Как погиб Запад. 50 лет экономической недальновидности и суровый выбор впереди - читать онлайн книгу. Автор: Дамбиса Мойо cтр.№ 9

Не так давно мир встал бы на дыбы при мысли, что Китай и Ближний Восток придут спасать финансово ослабленные США. И тем не менее недавний опрос 600 топ-менеджеров, сделанный юридической фирмой Eversheds, приходит к выводу, что в следующие десять лет Шанхай, вероятно, перегонит Лондон и лишь немного будет отставать от Нью-Йорка в качестве мирового финансового центра и, таким образом, станет ведущим претендентом в конкурсе на звание мировой финансовой столицы. Тем временем развивающиеся регионы уже оказали помощь пошатнувшимся западным финансовым институтам (и потенциально экономике в более широком смысле), которые оказались на грани краха.

Абу-Даби вложил 7,5 миллиарда долларов в Citibank, китайская CIC инвестировала 5 миллиардов долларов в Morgan Stanley и еще 3 миллиарда в частную американскую фирму на рынке ценных бумаг Blackstone. По последним подсчетам, в начале 2008 года общая сумма, вложенная развивающимся миром в западные финансовые институты, превысила 30 миллиардов долларов. Да, хотя многие из этих инвестиций остались под водой в кильватере финансового кризиса, смысл в том, что у развивающихся стран нашлись для этого средства. Хотя правительство США (и других западных стран) и подсуетилось со спасительными дотациями после начала финансового кризиса, большую часть собранных денег придется покрывать обычным налогоплательщикам, а не государственным резервам.

Неприятная правда состоит в том, что Запад испытывает отчаянную нехватку денег. Как и раньше, когда бой шел по правилам, управлявшим рыночными экономиками промышленного Запада дольше двухсот лет, все сводится к наличности, к тому, у кого она есть и у кого ее нет.

В глобальной войне торгов «кто больше» — за собственность, компании, товары, за все, что представляет хоть какую-либо ценность, — Запад почти не видно: у него быстро кончаются деньги. Но так было не всегда. Когда-то денег у него было достаточно, даже с избытком. И Запад оказался в этом затруднительном положении из-за того, как он поступал с деньгами, когда они у него были.

В конце 2008 года банковский сектор Америки был очень похож на детройтскую автомобильную промышленность — разбитую и потрепанную. При 20% ВВП США (включая инвесторов с наличными и страховщиков) и многих сотнях тысяч занятых в нем работников банковский сектор и его кризис 2008 года поставил Америку на грань катастрофы.

Хотя кризис 2008 года, скорее всего, не свалит западные экономики (и, в частности, американскую) с их насеста, если рассматривать его в более широком контексте, то это экономическое шатание, спотыкание и падение представляют собой последний этап неизбежного конца западного превосходства и предвещают грядущие события.

Лейтмотив этой книги — то, как западные государственные и частные институты (мозговые центры, факультеты академий, университетские исследовательские программы), лихорадочно изобретая наилучший экономический курс, непреднамеренно произвели пагубные результаты. В сердце американской финансовой системы был заложен агентский риск, то есть возможность, что менеджеры компаний будут действовать не в интересах своих акционеров.

Возможно, это была глупость, возможно, сознательная слепота или, быть может, капризная политическая близорукость — каковы бы ни были мотивы, в последние полсотни лет Запад своей политикой переложил неподъемное бремя непосильных растущих расходов на плечи будущих поколений, и полную тяжесть этого бремени Запад лишь начал ощущать. Опять и опять мы будем понимать, как это произошло. Как станет ясно дальше, многие политические решения, хотя и принятые из благих намерений, принесли краткосрочные выгоды, но обернулись убийственными расходами в дальней перспективе.

Например, в частном случае капитала неумышленные следствия западного (американского) политического курса с целью сделать капитал доступнее для своих граждан (то есть осуществить американскую мечту) поставили США, да и весь западный мир на грань банкротства. Политики позволили себе забыться настолько, что не смогли оценить побочный ущерб, который неминуемо, неизбежно влечет за собой эта политика, в конце концов сметая все на своем пути.

В июле 2009 года Барни Фрэнк, государственный деятель и, главным образом, председатель комитета палаты представителей по финансовым услугам — которая отвечает за надзор в области финансовых услуг, то есть ценных бумаг, страхового, банковского и жилищного секторов, — сделал следующее заявление: «Менеджмент обязан перед своими акционерами заботиться об уменьшении риска для компании».

Это с виду безобидное заявление демонстрирует полное непонимание структуры капитала и важных различий между ролью кредитора и ролью держателя акций, которое и привело к финансовому кризису 2008 года, а также показывает, как из-за неверного политического курса Запад продолжает направлять капитал не по назначению и почему это приведет к продолжению экономического спада.

Далее кратко излагается схема финансирования компании. Почему так важно понимать структуру капитала компании? Потому что, как только читатель ее уяснит, ему будет легче понять три вещи: 1) насколько неверно зачастую понимают структуру капитала компании; 2) как непонимание сказывается на рынке жилой недвижимости; 3) как сознательная политика домовладения в западных государствах (в частности, в США) привела к неразумному распределению капитала, что, в свою очередь, поставило индустриализованные страны на путь экономического фиаско.

Исследовать ключевые элементы структуры корпоративного капитала позволяет так называемый анализ условных прав требования. Этот способ показывает, как финансируется компания: в основном за счет долевого инструмента (то есть владения акциями) и долгового инструмента (то есть кредитования компании). Как станет ясно, отношение между этими разными типами прав требования к 1) нестабильности доходов и 2) уровню долга (который также называется финансовым рычагом, или левериджем) влияет на финансирование компании.

Положим, вы владеете компанией, на основание которой вы потратили 10 тысяч долларов (к примеру, вы заплатили государству за лицензию). Чтобы не усложнять, допустим, что это невозместимые издержки и вернуть их невозможно — вам их никто не вернет. В тот момент, когда стоимость компании поднимается выше нуля (то есть когда она получает доход), ваше право требования по долевому инструменту тоже становится отличным от нуля. Иными словами, как только предприятие приобретает какую-то стоимость, акционер, держатель права на долю в капитале, начинает зарабатывать.

На финансовом языке у вас, как единственного акционера, «длинная позиция», а также можно сказать, что вы держатель опциона колл со страйком 0 (то есть вы заработаете на любом уровне выше нуля). Так как у вас есть опцион, это значит, что, если стоимость компании когда-либо опустится до нуля или ниже, вы, как акционер, ничего не заработаете и в принципе можете уйти без дальнейших потерь (вы же владелец, и к вам не будет финансовых претензий, в этом смысле ситуация напоминает предприятие с ограниченной ответственностью). Значит, чем больше денег зарабатывает компания, тем больше денег зарабатываете и вы, будучи единственным акционером.