– Не я выбрал такую жизнь! – крикнул Джандер в пустоту. – Я не заслужил этого! Разве я не страдаю?! Разве нет пощады таким как я?!
Ночь по-прежнему молчала. Она не отвечала ему. Он сжал кулаки.
– Анна! – завопил он, и голос его разнесся по лесу. – Он упал на колени. – Анна! – Он убил то, что любил больше всего. И теперь уже нет смысла доказывать, что он не хотел этого.
Может быть, промелькнула слабая мысль, ты освободил ее. Вампир ухватился за эту последнюю надежду. Он заставил себя вспомнить ее сонное помешательство, и тот гнев, что он направлял на самого себя, та ненависть к собственному бессмертию обратились теперь наружу. Она была красотой, скрашивавшей его жизнь, она была причиной и смыслом его жизни. Теперь у него появилась другая причина. Месть. Джандер теперь был почти уверен, что некто совершил с Анной что-то ужасное, послужившее причиной ее сумасшествия.
Это был грех больший, чем его собственный. Новая решимость наполнила его, он протянул руки к светлеющему небу.
– Услышьте меня, боги! Услышьте меня, силы мрака и боли! Если есть тот, кто заколдовал ее, я найду его. Я уничтожу его. Покарайте меня, если пожелаете, – мои руки запачканы. Но вы не сможете отнять мою месть!
За пять веков бессмертия и двести лет обычной жизни Джандер впервые говорил с таким страданием. Его ярость отравляла слова, и добрая чистая земля Торила сотрясалась от горечи его воплей. Но существовали и другие силы, гораздо более страшные, чем любые, доселе проявляющие себя в Ториле, и теперь они, как нектар, впитывали проклятия Джандера.
Уотердип был морским портом и потому привык к туманам. Но и годы спустя обитатели припортовых кварталов будут вспоминать вполголоса зловещий туман, внезапно сгустившийся в тот день перед самым рассветом. Он накатился с моря, как призрачный огромный корабль. Он был влажным и холодным, но в нем было и еще что-то зловещее. Те, кто уже был на ногах в этот ранний час, попрятались по домам или попадали на дно лодок, пока зловещее облако не прошло над ними. Те, кто еще спал в тот час, рассказывали, что привычные сны сменили неописуемые кошмары. Облако, как будто направляемое кем-то, прокатилось от порта по улицам, ведущим на запад. Оно постепенно миновало верфи, оставив после себя ослепительное утро. Яркое солнце вспыхнуло, как только пропали последние следы странного облака, а закат в тот вечер был особенно великолепен.
Джандер не увидел этого заката над Торилом, как не увидел и последовавшей ясной ночи. Когда накатился туман, он полностью пропал в нем. Его разум был так же затуманен горячими планами отмщения, как был укутан таинственным туманом лес, но вампир сохранил достаточно рассудка, чтобы понять – у него совсем мало времени, чтобы вернуться в пещеру.
Он обернулся летучей мышью и полетел в потайную нору, которую называл домом. Туман закрыл все вокруг. Однако летучие мыши могут ориентироваться по высоким звукам, которые отражаются от препятствий и могут быть уловлены чувствительными ушами. Джандер был удивлен тем, что шорох кожистых крыльев, которыми он взмахивал, не отдавался эхом. Он целеустремленно летел вперед, зло ругаясь про себя, когда в очередной раз казалось, что он потерялся в этом плотном сером облаке. Наконец, через пугающе долгие минуты, он услышал эхо. Джандер спланировал к земле и вновь превратился в эльфа. Туман начал рассеиваться. Он поднимался так же быстро, как и опустился. Открылась полностью изменившаяся земля, и Джандер не мог поверить собственным глазам.
С одной стороны, он вылетел на рассвете. Судя по положению луны, еще не было и полуночи. Эльф нахмурился. Луна тоже была не такой. Когда он видел ее в последний раз, она была полукругом, а теперь в небе сияла полная луна. Даже звезды были совсем не похожи на те созвездия, к которым он привык за века. Все было незнакомо.
Что происходит? На мгновение Джандер решил, что это последствия слишком долгих ночей, проведенных рядом с сумасшедшими. Возможно, он тоже потерял рассудок. Иначе как объяснить эти ощущения, что он больше не в Уотердипе. Судя по незнакомым звездам, он даже не в Ториле.
Он содрогнулся, хотя воздух благоухал и был напоен ароматами весны.
Колдовство.
Луна выскользнула из облачных берегов и вновь спряталась за ними, на несколько мгновений осветив новую, незнакомую Джандеру местность. Вместо схваченной заморозком травы эльф обнаружил под ногами дорогу вполне ухоженную, хотя было видно, что ездили по ней нечасто. Высокие темные деревья возвышались по обеим сторонам, нависали над вампиром. Это были яблони в полном цвету, они роняли лепестки на землю, когда ветер покачивал их ветви. Было заметно, что прямая дорога невдалеке спускается вниз. Джандер направился туда и вскоре оказался на краю обширной ложбины.
В долине лежало огромное кольцо плотного тумана. Сверху Джандер видел, что в середине этого круга расположилась деревня, а на севере дорога подходит к зловещего вида замку, как казалось, хищно нависшему над селением.
Скорбный вой разнесся в тишине, и его тут же подхватила добрая дюжина других волков. Звук становился все ближе. Стая волков не могла испугать Джандера. Он не был ликантропом, но знал, каково бегать на четырех лапах по холмам, когда запах добычи разрывает ноздри. Ему пришлось встретиться со зверями, не подчинившимися его приказам.
Вой становился все ближе. Джандер обернулся, уловил порыв ветра, втянул носом воздух, почувствовав резкий дикий запах. Стая спускалась с невысокого пригорка, и отражения лунного света сверкали в глазах зверей. Они были громадны – огромные контуры тени и мрака. Джандер встретился серебряными глазами с вожаком стаи. Волки и вампир мгновение оценивали друг друга. Вожак взглянул на остальных волков, потом вновь посмотрел на Джандера, пригнул голову, настороженно повел ушами.
Джандер был в замешательстве. Раньше мысленно отдаваемые им приказы выполнялись немедленно и беспрекословно. Джандер сузил глаза и постарался еще сильнее сконцентрироваться.
– Уходите прочь, – беззвучно сказал он им. Он ощущал их силу, угрозу, коварство, но они не трогались с места. – Прочь! – Наконец огромные звери развернулись и исчезли в темноте. – Счастливого пути, братья, – сказал Джандер.
Он снова остался один. Луна спряталась в тучу. С неестественной быстротой ночь стала неуловимо меняться. Белизна крон яблонь начала напоминать саван. Засохшая грязь дороги извивалась змеей. Давно уже лишенный солнца, Джандер жил в темноте и знал, что ему нечего бояться мрака.
И все же он ощутил дрожь, как будто кто-то коснулся его ледяными пальцами.
Однажды, когда он был еще эльфом, в чьих венах билась теплая кровь, он узнал этот ужас тени. Даже тогда он не испугался самого мрака, он боялся лишь того, что темнота скрывает от него. Теперь он сам был одним из таких наводящих ужас, притаившихся во тьме созданий. И все равно Джандера пугала странная ночь на этой странной земле. Сама земля под ногами была не такой, как всегда. Он назвал волков братьями, но это скорее он сделал по привычке, не ощущая родства с этими зверями. У этих волков не было ничего общего с ним. Он знал: если бы у него не хватило силы воли, чтобы отогнать их, они бросились бы на него и разорвали в клочья, ощущая лишь наслаждение. Волки в Фаэране за редким исключением были настоящими зверями, скитающимися под черными небесами лишь в поисках пищи и ничего иного. Но когда эти огромные косматые животные уставились на него сверху, они были наполнены лишь злобой. Он снова обратил внимание на лежавшую перед ним местность, рассматривая все свидетельства обитаемости этих мест, но не обнаружил ничего нового. Деревня, лежащая внизу, казалось, была в плену у этого кольца непонятного неестественного тумана. От мрачного замка исходили страх и опасность.