Закон шрама - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Силлов cтр.№ 55

– Жить каждая тварь хочет, – наставительно произнес главарь смешанного партизанского отряда. – И когда видит, что ее ждет, то воюет хуже в разы…

Тут я бы с Валерьичем поспорил, но мне сейчас было не до этого. Просто в глубине бронированного шлема истекшего кровью монументовца мерцала слабая красная точка, сигнализирующая о том, что хозяин экзоскелета мертв, но электроника бронкостюма всё еще работает. И в такт мерцанию кровавого индикатора в моей голове возникала достаточно безумная идея.

– Слышь, Валерьич, а ведь нам со Шрамом в Припять надо, – сказал я.

– А на Луну тебе не надо? – поинтересовался сталкер. Его прищуренные глаза округлились. – Все выходы из Толстого леса перекрыты фанатиками. Напомню – уже почти вся Зона под ними, так что…

– Говоришь, у тебя «огонь» есть в заначке? – перебил я его, доставая из нарукавного кармана сувенир, подобранный мной возле РЛС. – Шрам, ты как, еще не разучился снимать скальпы?

* * *

Это было больно. Чертовски больно, несмотря на то, что мне помимо двойной порции радиопротекторов вкололи нехилую дозу морфина. Двумя круговыми движениями ножа Шрам взрезал кожу на моей голове вдоль границы роста волос и не менее ловко отодрал кожу от черепа. В общем, эйфории от трофейной анестезии я не почувствовал, со всей силы сжимая зубами кусок деревяшки, а коленями – пень, на котором сидел. Еще хуже было то, что я ни черта не видел – Валерьич словно висельнику предусмотрительно завязал мне глаза и нижнюю часть лица. Чисто для того, чтоб кровища не заливала глаза, – на коже головы слишком много кровеносных сосудов.

При этом я прекрасно осознавал, что происходит. Сейчас Шрам стоит рядом, ухмыляясь и рассматривая мой скальп, а Валерьич аккуратно размещает невесомую сеточку на моем окровавленном черепе.

Черт, и ведь нет никакой гарантии, что всё задуманное получится! Вполне могло быть, что сетка потеряла свои свойства от удара о землю, от времени либо от слабокислотных дождей Зоны, круглый год льющихся с неба. Но я просто не представлял, как еще я смогу пробиться через вражьи позиции к цели, которую мне обозначила сама Зона.

Нет, я не был до конца уверен, что мое виде́ние в Чернобыле-два и есть Зона, персонифицировавшаяся в образе древней старухи. Но при этом я и сам понимал, что лишь в Припяти смогу решить обе проблемы, ради которых я, собственно, и проник за Периметр… на этот раз по собственной воле.

Наконец я почувствовал, как на мой череп легла мокрая плоть, остывшая на осеннем ветру. По оголенным нервам понеслись новые импульсы страшной, непереносимой боли. Я почувствовал, как под моими зубами, словно под прессом, трещат древесные волокна. Один из зубов треснул и, похоже, развалился, не выдержав давления челюстей – но боли я не почувствовал, лишь вкус крови во рту усилился. Она всё-таки проникала между губ через насквозь промокшую повязку, а боль от осколков зуба, разодравших десну, просто растворилась в миллионе опоясавших мою голову терновых венцов, как растворяется капля воды в бушующем океане.

Но и это было еще не всё.

Я точно знал – это твердые, словно гвозди, пальцы Шрама сейчас совмещают края разреза на моей голове, а Валерьич, надев оранжевые перчатки от научного противорадиационного костюма, прокатывает огненным шаром длинную открытую рану. Артефакт действительно был – огонь! Сейчас мне казалось, что к моей голове приложили паяльную лампу и неторопливо прожаривают содержимое черепа. Но оно того стоило. «Огонь» заживлял неглубокие раны мгновенно. Я сам видел однажды, как сталкеру, чью стопу смахнуло своим мечеобразным костным наростом квазимясо, просто прижгли на пару секунд «огнем» кровоточащую рану. Когда же артефакт отлепили от мяса, то на месте обрубка была уже вполне сформировавшаяся культя, покрытая розовой кожей.

Видимо, нечто похожее сейчас происходило и с моей головой. Правда, было одно «но» – «огонь» достаточно быстро разряжался. Потому желания у меня было два: чтобы заряда артефакта хватило на всю операцию и чтобы я по возможности не сдох от болевого шока до ее окончания.

– Всё, – выдохнул Валерьич.

С моего лица упала повязка. Я вздохнул полной грудью, открыл глаза… и чуть не свалился с пенька, на котором сидел. Напряжение отпустило, и слабость накатила на меня омерзительной, липкой волной. Но неимоверным усилием воли и измученных мышц я заставил себя сидеть на месте, лишь выплюнул деревяшку с осколком зуба, застрявшего в ней.

– Как оно? – хрипло выдохнул я.

– Ничего, нормалек, – сказал Шрам, с видом профессионального парикмахера-садиста осматривая свою работу – только ожерелья из отстриженных ушей на шее не хватает. – Если не присматриваться, то с первого взгляда голова как голова. Такая же, как и у всех других людей, страдающих дефектами мозга.

Валерьич стоял рядом, с сожалением катая в ладони абсолютно черный шар величиной с большое яблоко. Заряженный «огонь» напоминает маленькое солнце, разряженный – кусок каменного угля необычной правильной формы… чем, собственно, и является на самом деле. Видно было, что Валерьичу жаль выбрасывать даже разряженный артефакт, наверно, давно берег его на крайний случай. И кто ж знал, что «крайний случай» представится в виде заваривания шва на голове сталкера, решившегося на сумасшедшую операцию.

– А ты молоток, – заметил Шрам, протирая белой салфеткой окровавленный разделочный нож. – Я бы, наверно, отрубился. До тебя все отрубались, с кого я скальп снимал. Даже под наркотой. Бывало, что и коньки отбрасывали – сердце не выдерживало.

Я не стал уточнять, кто такие «все». Догадывался, судя по тому, как ловко наемник провел операцию. И не исключено, что именно его жутковатое искусство подарило ему прозвище – шрамы после скальпирования и вправду остаются весьма запоминающиеся.

– Теперь проверить бы надо, что получилось, – сказал Валерьич. В его бесстрастном взгляде я рассмотрел искру сочувствия, хотя, скорее всего, переживал он не за меня, а за артефакт, потерявший свою силу. Это нормально. Я не красна девица, чтоб меня жалеть. Вот только бы с пенька встать и не грохнуться от слабости…

В плечо мне впилась игла.

– Щас отпустит, – сказал наемник, выбрасывая в траву одноразовый инъектор. А я разозлился не на шутку.

– Слушай, хирург, а ты не много на себя берешь? – процедил я сквозь зубы.

– Как хирург – немного, – спокойно ответил Шрам. – Я ж в прошлой жизни на Большой земле как раз им и был. И, в отличие от некоторых, помню о своем прошлом абсолютно всё. И навыков не растерял, в чем ты только что убедился. Так что, пациент, коль решились на операцию, так и не выпендривайтесь.

Я больше и не выпендривался – не до того было. Только что я чисто машинально провел языком по зубам. Дырки меж ними не было. «Огонь» полностью восстановил не только кожу на голове, но и сломанный зуб, так что в исходе операции можно было не сомневаться. Сомневался я только в одном: сработает ли теперь экзоскелет, приняв меня за «своего»? А до этого разборки с наглым наемником можно отложить – дело прежде всего.