Отряд особого назначения. Диверсанты морской пехоты - читать онлайн книгу. Автор: Макар Бабиков cтр.№ 85

На этот раз цель, видимо, была настолько сложной, что одному отряду без поддержки ее не одолеть.

Оттого-то на задание послали два отряда. С соратниками по походу не знакомы, ни разу не примерились, кому и что вместе делать. В маршрут вышли на заочном доверии, а в деле нужна еще и слаженность.

На первом же отрезке маршрута стало ясно, что отряды идут на запад. Отрядом штаба флота командовал лейтенант Виктор Леонов. Отряд Северного оборонительного района с Рыбачьего возглавлял капитан Барченко-Емельянов. Как старший по званию, он стал командиром сводного отряда.

Высадились поблизости один от другого, но пошли раздельно, чтобы быть менее заметными на марше да и в непредвиденном случае поддержать друг друга.

Выйти к намеченной точке предписывалось одновременно, ночью следующих суток. Пурга разыгралась не на шутку, забелила округу свеженаметенным снегом. В халатах шагать было неловко, они заледенели, покрылись корочкой, топорщились, шуршали…

Уже далеко за полночь широкая полоса неба за спиной вдруг осветилась гигантским заревом. Следом донеслось раскатистое громыхание, будто разразилась гроза. Земля вздрогнула. Небо и сопки загудели от разрывов снарядов и мин. Более двухсот орудий и минометов обрушили свой огонь на участок прорыва вражеской обороны.

В Мотовский залив вошли эсминцы и из орудий начали обрабатывать вражескую оборону возле Титовки, у Мустатунтури.

Разведчики на марше вздохнули с облегчением, немцам теперь не до них.

Всю ночь шли без помех. Путь незнакомый, в эти места — между перешейком на полуостров Средний и заливом Петсамо — за всю войну отряд ни разу не высаживался.

Метель яростно обрушилась на побережье. Так случается, когда сталкиваются тепло и холод, борются, кто кого пересилит. Отряд брел, утопая по колено в снегу. Как ни скользко, лучше идти по низким склонам сопок, в лощинах еще не промерзшие болота и не покрытые льдом озера. На верхних скатах сопок снега меньше, но острый ветер пронизывал до костей.

За отрядной цепочкой образовалась торная тропа, она петляла по откосам, между камней-валунов, огибала топи, пробегала по перешейкам между озер, которых тут бессчетное количество и каждое надо обойти. Километры прибавлялись один к другому незаметно, по карте посмотреть — чуть не двойное расстояние одолели.

До утра отошли от места высадки километров на десять. С рассветом залегли возле камней.

С моря подул нагретый Атлантикой ветер, потеплело, заморосил дождь. Снег стал быстро таять. Лежать на камнях стало сыро и холодно. Чтобы хоть немного размяться, разогнать кровь, ребята лежа делали гимнастику, массажировали друг друга. Маскхалаты пришлось снять.

Чуть надвинулись сумерки — благо осенний день на севере меряется куриными шагами, — опять пошли к цели.

Груз на плечах не легчал, рюкзаки, сумки, ремни хоть и притерлись к телу, но кажется, что давят сильнее. Пятисуточный паек, полные диски с патронами, гранаты, пачки патронов в рюкзаках, магазины к автоматам за голенищами, автоматы и пулеметы — все это надо нести, не теряя подвижности, быть готовым в любую секунду к столкновению с неприятелем.

Шли всю ночь до рассвета. Утром опять замаскировались и отлежали недвижимо все светлое время суток.

Вечером в полной темноте двинулись в путь. Небо темное, мрачное, видимость скверная, зато подобраться к врагу в такую погоду можно незаметно. Только бы выйти точно к цели.

Ближе к полуночи Леонов сообщил командирам взводов, что отряд идет к Лиинахамари, на здешнем, восточном берегу залива стоит тяжелая береговая батарея, ее приказано заставить замолчать.

В кромешной темноте стали спускаться с крутого обрывистого утеса. На нем ни тропинки, ни следочка. Местами ползли вниз по канату возле мокрой каменной стены. Прошли узкую лощинку между двумя обрывистыми кряжами, перебрались через ручеек на ее дне. Полезли на крутой, почти отвесный подъем. Карабкались иногда живой лесенкой: один взбирался другому на плечи, цеплялся за какой-нибудь уступ, подтягивался на него, а потом, ухватившись за руку или за веревку, помогал товарищу влезть наверх. Вышли на гребень последнего увала. С него угадывался залив. Осталось спуститься вниз, где-то рядом должна быть цель.

Западный склон гранитной хребтины оказался немного положе. Осторожно, поддерживая друг друга, цепляясь за тросы, ухватившись руками за какой-нибудь выступ, бесшумно сползли вниз.

Чуть не вплотную прижались к гранитной холодной мокрой стене, которую только что сверху донизу протерли локтями и коленками. В темноте смутно угадывалась поляна. Края ее скрыты ночным мраком. Постояли, чтобы немного передохнуть, определиться.

Шепотом, с уха на ухо передали команду: можно прилечь, кому невтерпеж — укрывшись палаткой, перекурить, разговоров никаких. Командиров взводов, их помощников, командира по оперчасти, замполита Леонов позвал к себе. Спрятавшись под плащ-накидками, фонариком посветили на карту, сориентировались. Определили, что отряду цели. Леонов показал Баринову и Никандрову, куда идти каждому взводу, где будет находиться сам, велел разойтись по взводам и группам и искать вражеские батареи.

Поднялись и цепью развернулись вширь: взвод Никандрова влево, Баринов со своими ребятами правее. Отряд Барченко-Емельянова остался позади, уступом к материковой части полуострова.

Через сотню шагов тишину ночи прорезал резкий окрик немецкого часового, спросившего пароль…

Моряков будто пружиной подкинуло вперед… И сразу все ожило… Громкий звонок пронзительно оповестил батарею о тревоге.

Громыхнули первые выстрелы, затарахтели очереди из автоматов. Полоснули по дозорному, кинули к нему в ячейку гранату, он умолк.

Шагов через двадцать-тридцать наткнулись на стену проволочного заграждения. С пригорка дробно выкидывал очереди пулемет. Ожесточенная стрельба разгорелась и в левой стороне, куда пошел взвод Никандрова.

В небо взметнулись осветительные ракеты. В их ярком всполохе стало видно, как ребята замешкались перед неожиданным препятствием. Кое-кто кинулся на колючку, бросая на нее фуфайки, палатки. Другие побежали вдоль ограждения, выискивая проход или конец изгороди. С противоположной стороны из каменных гнезд одновременно били пулеметы, трезвонила ершистая стальная щетина, увешанная какими-то погремушками. Вспышки ракет высветили приземистые горбы бараков, облицованных камнем и дерном.

По настилу из фуфаек, рюкзаков и палаток ребята взобрались на растопыренные острые завитки, перемахнули через препятствие.

Разглядели, что спираль с прикрученными острыми наконечниками намотана на железные треноги, без крепления поставленные на гранитную твердь. Иван Лысенко догадался оторвать стойку от земли и поднять ее на руках над собой. Через этот лаз один за другим разведчики оказались за ограждением. Раненый Лысенко склонился на одно колено, но все еще держал в руках крестовину. Через прорыв прошмыгнули остальные разведчики.

Немецкий пулеметчик разглядел, как бугром поднялась проволочная колючка, как под нее подныривают люди. И пустил несколько очередей в ту сторону. Пули взвизгнули о проволоку, зарикошетили по камням. И в Ивана попала уже не одна. Он стал оседать, клониться не столько под тяжестью проволоки, сколько от ран, от потери крови. Одна нога подогнулась в колене, но руки еще держали стальную щетину над головой.