Батя. Легенда спецназа ГРУ - читать онлайн книгу. Автор: А. Устинов, Е. Колесник, Сергей Баленко cтр.№ 25

Тем временем, спецгруппа КГБ прорвалась к помещению, где находился Хафизулла Амин, и в ходе перестрелки он был убит офицером этой группы. Труп главы правительства ДРА и лидера НДПА завернули в ковёр… Основная задача была выполнена.

Когда спецназовцы прорывались по второму этажу, раздался женский крик: «Амин, Амин…». Кричала, видимо, его жена. Н. Курбатов из «Зенита», единственный из бойцов, кто знал местный язык, стал переводить Семёнову. Вскоре спецназовцы увидели Амина, лежащего возле стойки бара.

На двух захваченных у афганцев танках к зданию дворца прибыла группа капитана Сатарова. Он доложил Колеснику, что когда они проезжали мимо третьего батальона бригады охраны, то увидели — в батальоне объявлена тревога. Афганские солдаты получают боеприпасы. Рядом с дорогой, по которой проезжали спецназовцы, стоял командир батальона и ещё два офицера.

Решение пришло быстро. Выскочив из машины, они захватили командира афганского батальона и обоих офицеров, бросили в машину и поехали дальше. Некоторые солдаты, успевшие получить патроны, открыли по ним огонь, а затем и весь батальон устремился в погоню за машиной — освобождать своего командира. Тогда спецназовцы спешились и начали стрелять из пулемётов по бегущей пехоте. Открыли огонь и бойцы роты, обеспечивающей действия группы Сатарова. «Положили» очень много — порядка 250 человек, остальные разбежались. В это время из снайперских винтовок сняли часовых возле танков и чуть позже захватили их.

С командного пункта, вырытого на гребне горы рядом с одной из «Шилок», Колесник и я руководили боем. По кратким радиосообщениям чувствовался его ритм, нарастание и затухание. В какой-то момент резкое усиление огня — и наступила тишина. Даже отдельных выстрелов не было.

— Всё, — сказал Колесник и добавил: — Это мой первый и настоящий в жизни бой. А у вас?

— Очередной, — ответил я после недолгого молчания.

Бой продолжался 43 минуты.

Командир роты старший лейтенант Шарипов доложил, что дворец захвачен. Полковник Колесник дал команду на прекращение огня и перенёс свой командный пункт непосредственно во дворец.

Когда мы с Колесником поднялись к Тадж-Беку, к нам стали подходить командиры штурмовых групп и подразделений с докладами. В. Карпухин подошёл к ним с каской в руках и показал застрявшую в тримплексе пулю: «Смотрите, как повезло. Я теперь маму увижу». Раненых и погибших эвакуировали на БМП и бронетранспортёрах.

Вошли во дворец. Внизу, в холле, продолжали перевязывать раненых. Разгорячённые только что закончившимся боем, проверяя, нет ли затаившихся аминовцев, ходили спецназовцы и штурмовики.

В тот вечер в перестрелке был убит общий руководитель спецгрупп КГБ полковник Г. И. Бояринов, его заменил подполковник Э. Г. Козлов. По свидетельству участников штурма, в конференц-зале осколком гранаты был сражён полковник В. П. Кузнеченков.

Всего в спецгруппах КГБ непосредственно при штурме дворца погибло пять человек и было 17 раненых. Почти все были ранены, но те, кто мог держать оружие в руках, продолжали сражаться. В «мусульманском» батальоне погибло 5 человек, ранено — 35. 23 бойца, получившие ранения, остались в строю. Например, раненный в ногу старший лейтенант В. Шарипов продолжал руководить вверенной ему ротой. Остальных раненых медик батальона капитан Ибрагимов вывез на БМП в кабульский госпиталь.

Вполне вероятно, что кто-то из наших соотечественников пострадал от своих же: в темноте личный состав «мусульманского» батальона и спецгруппы КГБ узнавали друг друга по белым повязкам на рукавах, паролю «Миша — Яша» и… мату. Но ведь все они были одеты в афганскую военную форму, а вести стрельбу и бросать гранаты приходилось часто с приличного расстояния. Вот и попробуй тут уследить ночью, в темноте, да ещё в такой неразберихе, у кого на рукаве была повязка, а у кого нет…

В течение ночи спецназовцы несли охрану дворца, так как опасались, что на его штурм пойдут дислоцированные в Кабуле дивизии и танковая бригада. Но этого не случилось. Советские военные советники и переброшенные в афганскую столицу части воздушно-десантных войск не позволили им этого сделать. К тому же спецслужбами заблаговременно было парализовано управление афганскими силами.

Не обошлось и без курьёзов. Ночью нервы у всех были напряжены до предела. Ждали нападения верных Амину войск. Предполагали, что во дворец ведёт подземный ход. Вдруг из шахты лифта послышался какой-то шорох. Спецназовцы вскочили, стали стрелять из автоматов, бросили гранаты, но оттуда выскочил обезумевший от страха кот.

Захват остальных ключевых объектов в Кабуле прошёл спокойно и с минимальными потерями, в том числе и здания министерства обороны ДРА. Комитетчики и спецназ довольно быстро покончили с охраной, но начальник генерального штаба Якуб сумел забаррикадироваться в одной из комнат и начал по рации вызывать подмогу, прежде всего рассчитывая на 444-ю бригаду командос. Однако никто не поспешил ему на выручку, и к полуночи, поняв всю бесперспективность дальнейшего сопротивления, он сдался на милость победителей. Милость проявлена не была. В группе захвата присутствовал афганец — один из функционеров «Парчам», по некоторым данным, Абдул Вакиль, который зачитал «предателю» Якубу приговор «от имени партии и народа» и затем собственноручно застрелил уже бывшего начальника генштаба из пистолета.

Вечером 27 декабря на связь с находившимся на аэродроме в Баграме Бабраком Кармалем вышел Ю. В. Андропов. От себя и «лично» от Л. И. Брежнева он поздравил Кармаля с победой «второго этапа революции» и назначением его Председателем Революционного совета ДРА. Кармаль сразу же распорядился перевезти его в столицу.

В ночь на 28 декабря в Афганистан вошла ещё одна мотострелковая дивизия, ранее развёрнутая в Кушке (командир генерал Ю. В. Шаталин) Она направилась в Герат и Шинданд. Один полк этой дивизии разместился на аэродроме Кандагар. Позже он был переформирован в 70-ю бригаду.

Утром 28 декабря, прозвучали последние выстрелы операции по ликвидации аминовского режима, в ходе которого спецназ, впервые появившийся в Афганистане, сказал своё веское и решительное слово. Никто из «мусульманского» батальона не подозревал, что отгремевший ночной бой был лишь дебютом, после которого предстоит участие в сотнях операций, ещё более кровопролитных, чем эта, и что последний солдат спецназа покинет афганскую землю лишь в феврале восемьдесят девятого года.

В ту ночь произошёл не просто очередной государственный переворот в Кабуле, при котором власть из рук «халькистов» перешла к «парчамистам», поддержанным советской стороной, а было положено начало резкой активизации гражданской войны в Афганистане, была открыта трагическая страница, как в афганской истории, так и в истории Советского Союза. Солдаты и офицеры — участники декабрьских событий искренне верили в справедливость своей миссии, в то, что они помогают избавиться афганскому народу от тирании Амина и, выполнив свой интернациональный долг, вернутся к себе домой. Они не были политологами и историками, учёными и социологами, которые должны были бы предсказать дальнейший ход событий и дать ему оценку. Они были солдатами, выполнявшими приказ…