Основы международного корпоративного налогообложения - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Гидирим cтр.№ 144

Опять же, правила данной классификации сильно различаются в зависимости от страны. В большинстве стран концепция лицензионных платежей, как правило, не затрагивает услуги, однако в ряде стран доход от аренды промышленного, коммерческого или научного оборудования, к примеру, может включаться в понятие «роялти». Доход в форме ноу-хау также часто включается в понятие «роялти», хотя с экономической точки зрения скорее подходит под более общее определение услуг. Можно встретить аналогичные нормы, применяющиеся к платежам за технические услуги или специализированные знания. Часто в качестве роялти признаются платежи за право использования компьютерных программ. Во многих странах законодательно определено, что роялти – это платежи за использование или эксплуатацию объектов интеллектуальной собственности. Однако в ряде стран (к примеру, в Австралии, Индии и ЮАР) термин «роялти» расширен за счет включения в него определенного вида услуг, являющихся вспомогательными к предоставлению прав на интеллектуальную собственность, лизингу оборудования или предоставления ноу-хау ^[789].

На практике в международной деятельности по оказанию услуг, особенно по передаче технологий, широко распространены смешанные контракты, предусматривающие наряду с предоставлением лицензии на объект интеллектуальной или промышленной собственности также еще и услуги. В таких случаях затруднительно разграничить то и другое, поскольку лицензия и услуги неразрывно связаны с коммерческой точки зрения. Многие страны разделяют роялти за предоставление ноу-хау и платежи за услуги, связанные с предоставлением ноу-хау, по аналогии с подходом, предложенным в Комментарии к МК ОЭСР ^[790]. Он состоит в разграничении элементов контракта и применении к каждому из них соответствующего налогового регулирования, если только какая-либо из частей не преобладает по отношению к другой ^[791]. Пример подобного положения – ст. 12 соглашения между Индией и США ^[792]. В ней доход от оказания услуг специально приравнен к роялти, но только в той степени, в которой услуги второстепенны по отношению к передаче прав, охватываемых определением «роялти», а также технических знаний, опыта, процесса и т. д., при этом статья содержит указание на виды включенных в нее и исключенных из нее типов услуг.

В связи с этим также интересно знать, что в ряде налоговых соглашений присутствуют самостоятельные положения, включающие платежи за технические услуги в определение роялти (ст. 12 налоговых соглашений). Такие положения, строго говоря, не базируются на формулировках МК ОЭСР или ООН. В этих положениях квалификация дохода от услуг в качестве роялти приводит к возникновению налога у источника в отношении всего дохода от услуг, даже если в контракте отсутствует какой-либо элемент лицензии, передачи прав на ноу-хау или аналогичный объект. К примеру, это ст. 13 индо-малайзийского налогового соглашения, которая так и называется: «Платежи за технические услуги» (Fees for technical services) ^[793]. Пункт 3 данной статьи сообщает: «Термин „платежи за технические услуги“ означает платежи любого вида в качестве вознаграждения за оказание любых управленческих, технических или консалтинговых услуг, включая оказание услуг техническим или иным персоналом…». А п. 2 статьи оставляет за государством – источником дохода налоговые права, ограничивая максимальный размер налога ставкой в 10 %: «Однако такие платежи за технические услуги могут также облагаться налогом в том договаривающемся государстве, в котором они возникают, и в соответствии с законами данного государства, но если бенефициарный собственник платежей за технические услуги является резидентом другого договаривающегося государства, то такой налог не должен превышать 10 % от валовой суммы платежей за технические услуги».

В ЕС налогообложение дивидендов регулируется уже ранее упомянутой директивой ЕС о материнских и дочерних компаниях, а также многочисленными решениями Европейского суда. Директива была принята в 1990 г. ^[794], она следовала позиции ЕС, по которой налог у источника на дивиденды внутри ЕС считается значительным барьером на пути единого внутреннего рынка. Таким образом, если ст. 10 МК ОЭСР позволяет снизить налог у источника до минимальной ставки 5 %, то директива полностью отменяет налог у источника при соблюдении ряда условий. Директива применяется в строгом терминологическом смысле не к дивидендам, а к распределению прибыли (distributions of profits) между компаниями, расположенными в двух странах ЕС. В 2003 г. в директиву также вошли положения об освобождении дивидендов, полученных постоянным представительством, расположенным в одной из стран ЕС, при условии, что головной офис также находится в стране ЕС. Список организационно-правовых форм компаний, к которым применяется директива, приведен в приложении. Список позже (2003) расширялся за счет вступления в ЕС новых стран-членов, а также за счет включения Европейского общества, созданного на основании законодательства ЕС.

Согласно ст. 3 директивы для освобождения от налога у источника требуется, чтобы материнская компания не менее двух лет владела как минимум 10 %-й долей участия в капитале компании.

Действие положений директивы о дивидендах необходимо также рассматривать в контексте более фундаментальных прав и свобод, предоставленных договором о создании ЕС ^[795]. Если рассматривать положения директивы в строгом смысле, то дивиденды, распределяемые по долям участия, не превышающим 10 %, не подлежат освобождению, равно как если не выполнено условие о сроке владения. Тем не менее даже в этом случае налогообложение может быть устранено на основании фундаментальных свобод, объем действия которых значительно шире, чем нормы о налогообложении дивидендов по директиве. Два типа основных свобод имеют отношение к налогообложению дивидендов у источника: свобода учреждения (freedom of establishment) и свобода движения капиталов (free movement of capital); они установлены, соответственно, ст. 49 и 63 договора о ЕС ^[796]. В контексте портфельных долей участия (менее 10 %) применяется только ст. 63, в то время как для прямых инвестиций – обе статьи.