Ромен Гари, хамелеон - читать онлайн книгу. Автор: Мириам Анисимов cтр.№ 91

«Коламбия Пикчерс» предложила Джин Сиберг роль в мелодраме Let No Man Write My Epitaph ^[65]. Брак с Мореем начал распадаться, и она поехала в Лос-Анджелес одна. Приехав, Джин обнаружила, что ее пригласили в Голливуд не сниматься, а только пройти пробы. В конце концов съемки были отложены, и Джин вновь осталась в полном одиночестве и без каких-либо перспектив.

Когда руководство «Коламбия Пикчерс» уволило Пэтона Прайса, потому что было недовольно его работой, Джин сдала ему комнату у себя в квартире, чтобы он мог продолжить с ней занятия. У нее было несколько однодневных романов. На Рождество приехал Франсуа Морей и с помощью Урсулы Андрес нашел более уютный дом. В консульство Франции он пришел в тот день только для того, чтобы помочь Джин развеять одиночество. Несколько дней спустя Ромен Гари и Джин Сиберг сидели за одним столом.

Если Франсуа Морея шокировало, что малознакомый человек да еще во время приема в резиденции генерального консула мог заставить его разуться, чтобы примерить туфли, то Джин Сиберг была совершенно покорена обаянием Ромена Гари. Она не могла оторвать взгляда от этого мужчины в расцвете сил, с загорелым лицом, ярко-голубыми глазами и густой темной шевелюрой. Наклоняясь к ней, он что-то говорил бархатным голосом на чистейшем английском языке.

Джин не могла думать ни о чем, кроме новой встречи с ним, и под предлогом одиночества снова пришла в гости к супругам Гари. Лесли Бланш сразу поняла, в чем дело, но подумала, что всё, как обычно, ограничится кратковременной связью.

Джин и Франсуа встретили Рождество по-семейному, в доме Сибергов, а потом Джин настояла на том, чтобы ехать в Лас-Вегас на спектакль парижского театра «Лидо». Наверняка это была идея Гари — он любил мюзик-холл . Франсуа за ночь проиграл все деньги, которые у него были, но на следующий день отыгрался. В итоге Морей вернулись в Голливуд.

Перед отъездом в Париж Франсуа Морей позвонил Гари, чтобы попрощаться, и, явно необдуманно, попросил его присмотреть за его женой.

Как только Франсуа отбыл из Лос-Анджелеса, Джин с Роменом начали тайно встречаться. На несколько дней им захотелось съездить в Мексику, и Гари поручил Одетте получить мексиканскую визу для Джин так чтобы об этом никто не узнал. Для этого он отдал ей паспорт Джин и написанное им от руки письмо к своему мексиканскому коллеге с просьбой выдать визу г-же Морей.

В первый раз Ромена Гари и Джин Сиберг видели вместе в Лос-Анджелесе, когда туда приехала Симона Синьоре. Гари заранее предупредил, что не сможет быть у мадам Синьоре в назначенный час, и попросил Жана Диманшена и Одетту передать ей его извинения и договориться о другом времени встречи. Но когда Симона Синьоре, Диманшен и Одетта мило беседовали на террасе гостиницы «Мирамар» в Санта-Монике, вдруг, к всеобщему изумлению, появился Гари в сопровождении Джин Сиберг.

Сначала Гари не возлагал особых надежд на роман с этой совсем еще молодой и неуверенной в себе женщиной, которая трогала его своей наивностью и привязанностью. Больше того, она его пугала. Несмотря на все свои громкие заявления в защиту слабого пола, Гари редко испытывал нежность к своим любовницам — отношения получались страстными, всепоглощающими, но весьма недолговечными. К тому же разница в возрасте казалась ему непреодолимым препятствием. Джин такая хрупкая, писал он Рене Ажиду, а ему так хочется стать ее защитником.

Скоро Лесли Бланш поняла, что связь Ромена с Джин Сиберг — больше чем просто интрижка. Они давно уже перестали жить как супруги, но Лесли не желала мириться с тем, как он строит планы на новые отношения. В письме Рене и Сильвии Ажидам она заявила, что Ромен может заводить «столько любовниц, сколько захочет, но делать это надо со вкусом». Лесли не смущало, что он не ночует дома или на несколько дней исчезает из поля ее зрения. Однако она считала, что писателю для успешной работы нужен надежный семейный очаг, и не желала терпеть публичного унижения.

В Лос-Анджелесе Джин Сиберг не поступало никаких предложений, и она переехала в Париж, куда ее приглашали на съемки молодые режиссеры. Ромен наконец задумался над своим деликатным положением. Он был женат на Лесли Бланш, питал к ней глубокое уважение и теплые дружеские чувства, но уже давно хотел от нее уйти. Он вновь захотел развестись: Джин твердо решила жить с ним, но Министерству иностранных дел скандалы были ни к чему. Гари уверял Сильвию Ажид, что не совершит «такого безумства, как жениться на девчонке на двадцать пять лет его моложе». А дальше пишет: «Я гораздо сильнее вымотался, я гораздо ближе к концу, чем вы думаете; говорю это без какого-то преувеличения или позерства. Мне осталось совсем немного».

В любом случае, чтобы как-то узаконить свои отношения с Джин, Гари следовало развестись с Лесли Бланш. Он решил поговорить с Лесли о разводе, понимая, что цена свободы будет высокой. Слишком высокой, как ему казалось.

«Обещание на рассвете», посвященное Рене и Сильвии Ажидам, вышло в начале мая 1960 года. Один экземпляр Сильвия отправила первой возлюбленной Гари — Кристель, оговорившись, что это «нечто вроде автобиографии», в которой ясно просматривается «образ Ромена». «Он играет с реальностью ради большей художественности, он живет в мечтах» . Кристель возмутилась, как Гари описал их встречу, чем очень его расстроила — он даже заплакал. Ромен видел в этой книге не столько автобиографию, сколько забавное творение собственного воображения. В ответ на претензии Кристель Сильвия написала, что это всего лишь несколько довольно веселых страниц, в которых «заключена правда, хотя на самом деле правды нет». За это Ромен потом рассердился на Сильвию. Если бы она не послала в Стокгольм эту книгу, особо отметив некоторые страницы, Кристель могла бы и не узнать себя в Брижит. Кристель он написал, что, если это так для нее важно, он может переписать кусочек книги для шведского издания. Она согласилась.

Критик Матье Гале ненавидел Гари, а тот платил той же монетой. Как-то раз, сидя в баре «Брацца» на рю дю Бак, Гари произнес в его адрес, стукнув кулаком по стойке: «Чертов педераст Гале!» Критик же определил «Обещание на рассвете» как «неудачное произведение <…>, сыновнюю дань той, что его воспитала; постараемся же не судить эту книгу с позиций литературы».

Эмиль Анрио, который в свое время не оценил «Большой гардероб», но хвалил «Корни неба», встретил «Обещание на рассвете» восторженными откликами, посвятив ему целую страницу в «Монд».

Как обычно, один экземпляр книги Ромен Гари отправил генералу де Голлю, который всегда любезно отвечал «дорогому „Товарищу освобождения“». Получив ответ, Гари внимательно его прочитывал и комментировал. Однако тон писем генерала был хотя и любезным, но несколько отстраненным. Де Голль относился к Гари всё же несколько иначе, чем к Андре Мальро, и Гари тяжело это переживал.

Книга была хорошо воспринята читающей публикой. Было продано 91 000 экземпляров. У автора брали интервью репортеры журналов «Пари-Матч», ELLE, Marie Claire. Морису Шаплану из «Фигаро литерер» он заявил, что слухи о скором завершении его дипломатической карьеры не имеют под собой оснований. Напротив, «после пяти лет, проведенных в Лос-Анджелесе, я ожидаю нового назначения, на пост в главном управлении». Но это было неправдой. Гари просил предоставить ему продолжительный отпуск, потому что Кув де Мюрвиль, с которым они не ладили — тот был человеком другого круга, — высказался категорически против его повышения или назначения на новую должность, и Гари прекрасно понимал, что по окончании отпуска ему придется покинуть свой пост. Да, на самом деле его ожидала отставка. С Пьером Мендес-Франсом, бывшим товарищем Гари по военно-воздушным силам «Свободной Франции», его уже не связывали никакие дружеские отношения. Когда Гари пришел к нему на прием, министр был с ним холоден и заставил долго ждать в коридоре.