Хорошо посидели! - читать онлайн книгу. Автор: Даниил Аль cтр.№ 77

— Если бы и знал, не стал бы нас обучать? Так, что ли? — в голосе главаря зазвучали угрожающие нотки.

— Нет, нет, совсем не поэтому, — поспешил я снять возникшее у него подозрение. — Научить людей полезному делу — всегда хорошо. Не взялся бы вас здесь обучать, потому что бесполезная это затея.

Я, как мог, постарался втолковать бандеровцу, что изучение иностранного языка может получиться при одном обязательном условии, а всего лучше — при двух. Либо если живешь в среде людей, говорящих на данном языке, либо нужен нормальный и долгий учебный процесс с грамматикой, упражнениями. Но даже при всем при этом изучить чужой язык — очень непросто.

Не знаю, смог бы я убедить своего собеседника, если бы вдруг не осенил меня один важнейший довод.

— Был, — сказал я, — замечательный писатель, Короленко.

— Наш? Хохол?

— Полтавчанин, — продолжал я. — Он написал книгу о том, как два украинца оказались в Америке. О том, какие мучения выпали на их долю из-за того, что они не знали английского языка. И о том, с каким трудом они учились изъясняться на нем. Книга так и называется: «Без языка». Почитайте ее. Она есть в библиотеке на нашем лагпункте. Правда, напечатана она на русском языке.

— Ничего, сдюжим, — сказал бандеровский главарь. — Ну что ж, и на том спасибо, пан кандидат. До побачения.

На этом наша встреча закончилась. Другого «побачения», слава богу, не случилось.

На другой день я узнал, что бандеровский «курьер» прибегал в библиотеку за книгой Короленко «Без языка».

Однажды, жарким июльским днем, довелось мне стать свидетелем весьма оригинального платонического любовного диалога.

Невдалеке от нашего лагпункта располагалась разделенная поселковой улицей на две части территория главного склада всего Каргопольлага, именуемая общим словом — база. Туда поступало, там хранилось, рассортировывалось, разгружалось из вагонов лагерной железнодорожной ветки, погружалось обратно и рассылалось по другим лагпунктам различное имущество — продовольствие, уголь, мазут, бензин, разного рода оборудование и инструменты. И главное — продукция лесоповала и лесозавода — пиломатериалы всех видов.

На одной территории базы работали мужские бригады зеков, на другой — женские. Их разделяли два высоких забора, увенчанных колючей проволокой, и неширокая поселковая улица, проходившая между заборами.

Итак, однажды жарким июльским днем в расположении обеих частей базы, как обычно в полдень, раздались удары в рельсу, возвещавшие получасовой обеденный перерыв. И тотчас на крышу одного из складов, стоявших возле самого забора, вылез через чердачное окно парень лет двадцати. Как и все работавшие в тот жаркий день на базе, он был до пояса голым.

В это же время на крышу самого близкого к забору склада на другой стороне улицы вылезла девица. Тоже полуголая, но в бюстгальтере.

Так началось свидание этой пары. Через улицу и через два забора произошел между ним и ею диалог, который я без труда запомнил и воспроизвожу дословно.

Он: Ну, чего?

Она: Да ничего!

Он: А что ничего?

Она: Да всё ничего!

Он: Слыхал — вчера вашу бригаду на сельхоз гоняли.

Она: Ну и что?

Он: Как это — что? А Ваську бесконвойного там видела?

Она: Ну и что?

Он (с иронией): Как это — что? Как это — что?

Она: Не было ничего!

Он: Ну да, ничего?!

Она: А вот и ничего!

Он: А вообще-то что?

Она: И вообще ничего!

Тут в диалог вмешался часовой с караульной вышки, стоявшей вблизи склада на женской зоне.

— Ну, ты чего? — окликнул он девицу.

— Я ничего!

— Ну, ничего — так слезай!

Девица послушно полезла в слуховое окошко.

— А ты чего? — в свою очередь окликнул парня часовой с вышки мужской зоны.

— Да ничего!

— Ну, ничего — так и уматывай с крыши!

Парень снова подошел к пожарной бочке, плеснул на себя пригоршню воды и стал спускаться по скрипучей пожарной лестнице.

Так закончилось это платоническое свидание.

«Ну и что? Ничего?» — подумал я. Вроде бы, и в самом деле ничего. А все-таки — что-то ведь было. Что-то, наверное, останется в памяти от этого свидания у его участников. Что-то ведь перелетало от одного к другому через заборы и улицу. А может быть, останется у каждого из них в памяти только одно:

— Ну что? А ничего!

— А вообще что?

— И вообще ничего!

О том, как печально иногда заканчиваются тайные любовные свидания, написано много. И в романах, и в пьесах, и в рассказах разных жанров. Анекдотов на эту тему вообще не счесть. Однако случая, подобного тому, о котором мне поведал заключенный нашего 2-го лагпункта бесконвойник Сергей Фоминцев, — надо полагать, не бывало во всей истории человечества.

А было вот что.

Выйдя как-то раз теплым июньским днем за зону в Ерцево, Фоминцев в условленном месте встретил свою подружку — бесконвойницу с 15-го женского лагпункта Свету. Сделав друг другу условные знаки, они порознь отправились в лес, вплотную окружавший поселок. Дорогу к месту их встреч в лесу каждый хорошо знал. Идя сначала по лесной дороге, сворачивая потом на знакомые тропинки, и он, и она не раз, как бы невзначай, оглядывались и прислушивались. Все кругом было тихо. Лес спокойно и ровно шумел. Где-то перечирикивались птицы. Словом, ничто не помешало им, придя на место, не мешкая приступить друг к другу. Замечу для современного читателя, что я выбрал для данного случая словосочетание «приступить друг к другу», так как общепринятого теперь — «заняться любовью» тогда, в 50-е годы ХХ века, мы еще не завели.

О том, что произошло дальше, я постараюсь рассказать словами самого Сергея Фоминцева.

«Приглядели мы небольшую солнечную лужаечку, на которой трава росла. В лесу, в тенечке — сам понимаешь, неудобно. Мох там подсохший, жесткий. Сучочков всяких сухих полно. А подстилки у нас ведь никакой не было. Правда, солнце здесь излишне ярко светило. Мне-то хоть бы что. Я вниз лицом расположен. А Светке глаза зажмурить пришлось. Шло все, как положено. Все хорошо. Только вдруг стал я улавливать ухом частое-частое такое дыхание — хэ, хэ, хэ, хэ, хэ. Успел подумать: «Это я, что ли, так запыхался? Да нет, не я. Светку, что ли, разобрало? Чего ж так скоро?! Да нет, и не она это. Повернул я голову кверху и обмер. Аккурат надо мной — собачья морда. Стоит возле нас овчарка. Пасть оскалена. Язык набок свешивается. А от собачьей шеи поводок натянутый в сторону отходит. Глянул я туда, смотрю — солдат в синей фуражке — видать, надзиратель за бесконвойниками — между двух сосен стоит и ухмыляется. Я как очумелый вскочил, подхватив штаны. Светка тоже подхватилась. Попыталась без оглядки в лес кинуться.