я это почувствовала. И поэтому поехала с папой. Даже не из жалости и не потому, что поняла, что Валюша его со свету сживет. Но и поэтому тоже.

На вокзале я чуть отстала от папы, услышав знакомый голос. У киоска, в котором можно выиграть мягкую игрушку, стоял Паша Веселухин, сосредоточенно пытался достать «одноруким пиратом» розового то ли зайчика, то ли котика и вслух рассуждал, уговаривал игрушку нормально себя вести, то ласково, то матом… Я видела, как он раз подцепил, два, зайчик-котик свалился. Паша, не сдаваясь, заплатил еще, снова поехала эта механическая «рука», снова опустилась на котика, снова тот соскочил… Я подошла к Паше и подергала его за куртку.

– Паш…

Паша, как от удара током, дернулся, повернулся ко мне с совершенно ошалелыми глазами.

– Ты?.. Т-ты?

Он так чему-то удивился или перепугался, что я сама отступила от него на шаг.

– Ну я… А что ты так удивляешься?

– А… я… ты… Это… ты…

– Сосредоточься и попробуй еще раз, – посоветовала я Паше.

– А-а, да… – Паша послушно повернулся к автомату, стал шарить в кармане. –Кажется, все… – Он виновато посмотрел на меня и еще раз проверил карманы.

– Я вообще-то не это имела в виду. Снова скажи, что хотел. Ты один? А где Дашка?

– А чё она должна со мной быть? – Паша независимо пожал плечами. – Я… Это… Руська… – Паша, всегда отличавшийся непредсказуемостью и крайней смелостью в поступках, вдруг шагнул ко мне, схватил меня за плечи и так сжал, что у меня что-то скрипнуло в позвоночнике.

– Паш… – Я попыталась высвободиться, да не тут-то было! Паша держал меня крепко, выглядел при этом жалко и одновременно самодовольно.

Я принюхалась. Паша курит, это не секрет. И Паша довольно сильно душится. Почти что женатый человек, понятное дело!

– Зачем тебе игрушка?

– Так это… Я тебе хотел игрушку…

– Мне? Мне?! С чего бы это? – Я все-таки осторожно выскользнула из его рук.

Паша растерянно похлопал перед собой большими неловкими руками. Как-то он еще подрос, что ли… Мальчики ведь растут до двадцати пяти лет, особенно глупые… Как будто их организм думает – вот вырасту, может, чуть поумнею, жить легче станет. Потому что Паше от его глупости очень тяжело живется.

– Ты… это… – Паша побурел и стал смеяться.

Так, ясно. Живет он с Дашкой или не живет, а особо не повзрослел.

Я присмотрелась. Выглядит Паша неважно. Мешки под глазами, кожа помятая, нечистая, брился дня два назад, одежда грязноватая, ботинки не мыл с прошлой зимы…

– Чё? – Паша нервно отряхнулся под моим взглядом. – Чё не так?

– Да все не так, Паша. Где Даша твоя?

– Чё? Не моя она! Я… это… вообще… с Толяном теперь буду в комнате… Хочешь, приди, посмотри!..

– Не хочу.

– А ты чё здесь?

– А у меня отец приехал, – вздохнула я. И самой в этот момент стало удивительно приятно. Никто не понимает, что такое для детдомовских так сказать. Я, конечно, и раньше говорила: «Мне папа телефон подарил», «Мне папа звонил». И сейчас это уже не так остро чувствуется, как раньше… Но всё равно приятно. Даже про такого папу, как мой.

– М-м-м… – Веселухин покивал, явно не зная, что сказать. – А… это… чё хотел?

Я улыбнулась. Начать сейчас рассказывать Паше, зачем приехал папа? Паше, который на самом деле ко мне хорошо относится, и если бы он не набрасывался на меня, то я бы с ним дружила, был бы он моим самым лучшим другом.

– Хотел… так… пообщаться… – уклончиво ответила я, краем глаза видя, как нервно оглядывается папа, потеряв меня из виду.

Ничего, пусть понервничает, ему полезно. В зеленой тетрадочке Валюша ему не написала алгоритм – что делать в случае, если я сбегу, и их план не удастся? Я чувствовала себя странно. События и разговоры вчерашнего и сегодняшнего дня улеглись как-то в стройную канву. И она мне активно не нравилась. Но я уже пообещала ему, придется ехать.

Я услышала в кармане звук сообщения и сразу поняла, что это Виктор Сергеевич. Вот я случайно встретила Пашу, так зачем-то было нужно, ведь и он, и я на вокзал часто не ходим, не думаю, что у Паши есть деньги каждый день доставать игрушки из автомата. И конечно, в этот момент должен появиться мой бывший тренер. Вчера вечером он не позвонил, обижался. Даже не спросил, как я добралась. А сегодня выспался, подумал, как он неправильно поступил, заволновался…

Под нервным взглядом Паши я достала телефон.

«ПОжалст приижай!» – было написано на экране.

Нет, я ошиблась. Если Виктор Сергеевич и раскаивается в своем вчерашнем поведении, то не так очевидно, мне не пишет и не звонит. Это сообщение от Любы, моей маленькой подопечной и подружки, которую я поклялась не бросать, уезжая из детского дома. Я и не бросила, но часто общаться не получается. Телефон платный, Интернет платный. Вот когда мы последний раз виделись? Месяц назад. На Новый год. Я знаю, что человеческие отношения не должны упираться в материальное благополучие, этому меня учат русские классики, основные мои учителя. Но они же сами всегда понимали, что хоть от богатства счастья и не будет, но от бедности происходят очень большие несчастья и невзгоды.

Я просмотрела три ее сообщения. Лучше бы она написала одно, но спокойно. «Нам капец». «Завтр уже приедут». «ПОжалст приижай!» – это было третье, последнее сообщение. Маленькая Люба выросла, но не настолько, чтобы четко написать, что случилось. Я догадывалась, в чем дело, и от моей догадки мне стало нехорошо.

– Кто? – Паша склонился над моим телефоном, пытаясь понять, что там.

– Люба. Помнишь ее? Подружка моя.

– А-а, малая…

– Ну да.