Побег из армии Роммеля. Немецкий унтер-офицер в Африканском корпусе. 1941-1942 - читать онлайн книгу. Автор: Гюнтер Банеман cтр.№ 25

Но ему суждено было достичь ее только в виде мелких обломков – он взорвался в воздухе.

В небе, словно стая светлячков, висели на парашютах осветительные бомбы, заливая город ослепительно ярким светом. Видно было все, до мельчайших деталей. Но эти бомбы светили недолго. 20-миллиметровая автоматическая зенитка расстреляла их, словно мишени на полигоне. Жемчужные нити ее трассирующих снарядов летели вверх, пересекая тьму, и одну за другой гасили эти лампы смерти, которые свешивались с черного небесного потолка.

Первая серия бомб упала в порту, и в небо взметнулись огромные фонтаны воды. Дюжина бомб ударила в главную улицу, взрывая тротуар или то, что от него осталось. Многие сохранившиеся до этого стены упали поверх руин.

В шести метрах от меня над машинами люфтваффе, стоявшими на пустыре, рассыпался веер пулеметных пуль. Я увидел искры, которые они высекали из металлических поверхностей, попадавшихся им на пути.

И тут я услышал громкий свист бомбы, летевшей прямо на меня. Я упал лицом вниз. Раздался оглушительный грохот, земля содрогнулась, и наступила тишина. Бомба упала, но не разорвалась. И я понял, что сама судьба подсказывает мне, что тянуть дальше нельзя.

Подняв голову над кучей кирпичей, за которой я лежал, я увидел хвост пятисотфунтовой бомбы, торчавший из земли на расстоянии всего четырех с половиной метров от меня. Это был знак свыше, который подтолкнул меня к действию. Этим неразорвавшимся бомбам доверять нельзя – они имеют дурную привычку после долгого раздумья взрываться.

Я не стал ждать, когда это произойдет, и в буквальном смысле слова перелетел через ограду. Где-то позади меня упала вторая бомба. Взрывной волной меня ударило в спину, и я упал на землю. Я думал, что у меня сломается позвоночник. Неожиданно, прямо у меня под носом, застрочил мой автомат, рассыпая вокруг пламя и пули, – я случайно нажал на спуск. Грохот был такой, будто стреляли прямо у меня над ухом.

В караульное помещение попала бомба, и оттуда вырывалось пламя. Оно полыхало с такой силой, словно его подпитывали сжатым воздухом. Откуда-то доносились вопли, но жизнь на войне ценится очень дешево. Да и кто сейчас сунется спасать пострадавших? Я перекатился на спину, вытащил из подсумка новый магазин и вставил его в автомат.

Где-то недалеко с потрясшим землю грохотом обрушилось какое-то здание, подняв целое облако пыли, и луч прожектора вонзился в него, словно лезвие бритвы в горло. Я вскочил на ноги и побежал среди легковушек и грузовиков, надеясь, что до того, как я выберусь отсюда на прекрасном джипе, который я заприметил, в него не попадет бомба.

Горящее караульное помещение ярко освещало всю стоянку. Дай бог, чтобы бомбардировщики не восприняли этот пожар как приглашение сбросить туда еще одну серию бомб.

О часовых и военных полицейских я не думал. Облюбованный мною автомобиль стоял в целости и сохранности. Я мигом забрался в кабину и нажал на стартер, но мотор молчал. Тогда я снова нажал на педаль, и он заработал. Левосторонний руль меня не смущал – я уже ездил раньше на таких автомобилях.

В эту минуту прямо перед радиатором машины приземлился парашют с ярко горящей осветительной бомбой. Я выжал сцепление, и «бедфорд» двинулся с места, проехав мимо ослепительно пылавшей бомбы, которая освещала мой отъезд. Наконец, я свернул в проезд и оказался в темноте.

Массивные Г-образные бамперы британского автомобиля врезались в хрупкие створки ворот и разнесли их на куски. Никто не крикнул мне вслед, не отдал приказа остановиться. Ни часовых, ни военных полицейских не было видно. Они попрятались в хорошо оборудованных подземных бомбоубежищах, спроектированных и построенных германскими тыловыми службами. Такие бомбоубежища позволяли без особых неудобств переждать бомбежку.

Я ехал по главной улице, не включая фар. Джип прокладывал себе путь среди валявшихся повсюду дверей, окон, корыт и других предметов, обломков и мусора, и никто не пытался его задержать.

Вскоре я добрался до пляжа, рядом с которым находилась моя пещера. Меньше чем за пять минут я погрузил в кузов свои вещи, после чего открутил крышку бензобака и второпях чуть было не зажег спичку, чтобы проверить, сколько горючего там осталось.

Опомнившись, я сунул в бак дуло автомата. Вытащив его, я с облегчением отметил, что голубая сталь на пятнадцать сантиметров покрыта бензином.

Значит, мне не надо будет пополнять запасы топлива. Теперь мне негде будет его взять, разве что только перекачать из чьего-нибудь бака с помощью шланга – предварительно обрушив его на череп владельца разумеется. Бензин означал для меня спасение.

Британские самолеты все еще бомбили город, а военные полицейские покуривали себе в бомбоубежищах, когда я выехал на дорогу через невысокий горный хребет Эль-Ахдар, ведущую дальше в западную Киренаику.

И, только оставив позади Дерну, я почувствовал, как сильно устал.

Ночь, которую я провел в Дерне, пролетела очень быстро. Сделав последний поворот на дороге, шедшей с пляжа на горное плато, расположенное в нескольких километрах к западу от города, я с удивлением заметил, что на востоке уже загорается новый день.

Дорога была в ужасном состоянии, и подъем по ней представлял большую опасность. Стоило только кинуть взгляд из правого окна на кромешную тьму за узкой полоской гравия, где тянулся бездонный отвесный обрыв глубиной метров в триста, как по спине пробегала дрожь.

Я раз десять проезжал по этому отрезку дороги и хорошо знал, что меня ждет. Когда я впервые ехал здесь в апреле – кажется, это было через день после того, как австралийские и новозеландские части британской армии отступили по этой дороге, – поездка напомнила мне балансирование по протянутому над пропастью канату. Отходя, противник постарался надолго вывести ее из строя.

Дорога к западу от Дерны представляла собой серпантин – сочетание крутых поворотов и не менее крутых подъемов. Водителям со слабыми нервами здесь делать нечего. Дорога здесь имела не менее шестидесяти крутых поворотов, а поскольку с краю тянулся обрыв, британские войска не пожалели усилий, чтобы отметить практически каждый поворот кучами обломков, взрывами сделав множество воронок.

Впрочем, любому горю можно помочь. Британцы сами подсказали нам способ решения этой проблемы, причем совершенно бесплатно. Стремительно отступая, они оставили после себя тысячи металлических бочек из-под горючего, которые были использованы в качестве строительного материала.

Впервые за всю историю войны в Ливии, вплоть до настоящего времени, итальянцев ждал успех. Заполнив воронки этими бочками, они засыпали их сверху камнями и гравием и достигли таких успехов в деле ремонта дорог, которые не смог превзойти никто.

С тех самых пор будущее итальянских войск в Ливийской кампании было обеспечено – они большей частью занялись строительством и ремонтом дорог, которых требовалось все больше и больше. Итальянцы ворчали, проклинали Роммеля, ругались и заливали свое горе красным вином, но сеть дорог все росла, покрыв собой всю прибрежную зону Ливии. Впрочем, у итальянцев была альтернатива – осаждать Тобрук или сражаться на фронте восточнее его. Разумеется, они предпочитали первое. Уж очень им не нравилась опутанная колючей проволокой линия фронта, особенно когда из-за нее выглядывали штыки австралийских, английских, индийских и других частей британской армии.