А вот еще один парадокс. По совершенно непонятной причине многие умышленно причисляют себя к собутыльникам Василия. Среди них есть и известные люди, которым уж и без этих сомнительных «заслуг» славы хватает. Например, Николай Старостин утверждает, что с похмелья Василий Сталин лишь залпом опорожнял стакан и закусывал арбузом, и при этом не припомнит, чтобы он занимался служебными делами. Они якобы вместе ездили в штаб, на тренировки, на дачу. Даже спали на одной широченной кровати. Что сказать про это повествование? Вранье. Он у В.И. Сталина не квартировал. Это утверждает жена Василия Капитолина (Сухомлинов А. За что сгноили сына Отца народов. // Совершенно секретно, № 06, июнь 1998 г. — http://sovsekretno.ru/1998/06/6.html). В штаб Старостина, несмотря на все спортивные достижения, никто бы в жизни не пустил! Как же он мог видеть Василия за делом?
В общем—то, в ходе работы над книгой удалось установить, что Василий пил не больше, чем простой русский мужик, не пил без повода и уж точно никогда не пил на работе или накануне полетов. А летал он в конце сороковых — начале пятидесятых много. Ввиду всего вышесказанного встает вопрос: кому и зачем понадобилось, чтобы сына ождя считали алкашом? В чем кроется истинная причина «болезни» Василия Сталина? Для того чтобы ответить на эти вопросы, следует сначала установить первоисточники информации о пьянстве сына вождя. А ими, теми самыми злополучными первоисточниками являются материалы следственного дела, которое завели на Василия вскоре после смерти отца. Причем, еще раз акцентирую на это внимание, ни в одном служебном документе, вплоть до протоколов этого весьма мутного дела, о пьянстве Василия нет никаких упоминаний. Зато протоколы допроса арестованного Сталина Василия Иосифовича от 9–11 мая 1953 года прямо—таки насквозь пропитаны «слезными признаниями»:
«Вопрос: Следствию известно, что вы незаконно расходовали государственные средства…
Ответ: Я уже показал, что, используя свое служебное положение, игнорируя советские законы и обманывая руководство Военного Министерства, я разбазарил крупные суммы государственных средств на мероприятия, не вызывавшиеся никакой необходимостью для боевой подготовки вверенных мне боевых подразделений.
Кроме того, своим недостойным поведением, выражавшимся в систематическом пьянстве, сожительстве с подчиненными мне по службе женщинами… я фактически дискредитировал себя как Командующий округом…».
Зная характер этого человека, просто невозможно поверить в то, что вот так вот вдруг ни с того ни с сего молодой генерал, вспоминая все, даже того, чего не было, открыто наговаривает на себя. Почему? Наверное, слишком хорошо знал, что с ним случится после смерти отца — хоть в кровь разбейся, хоть спокойно подпиши все протоколы, которые подмахнут следователи, а конец один. А уж хранители общественного покоя постарались: навесили на сына умершего вождя все, что только было возможно, начиная с 58–й статьи «За измену Родине» и заканчивая статьями мелкоуголовного или просто бытового характера. Вроде бы хватит и так с лишком, чтобы упечь неугомонного Василия Сталина на долгие годы в тюрягу, но зачем—то вписали и эту дурацкую фразу о «недостойном поведении, выражавшемся в систематическом пьянстве». Подобное поведение вообще никак не относится к криминальному кодексу! Пьянство, пусть даже систематическое — это социальная проблема, за которую привлечь по сути—то невозможно! Это все равно, что попытаться привлечь человека за то, что он не может успокоить своего ребенка, поднявшего крик в общественном месте, нарушающего таким образом общественный порядок! С точки зрения юриспруденции это — абсурд! Но зачем—то подобную формулировку к делу подшили. Подшили с далеким расчетом…. И так как делом интересовался сам Хрущев, то, естественно, не без его ведома, а возможно, с его подачи!
Зачем Хрущев превратил Василия в алкоголика, понятно — чем более будет унижен сын Сталина, тем слабее будет его голос, тем ничтожнее будет представляться людям сам образ Василия. А так как яблоко от яблоньки недалеко падает, то таким же ничтожеством должен был выглядеть и его покойный отец — Иосиф Виссарионович Сталин. Но зачем родной сестре понадобилось так порочить брата и оскорблять память отца? После выхода в свет к «Двадцать писем книги другу» (Аллилуева С. Двадцать писем к другу. — М.,1990), которую Светлана Аллилуева только редактировала, а написана она была «литераторами» из ЦРУ, весь мир узнал о «злодеяниях» ее отца «из первых уст», а заодно о некоторых «пикантных» моментах жизни семьи Сталиных. Одним из таких моментов стало описание встреч авиаторов на зубаловской даче. В данном случае я вполне поддерживаю мысль Станислава Грибанова о том, что Светлана, не разделяла застолий пилотской братвы. Спустя годы она назовет эти встречи пьянками. Ну, это как посмотреть. Один наш усопший вождь на встречах с чужеземными единомышленниками напивался до положения риз, а газеты писали, что встреча прошла в теплой и дружественной обстановке. Другой и в одиночку под гамбургским мостом время проводил неплохо! Только и делов, что охрану, которая сбиваясь с ног в поисках президентского «тела» всю Германию переворачивала, сильно беспокоил. А так ничего — тихушником был. Правда, если первый хоть что—то делал для обороноспособности страны, то второй с очередного перепоя уничтожал российскую армию на корню!
Так что все относительно. Для Светланы Иосифовны встреча Василия с пилотягами — здоровыми двадцатилетними парнями, слетавшимися с разных фронтов, — ординарная пьянка, а для них — почти научная летно—методическая конференция. Идея создания боевого коллектива из опытных, одаренных бойцов — наподобие формирований берлинских снайперов — родилась не в тиши генштабовских кабинетов, не за картами с решительными стрелами ударов, а в Зубалово. На одном из наших истребителей стояли малоэффективные пулеметы, пушчонки и ракеты. Долго ли убедиться в бою — от чего проку больше? Но попробуй—ка пробей потом свое предложение! Василий многие такие практические вопросы решал легко и просто (Грибанов С. Василий Сталин).
Дважды Герой Советского Союза В. Попков одним из первых возмутился, когда прочел в «Письмах» о событиях, которым Светлана свидетелем не была, зато очень ярко и живописно описала на страницах книги. Речь идет о случае в 1943 году на рыбалке, когда вследствие неумелого обращения с реактивным снарядом, которым глушили рыбу, погиб человек. Сам Василий был ранен и снят с должности. Естественно, Светлана представила все как результат большой пьянки «с девицами из полка». А вот как было на самом деле. «…В войну, — рассказывал Попков, — служил я у Васи в 32–м гвардейском авиаполку командиром эскадрильи. Недолго служил. Там случилась та злосчастная „рыбалка“, о которой еще и теперь много слухов. Признаюсь, что организатором той „рыбалки“, к сожалению, был я. Нас было девять заядлых рыболовов. В том числе и Вася. Договорился я с инженером полка, чтобы снарядил какое—нибудь взрывное устройство, которое можно опустить в озеро, взорвать и тем самым наглушить рыбы. Я еще спросил: „Чем будем глушить — толом или гранатой?“ Он ответил: „Какой гранатой? РС — реактивный снаряд, опустим. В нем почти 100 кило взрывчатки. Рванет — рыбы будет… вагон!!!“ Ну и рванули…. Было это под Осташковом в 43–м году. Прав оказался инженер: не только рыбе, но и нам досталось — из 9 человек 6 получили ранения, инженера убило. Меня не зацепило, Васе же чуть пятку не оторвало. Боль была такая, что стонал он, не переставая. Перепугались — все—таки случившееся самого Сталина касалось.