Закон шрама - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Силлов cтр.№ 22

– Салфетку дай.

Японец ассистировал без звука, хотя я бы на его месте за такой приказной тон в глаз точно зарядил. Ну, в смысле, не раненому. Ага, потому и не заряжает, что у меня дырка в ноге… Черт, мысли путаются. Закончить надо побыстрее, пока снова не отрубился.

Я вытер руки от крови. После чего взял из аптечки десятикубовый шприц и тюбик с надписью «Регенерон». Разорвав стерильную упаковку шприца, я осторожно наполнил его содержимым тюбика, стараясь не пролить ни капли драгоценного снадобья. Добывалось оно из нескольких сотен килограммов тихоокеанских морских звезд Linckia, способных легко отбрасывать конечности, если их захватил хищник. Причем в случае, если агрессор ту конечность не сожрал, из нее вырастает новая полноценная морская звезда.

Я знал, что ученые Международного института внеземных культур в дополнение к данному природному феномену разработали ускоритель регенерации и на основе этих компонентов создали свой знаменитый препарат. И о побочных эффектах того препарата тоже знал. Но что для сталкера, который живет бок о бок с радиацией, мутантами и аномалиями, какие-то побочки по сравнению с чудо-эффектом?

Видимо, о них знал и Японец.

– Может, спирту хлебнешь? – спросил он. – Всё-таки легче будет.

Я мотнул головой вторично. После принятия алкоголя эффект регенерона уменьшается вдвое, да и впервой, что ли, нам?

– Ничего, прорвемся, – сказал я, вводя носик шприца в рану. – Снизу «жвачкой» залепи, как кровь пойдет.

И нажал на поршень…

Ускоренная регенерация – это когда в ране под воздействием препарата начинается скоростное восстановление тканей. То, что в обычных условиях занимает пару-тройку месяцев, проходит минут за десять…

Но за такое скоростное излечение приходится платить немалую цену. И дело здесь даже не в деньгах, отданных за желтую аптечку с чудо-лекарством. Мало того что организм, поставленный в столь жесткие условия, моментально стареет на эти месяцы. Известны случаи, когда под воздействием регенерона человек просто умирал от нереальной боли. Ведь материал для восстановления берется из окружающих тканей, которые, в свою очередь, восполняют потери твоей же полноценной плотью. Если рана незначительная – то и боль терпимая. Но при обширных поражениях тканей сталкеры однозначно предпочитают использовать для лечения радиоактивные артефакты, нежели регенерон.

Только вот артефактов под рукой у меня не было…

Единственное, что я успел, так это отбросить пустой шприц и налепить сверху на ногу бинт-«жвачку»…

И тут меня скрутило в бараний рог.

Впечатление было, будто мою ногу раздирают на части миллионы рыболовных крючков. Причем боль от места локализации раны за несколько секунд распространилась по всему телу. Меня трясло, крутило, выворачивая кости из суставов и суставы из плоти. Но прежде чем из меня против воли вырвался вой умирающего динозавра, я успел увидеть смазанную фигуру Японца и ощутить сильный двойной удар-«ножницы» в область сонных артерий. От которого я мгновенно провалился в черный колодец, ведущий в ад, где грешников медленно варили в больших котлах, наполненных выжимками из морских звезд…

* * *

В себя я пришел от жуткого спазма в желудке. Впечатление было, словно я проглотил десяток живых ершей, которые сейчас пытаются вылезти наружу через пищевод. Если отбросить поэтические метафоры, жрать хотелось так, что я готов был сжевать собственные берцы, стоявшие возле кровати, – нормальное состояние после регенерона. Организм требовал восстановления, без которого мог просто и элементарно загнуться – и такое случалось в истории Зоны.

Но спасение было рядом. На табуретке возле кровати стояли две килограммовые банки тушенки и пузатая армейская фляга, объем которой какой-то местный Кулибин увеличил холостым выстрелом, произведенным в горловину. Если б банки не были открытыми, я бы, наверно, заглотил их, как удав, вместе с жестяной упаковкой и, без сомнения, переварил запросто. Но дополнительных экспериментов с организмом не требовалось, ибо источники счастья скалились вспоротыми крышками, а в одной из них торчала вилка.

Первую банку я умял за полминуты, глотая мясо и желе не жуя. Вторая пошла более цивилизованно. Во фляге оказался – подумать только! – апельсиновый сок с характерным привкусом концентрата из штатовского сухпайка.

Уничтожив половину второй банки, я более-менее адекватно начал воспринимать окружающую реальность. А именно: в прорехе распоротой и окровавленной штанины виднелся участок моего бедра, на котором остался лишь небольшой шрам в том месте, где положено было находиться входному отверстию от пули. Нормальное действие регенерона. Оставалось лишь сбрить бороду и остричь патлы вместе с вурдалачьими ногтями, которые успели отрасти за четверть часа.

А вот обстановка вокруг моей персоны практически не изменилась. Всё тот же подвал, и всё та же спина, частично загораживающая от меня огонь, бьющийся в тесной печурке. Прям как в песне: «И поет мне в подвале гармонь…» Хммм, не будем о запретном.

Но «не изменилась практически» это не значит «не изменилась вовсе». Спина была всё той же, да и обтягивающая ее одежда осталась прежней, разве что капюшон не на голову натянут, а отброшен назад. А над капюшоном…

Я точно помнил – год назад Японец щеголял густым смоляным ёжиком на голове. Но человек, который сейчас неподвижно сидел у огня, был абсолютно седым… И при этом у меня не имелось ни малейшего повода сомневаться, что это именно Японец – пожалуй, вряд ли в Зоне наберется десяток сталкеров, способных вот так спокойно сидеть спиной к другому сталкеру, даже если они считают того закадычным другом.

В мгновение ока всё встало на свои места.

Что могло так потрясти человека со стальными нервами, который очень сильно любил свою семью? Что могло напрочь сорвать его крышу и заставить Японца, вернувшись в Зону, начать убивать всех без разбора таким изуверским способом?

Отплатить той же монетой, вот как это называется.

Тут же перед глазами у меня встала сцена – я просматриваю в интернете российские новости, в основном просто щелкая по страницам. Сейчас в СМИ модно мусолить чужое горе, и все новости строятся в основном по этому принципу. Где-то упал самолет или сошел с рельсов поезд, кого-то арестовали или убили, где-то что-то сожгли, снесли, разрушили…

Тогда я еще подумал, точно ли мне надо знать, что где-то на окраине страны взлетел на воздух дом, в котором погибла семья из трех человек? Статья сообщала, что в руинах найдены остатки неизвестного устройства предположительно военного предназначения, но тогда я не придал этому значения. Сейчас же я был почти уверен, что на месте взрыва спасатели нашли останки Скуби-Ду, американского транспортного робота, на спине которого Японец любил фотографировать свою семью…

– Ты не знаешь, кто это сделал, и потому убиваешь всех подряд в Зоне, – сказал я, ставя банку обратно на табуретку.

– Не твое дело, – отрезал Японец.