Диверсанты. Легенда Лубянки - Павел Судоплатов - читать онлайн книгу. Автор: Иосиф Линдер, Сергей Чуркин, Николай Абин cтр.№ 98

Берия распорядился, чтобы я отправился вместе с Эйтингоном в Париж для оценки группы, направляемой в Мексику. В июне 1939 г. Георг Миллер, австрийский эмигрант, занимавший пост начальника отделения „паспортной техники“, снабдил нас фальшивыми документами. <…> Из Москвы мы отправились в Одессу, а оттуда морем в Афины, где сменили документы и на другом судне отбыли в Марсель.

До Парижа добрались поездом. Там я встретился с Рамоном и Каридад Меркадер, а затем – отдельно – с членами группы Сикейроса. Эти две группы не общались и не знали о существовании друг друга. Я нашел, что они достаточно надежны, и узнал, что еще важнее: они участвовали в диверсионных операциях за линией фронта у Франко. Этот опыт наверняка должен был помочь им в акции против Троцкого. Я предложил, чтобы Эйтингон в течение месяца оставался с Каридад и Рамоном, познакомил их с основами агентурной работы. Они не обладали знаниями в таких элементарных вещах, как методы разработки источника, вербовка агентуры, обнаружение слежки или изменение внешности. Эти знания были им необходимы, чтобы избежать ловушек контрразведывательной службы небольшой группы троцкистов в Мексике, но задержка чуть не стала фатальной для Эйтингона.

Я вернулся в Москву в конце или середине июля, а в августе 1939 г. Каридад и Рамон отправились из Гавра в Нью-Йорк. Эйтингон должен был вскоре последовать за ними, но к тому времени польский паспорт, по которому он прибыл в Париж, стал опасным документом. После немецкого вторжения в Польшу, положившего начало Второй мировой войне, его собирались мобилизовать во французскую армию как польского беженца или же интернировать в качестве подозрительного иностранца.

В это же время были введены новые, более жесткие ограничения на зарубежные поездки для поляков, так что Эйтингону пришлось уйти в подполье.

Я возвратился в Москву, проклиная себя за задержку, вызванную подготовкой агентов, но, к сожалению, у нас не было другого выхода».

Нападение гитлеровской Германии на Польшу 1 сентября 1939 г. ознаменовало собой начало Второй мировой войны. 7 сентября (через две недели после подписания германо-советского договора о ненападении) состоялась встреча И. В. Сталина с В. М. Молотовым, А. А. Ждановым и Г. Димитровым. В отношении Польши Сталин заявил, что уничтожение этой страны означает: одним буржуазным государством стало меньше. В результате разгрома Польши СССР может распространить социалистическую систему на новые территории и население. А по поводу начавшейся мировой войны он сказал: «Мы не прочь, чтобы они подрались хорошенько и ослабили друг друга. Неплохо, если руками Германии будет расшатано положение богатейших капиталистических стран, в особенности Англии. Гитлер, сам этого не понимая и не желая, подрывает капиталистическую систему». ^[129]

По мнению Сталина, во время начавшейся мировой войны между империалистическими государствами существовавшее ранее деление этих государств на фашистские и демократические потеряло прежний смысл. В новых политических условиях Советский Союз имеет возможность маневрировать между воюющими сторонами и подталкивать противников к выгодным для СССР действиям. В свою очередь коммунисты капиталистических стран должны выступить не только против войны, но и против своих собственных буржуазных правительств.

А в Германии тем временем продолжалась игра абвера с украинскими националистами. В самом начале польской кампании А. А. Мельник был приглашен на встречу с государственным секретарем Кеплером в МИД Германии. Мельнику ясно дали понять, что немецкие власти не могут предоставить каких-либо обещаний относительно использования оуновцев в войне. 11 сентября в абвере рассматривался вопрос об участии украинских националистов в боевых действиях против поляков. Однако политическое руководство Третьего рейха заняло отрицательную позицию в этом вопросе.

12 сентября А. Гитлер рассмотрел варианты дальнейшей судьбы Польского государства в присутствии В. Кейтеля, А. Йодля (оба из верховного главнокомандования ВС), И. фон Риббентропа (МИД), В. Канариса и Э. фон Лахузена. Канарис и Лахузен предлагали в качестве своего варианта такой раздел восточных территорий Польши, при котором Литва получала район Вильно, Галичина и Западная Волынь образовывали независимое украинское государство, остальные территории отходили к СССР. Именно для последнего варианта абвер и готовил боевые подразделения украинских националистов, в том числе 250 добровольцев обучались под руководством инструкторов абвер-II в тренировочном лагере под Дахштайном.

Однако Гитлер и его генералы обоснованно опасались последствий подобного решения со стороны Советского Союза. Воевать на два фронта они пока не хотели. Позднее Канарис встретился с Мельником в Вене, где ими обговаривался вариант провозглашения независимой Западной Украины в том случае, если Сталин откажется от вступления в Польшу. Но 17 сентября советские войска перешли польскую границу, и вопрос о территориальной принадлежности Западной Украины был закрыт.

Раздел Польши в сентябре 1939 г. между Германией и СССР, в результате которого к Советскому Союзу были присоединены Западная Белоруссия и Западная Украина, произошел практически без участия военных специалистов Коминтерна. Вероятно, именно в этот период у Сталина и его ближайшего окружения начало складываться твердое убеждение, что для экспансии «мировой революции» вполне достаточно сил и средств Красной армии. Особенный интерес руководства ВКП (б) в этой области вызывали прибалтийские страны.

В секретном дополнительном протоколе о разграничении сфер интересов Третьего рейха и Советского Союза было зафиксировано, что «в случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав прибалтийских государств (Литва, Латвия, Эстония, Финляндия), северная граница Литвы одновременно является границей сфер интересов Германии и СССР. При этом интересы Литвы относительно Виленской области признаются обеими сторонами» ^[130]

В период с 28 сентября по 10 октября 1939 г. с правительствами Латвии, Литвы и Эстонии были заключены договоры о взаимопомощи. В договорах предусматривалось размещение на территории прибалтийских стран советских военных баз.

«Любопытно то, – вспоминает П. А. Судоплатов, – что гитлеровцы уделяли внимания прибалтийским националистам гораздо меньше, чем украинским. Это объяснялось тем, что немецкое руководство опасалось вести активную конспиративную работу с формированиями айсаргов и беженцами из Эстонии и Латвии, предполагая, что они могут быть завербованы английской разведкой. Между спецслужбами западных стран было своеобразное „разделение труда“. Английская разведка считала Латвию и Эстонию своей вотчиной. Поэтому агентурные комбинации немцев в этих странах в основном были связаны с изучением театра военных действий, подготовкой диверсий. Немцы не доверяли националистическим лидерам Латвии, Литвы и Эстонии. Для них, считавших себя хозяевами положения в Прибалтике, политическое сотрудничество с лицами, пользовавшимися опекой англичан, было совершенно неприемлемым. <…>