Среднего более не дано. Как выйти из эпохи великой стагнации - читать онлайн книгу. Автор: Тайлер Коуэн cтр.№ 38

Принцип работы «Механического турка» был использован для обмана и при конструировании автоматов, способных поддерживать разговор с человеком — этаких машин, способных пройти тест Тьюринга, хотя в действительности внутри них также прятался человек, который и давал ответ за автомат. Зрителям предлагалось задавать автомату вопросы и убедиться в том, что они могут беседовать с ним, как если бы он был человеком. У автомата имелась механическая рука, которой прятавшийся внутри человек указывал на разложенные на столе буквы, что позволяло складывать слова и, при определенной терпеливости, даже целые предложения. Толпы приходили в восторг от того, что машина была способна отвечать, как человек. Изобретатель автомата, Вольфганг фон Кемпелен, предугадывая будущие идеи Тьюринга и находя им неожиданное применение, пусть даже и с целью фальсификации, пришел к пониманию того, что возможность вести беседу стала бы самой впечатляющей способностью, даже более впечатляющей, чем победа над человеком в шахматах. (Фон Кемпеленом была также сконструирована машина, которая, посредством шлангов и труб могла воспроизводить, хотя и далеко не точно, некоторые звуки человеческого голоса, а следовательно, и некоторые слова. И здесь уже помощи прятавшегося внутри человека не требовалось.) Зрителям была предложена более ранняя версия Siri для iPhone, хотя и функционирующая с применением обмана.

Человеку тяжело соперничать в шахматах с компьютером, играя так, как человек привык играть. Положения работы Кена Ригана, о которой рассказывается в главе, посвященной поведенческой экономике, позволяют поймать тех, кто незаконно пользуется помощью компьютера во время шахматного матча, или по крайней мере объявить их виновными на основании статистических данных.

Если слишком большое число ходов, сделанных определенным игроком, совпадает с ходами, рекомендованными компьютером, то этого игрока трудно не заподозрить в обмане. Известны случаи ложных и даже, вероятно, клеветнических обвинений. Во время состоявшегося в 2006 г. матча за звание чемпиона мира между Веселином Топаловым и Владимиром Крамником менеджер Топалова Сильвио Данаилов заявил, что Крамник слишком часто отлучался в туалет, чтобы получать подсказки компьютера. Это дело вошло в историю под названием «Тойлетгейт». Обвинения оказались беспочвенными и скорее преследовали собою цель вывести соперника из психологического равновесия, чем являлись чем-то серьезным, но обернулись против самого Данаилова. В итоге Крамник победил, не оставив места каким-либо сомнениям в своем преимуществе, разгромив Топалова в столь быстротекущем матче, что его не пришлось переносить на следующий день. Однако сама проблема, понятное дело, не исчезла.

Кен Риган подчеркивает, что совпадение ходов игрока с рекомендациями компьютера еще не является достаточным основанием для того, чтобы признать его мошенником. В ряде партий большое число ходов являются вынужденными или принуждающими оппонента ходить исключительно определенным образом — ходы и даже комбинации игроков достаточно высокого уровня будут совпадать с рекомендациями компьютера уже потому, что альтернатив им не существует. Это же наблюдается и в игре хороших шахматистов, которые «играют подобно компьютеру» непропорционально часто в относительно незамысловатых и простых позициях. Иногда может показаться, что сильные шахматисты с незамысловатым стилем игры, жульничают: к таким предположениям располагает их сильная игра при простоте позиций. Однако если просто отфильтровать данные, не подвергая их интерпретации, то окажется, что одним из главных «обманщиков, прибегавших к помощи компьютеров», окажется Хосе Рауль Капабланка, кубинский гроссмейстер, отличавшийся ясностью и простотой игрового стиля и являвшийся одним из сильнейших шахматистов мира в 20-е и 30-е гг. прошлого века! В ряде случаев, датирующихся временем, предшествующим появлению хороших программ, также отмечается выдающийся уровень игры шахматистов, что, впрочем, объясняется огромным числом сыгранных ими игр.

Более того, в игре шахматиста, регулярно прибегающего к мошенничеству, как правило, присутствуют определенные свидетельства, указывающие на обман, по крайней мере если он повторяется. Методом Кена можно выявить хронического мошенника, но им нельзя разоблачить гроссмейстера, прибегающего к обману лишь единожды, в самый критический и поворотный момент в игре.

В любом случае вместо конвергенции вероятно усиление, наоборот, некоторых отличий между человеком и машиной, включая когнитивные. Большая часть данной книги посвящена эволюции машин, но изменятся и люди. Я имею в виду не изменения генетического кода, которые произойдут в отдаленном будущем, а более простые изменения в нашем образе жизни и приобретаемых нами навыках.

Если говорить без обиняков, то мы передаем функции части нашего мозга техническим устройствам, и в действительности именно это мы и делаем на протяжении уже тысячелетий, идет ли речь о средствах письма, книгах, счетной доске или современном суперкомпьютере. Сами же мы концентрируемся в большей степени на тех из наших способностей, которые машины подменить собой не в силах.

Когда я был ребенком и мне требовались какие-нибудь данные, я звонил в справочный отдел государственной библиотеки города Хакенсак, штат Нью-Джерси. Я до сих пор помню их телефонный номер: 201-3434169. Однако такие телефонные звонки отнимали у сотрудников библиотеки много времени и сил: иногда они были не в состоянии сразу ответить на мой вопрос; чтобы найти ответ, им нужно было воспользоваться карточным каталогом и десятичной книжной классификацией Дьюи, а потом искать нужную книгу на полке и только после этого перезванивать мне. Это осталось в прошлом. Теперь мы начинаем — или зачастую заканчиваем — поиск информации с помощью Google или других поисковых методов, таких как Twitter или приложения для мобильных телефонов. Это потрясающие технологии, несмотря на то что они уже стали абсолютно обыденными вещами. Теперь мы не запоминаем множество телефонных номеров, а предпочитаем заносить их в память телефона или, в случае необходимости связаться с кем-то из наших контактов, полагаемся на телефонный интернет-сервис Google.

Образно говоря, Google стал для нас своеобразным костылем, на который мы опираемся. Он оказывает влияние на то, как мы мыслим и как узнаем новое. На настоящий момент уже существуют систематические свидетельства того, каким образом Google меняет наши умственные способности, и я думаю, многие из нас этого не избежали. При частом использовании Google люди теряют часть своей способности — или, по крайней мере, желания — помнить факты. В конце концов, зачем помнить все, что узнали? Если требуется какая-то фактическая информация, ответ, возможно, уже имеется на кончике ваших пальцев, особенно если вы пользуетесь смартфоном или планшетом iPad. Подобное же, судя по всему, произошло со специалистами, занимавшимися бухгалтерией: с появлением дешевой бумаги, пишущих принадлежностей, конторских книг и прочих методов хранения цифровой информации часть функций их памяти ослабла.

Когда-то существовала целая «наука о памяти», в рамках которой преподавались навыки запоминания чисел, имен людей, числовых рядов и так далее. Эта наука существовала еще в Древней Греции, а ее расцвет пришелся на Средневековье и Ренессанс. Журналист Джошуа Фоер красноречивым образом рассказал об этой дисциплине тренировки памяти в своей книге «Эйнштейн гуляет по Луне», вернув ей часть утраченной значимости. Особое внимание им уделяется одной из техник запоминания, известной как «дворец памяти», в которой вы присваиваете элементам, которые желаете запомнить, определенную позицию в воображаемом пространстве, а за самой позицией закрепляются какие-либо неожиданные или цветовые атрибуты. Фоером описывается его опыт участия в Американской интеллектуальной олимпиаде, где им были использованы приобретенные навыки запоминания расположения игральных карт в колоде.