Диверсанты. Легенда Лубянки - Павел Судоплатов - читать онлайн книгу. Автор: Иосиф Линдер, Сергей Чуркин, Николай Абин cтр.№ 105

В самом Кракове подготовка наиболее квалифицированной оуновской агентуры велась абверовцами на конспиративных квартирах. В 1940 г. при ACT «Краков», напомним, была организована специальная школа по подготовке разведчиков и диверсантов. Курсанты для этой школы вербовались из украинцев с помощью функционеров ОУН во всех крупных городах Генерал-губернаторства и приграничных с СССР районах. Под городами Бяла Подляска и Холм существовали лагеря для украинских беженцев, где сотрудники абверштелле опрашивали их и вербовали добровольцев в разведывательно-диверсионные школы. Обучением оуновцев занимались в основном офицеры бывшей австрийской армии, после аншлюса ставшие сотрудниками абвера.

Для осуществления практической подготовки диверсантов указанная спецшкола была разбита на четыре филиала, расположенных в лагерях в 100–150 километрах от Кракова. В местечках Барвинек, Дукла и Каменица проходили обучение бандеровцы, в местечке Криница – мельниковцы. В каждом лагере обучалось от ста до трехсот боевиков, общее количество курсантов составляло около восьмисот человек. В целях маскировки филиалы спецшколы проходили под маркой «Украинские трудовые лагеря», и курсанты действительно выезжали на работы по корчевке леса, сезонные сельскохозяйственные работы и на строительство дорог.

Украинские агенты занимались военной подготовкой и изучали специальные предметы: разведка, диверсионное дело, организация повстанческого движения. Курс специальной военной и диверсионной подготовки преподавали инструкторы из уже упоминавшегося ранее соединения «Бранденбург-800». После окончания учебного курса часть агентуры направлялась на прежние гражданские места и использовалась в качестве агентов контрразведки. Другие выпускники заступали на охрану заводов на территории Польши в составе «Индустриальной охраны». Некоторые боевики совместно с немецкой тайной полевой полицией участвовали в операциях по ликвидации польского подполья.

А тем временем эскадрилья особого назначения «Ровель» увеличивает число разведывательных полетов над территорией СССР, используя аэродромы оккупированных Чехословакии и Польши, военно-воздушные базы в Финляндии, Венгрии, Румынии и Болгарии. Цель воздушной разведки – сбор информации о местоположении советских промышленных объектов, составление навигационных схем сети автомобильных и железных дорог (мостов, железнодорожных узлов, морских и речных портов), получение сведений о дислокации советских вооруженных сил и строительстве аэродромов, пограничных укреплений и долговременных позиций ПВО, казарм, депо и предприятий оборонной промышленности. В рамках операции «Ольденбург» проводится инвентаризация источников сырья и центров его переработки на Украине, в Белоруссии, в Московской и Ленинградской областях, в районах нефтедобычи Баку.

В мае 1940 г. офицер связи абвер-II вылетает на секретное совещание в Эстонию. В конце июня абвер помогает сотрудникам 2-го отдела эстонского Генерального штаба (военная контрразведка) перейти на нелегальное положение и перебраться в Штеттин на немецком пароходе. Тогда же абвер-II отправляет завербованных эстонских эмигрантов в Финляндию для установления связи с эстонской диаспорой. В сорока километрах западнее Хельсинки оборудуется учебный центр по подготовке агентов-диверсантов и радистов.

Летом 1940 г. в результате политических маневров и силового давления, предпринятого высшим руководством ВКП (б), в состав СССР вошли Бессарабия, Буковина, Латвия, Литва и Эстония. Присоединение территорий бывшей Российской империи вновь осуществлено без использования специальных структур Коминтерна. Красная армия десантировала 201-ю и 204-ю воздушно-десантные бригады в районе Болграда и Измаила. С этого момента именно воздушно-десантным войскам отводилась роль подразделений, в случае войны обеспечивающих блокирование коммуникаций противника. Как оказалось впоследствии, это было ошибкой.

«Для немцев, – вспоминал П. А. Судоплатов, – собственно, в этом ничего нового не было. Ведь занятие Прибалтики в ходе секретных советско-германских соглашений было оговорено. Однако мы не раскрывали подробно своих планов, и немцы считали, что советская сторона, согласно подписанным договорам, ограничится только вводом войск прикрытия на территорию Прибалтики. События же, произошедшие в июне – июле 1940 г., застали немцев врасплох, причем в то время, когда их военная машина была запущена на Запад, и переориентировать авиацию, сухопутные войска, флот, чтобы противодействовать нашему утверждению в Прибалтике и Бессарабии, было невозможно. Поэтому в то время Гитлер вынужден был сделать хорошую мину при довольно неудачной игре.

Немецкая сторона послала своим дипломатическим представителям телеграмму, которая была перехвачена нами. В ней говорилось, что беспрепятственное укрепление русских войск в Литве, Латвии и Эстонии и реорганизация правительств, произведенная советским руководством с намерением обеспечить тесное сотрудничество с этими странами, касается только России и Прибалтики. Делалось предупреждение: избегать какого-либо осложнения в российско-германских отношениях.

Получение информации об этой директиве было исключительно важным, поскольку давало нам дополнительные возможности чувствовать себя уверенно в проведении всех акций в Прибалтике. <…>

Говоря о событиях, происходивших в 1940 г. в Латвии, Литве и Эстонии, хотелось бы отметить главное – наши войска вошли туда совершенно мирно, на основе специальных соглашений, заключенных с законными правительствами этих стран. Другой вопрос, что мы диктовали условия этих соглашений, и не без активного участия нашей дипломатии и разведки. Надо сказать и о том, что вряд ли нам удалось бы так быстро достичь взаимопонимания, если бы все главы прибалтийских государств – Ульманис, Сметона, Урбшис и Пяте, в особенности латышское руководство, Балодис, Мунтерс, Ульманис, – не находились с нами в доверительных секретных отношениях. Их всегда принимали в Кремле на высшем уровне как самых дорогих гостей, обхаживали, перед ними, как говорится, делали реверансы.

Существенную роль сыграли и наши оперативные материалы, особенно для подготовки бесед Сталина и Молотова с лидерами Литвы и Латвии – Урбшисом и Мунтерсом. Мы могли позволить себе договариваться с ними о размещении наших войск, о новом правительстве, об очередных компромиссах, поскольку они даже не гнушались принимать от нашей резидентуры и от доверенных лиц деньги. Это все подтверждается архивными документами.

Таким образом, никакой аннексии Прибалтики на самом деле не происходило. Это была внешнеполитическая акция советского правительства, совершенно оправданная в период, предшествующий нападению Германии, связанная с необходимостью укрепления наших границ и с решением геополитических интересов. Но они не могли быть столь эффективно проведены без секретного сотрудничества с лидерами прибалтийских государств, которые и выторговывали для себя лично, а не для своих стран соответствующие условия».

После присоединения к СССР новых территорий с враждебно настроенным в большинстве своем населением наибольшая нагрузка легла на плечи пограничников и сотрудников органов контрразведки. Членов антисоветских националистических организаций, ушедших в подполье, спецслужбы Германии использовали для проведения разведывательной, агитационно-политической и диверсионной работы.